Крынка молока и сермяжная правда

Весна 1957 года припозднилась. И в апреле лед речки Омка, недалеко от которой стояло наше общежитие на пологом берегу, постоянно взрывали саперы, охраняя построенный зимой деревянный мост через речку в этом месте. На первомайскую демонстрацию день был солнечный, но колонны праздничные к обкому партии шли не проспекту Ленина, на котором стоял разводной стальной мост на понтонах, а по параллельной улице, где был новый железобетонный мост. с трамвайными путями. А понтонный мост держали с каждой стороны Омки на тросах по 2 танка Т-34. Дело в том, что лед с Омки сошел, а на Иртыше еще не тронулся. Омка подняла торосы льда до верха моста разводного. Вода Омки закрытая пробкой льда у разводного моста вышла из берегов и затопила первые этажи в общежитии и нас дня за 2 до Первомая всех переселили на второй этаж, а попадали мы туда с шоссе, идущего от нового деревянного моста. Оба были на уровне второго этажа общежития. По брошенному мостику, наспех сколоченного из бревен и досок шириной около метра и длиной метров 6,мосток был переброшен с шоссе в окно лестничной клетки. Было установлено дежурство студентов и педагогов и, тем не менее, какой-то чудак ночью то ли в ночь на 1 мая, то ли на 2 мая, выпив, зашел по мостику на второй этаж общежития, пошел по лестничной клетке вниз на 1 этаж, поскользнулся и нырнул. Хорошо недалеко был дежурный педагог, который нырнул за ним и вытащил его на второй этаж. По количеству выпиваемого алкоголя омские студенты имели место автодорожники первое, машиностроители второе, потом шли педики, медики, замыкающие сельхозники. их институт был на окраине города, далеко от магазинов, кафе и других забегаловок, где можно было купить спиртное. Опять сессия и последующая за ней практика на Сибзаводе, на котором был свой литейный цех и цеха по мехобработке, куда меня не приняли токарем. Тогда это считалось элитной профессией, и принимали на производство только после ФЗУ-фабрично-заводского училища

После практики поехал к родителям на каникулы в Помурино отсыпаться и поправляться, в общем, санаторий с трудотерапией, покосом сена, прополкой огорода, парное молоко, творог, сметана, масло. Хлеб правда, мама не пекла, покупали в ж. д, магазине, куда его привозили раз в два дня «кирпич» назывался. Как-то отец приехал из Исилькуля с дядей Володей и двоюродным братом Виктором, сыном маминой сестры тети Груни, она жила в Исилькуле вместе с мужем Степаном Касаткиным. Дочкой Настей, сыном Виктором. Грянула война, и Степана забирают на фронт и там его немцы убивают. Настя заканчивает педучилище и учительствует в Городищах. Виктор работает грузчиком на кирпичном заводе. В войну Настя выходит замуж за Александра Ивановича Лошкарева то же учителя освобожденного от армии и у них родятся дети Толя и Оля. Тетя Груня часто и подолгу болела. Виктора забрали в армию. Настя с семьей построили себе дом и покинули тетю Груню, хотя их новый дом меньшего размера, чем тети Груни, так похожий на дом ее отца Семена в Ночке и тети ее Степаниды-сестры Семена в Городищах по конструкции и исполнению очень похожи. Оставшись одна, тетя Груня еще больше занемогла. А тут Виктор вернулся из армии. Поехал в гости в Ночку и заехал к нам. Поскольку на полустанке спиртного не продавали, отец послал меня в ближайшее село Красово, где был большой сельмаг, в котором из спиртного было только вино «Спотыкач», которого я приобрел 2 бутылки. Мама собрала на стол, пообедали, поговорили. Я почему-то запил вино молоком и оказалось, что молоко сильно нейтрализует спирт. Виктор пошел работать в Исилькуле на многоэтажную мельницу, откуда его призвали в армию. Это было ближайшее предприятие от их дома. Правда кирпичный завод ближе, но там работа тяжелее и меньше зарплата. Мельница давала муку, из которой тетя Груня пекла большие караваи, она, как и тетя Фекля переняли искусство печь из теста хлеба и пирожки, а вот тетя Маруся и мама моя этого искусства не уловили. Но только у бабушки Арины, тети Фекли и тети Груни были русские печи. Наша семья как цыганская кочевала по Исилькульскому району село Большевик, Ночка, Исилькуль, Пучково, Васютино, снова Исилькуль, Помурино, снова Исилькуль, Павлодар. Не меньше непостоянства места жительства испытала тетя Маруся, скитаясь не по своим квартирам. дом мужа Лапшина Михаила в Исилькуле обменяли на дом в Омске, а после смерти Михаила дочь его Лида выгнала ее из дома и остаток своих дней прожила в доме престарелых в Марьяновке Омской области, куда ей помог попасть муж племянницы Люды, живущей в Марьяновке.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.