Страница 28 из 40
5но Бог – голубые приливыко зрительным нитям в мозгуза ртутными ртами оливысовсем на другом берегу —6.1992
Гуттаперчей цельнолитной…
Гуттаперчей цельнолитнойНаполняется к пóлночи сердце.Ктó же – ночью —Поддевает створку стамеской,Ктó искрящейся шкуркойСтирает облой с отливки,И куда он всякий раз уноситНезадавшийся мячик?И сколько их вообще нужно?1992Ледяной дом
Когда в растерзанных поляхЗима вздыхает, как поляк,Неравноусою соломой, —Кривится над рекой соленойзвезда – Как у коня во лбу; —И тучный конь из тьмы зеленойСопит сквозь нижнюю губу.По льду всю ночь коньки без ног– И бегунок, и горбунок —Кружились с и́скрящимся вжиком;Холмов промерзнувших ежихамБыл страшен их дроблёный сверк; —И опускался с недожигомК ногам шутихи фейерверк.В ее расколотом домуСкользил в дыму из тьмы во тьмуПо половице луч мышиный;Заря женильною морщинойСползала на кисейный брег; —И над рассевшейся махинойВзывал поляк, как древний грек.1993«Нет забвенья и никогда не будет…»
Нет забвенья и никогда не будет.Не за ним я уехал в далекий город,Где змеиный воздух снует кольчато,С пустоты сгоняя за кожей кожу.Где в волнистом небе кричат галчатаИ стучат ногами в раздранный бубен.Где в клекочущих пирамидальных гóрахСобран сор пергаментный и кровавый,Где гроза глотает мгновенный ворохПереломленных молний над переправой.Я проснусь на заре от стыда и злобыВ зарастающих мылом глазах монгола.Соляные башни сверкают в окнахРозовато, как сказано было, и серо.От грозы осталось на крышах мокрыхИ в продольных порезах речного горлаРовно столько волнистого блеска, чтобыНе порвались десятилетние звенья.Я не пробовал золота большей пробы,Потому что и там его нет, забвенья.1993Переход границы
1Бабочки борзые на прозрачной своркеОсаждают воздух, обмеревший в норке,Солнце замытое пахнет мочою…И воска полоска поперек речки…2Я – застывший рыбарь в сапогах до паха,Табаком пожолклым процвела рубаха,Ивка стоит надо мной со свечою,С пальцев соскальзывают колечки:3Скоро без остатку погрузятся в глинуволосы и руки – И взойдет на спинуВорон с изогнутым окунем в клеве:И ночь стрекочуще съедет по рельсам.4Стало, заночую в погорелой горке.Вроде бы и близко, да дозоры зорки, —Тлеет селенье в туманной плеве,Осели сети над лиловым лесом.5На рассвете речка ближе залоснится,Это на два шага перешла границаСтарую линию черных дупел —От котловины до половины сухого бора.6Нужно собираться – развинчивать коленцаудочек и дудочек; Пеленать младенца,Что белоусые бровья насупил;7Сюда уже будут скоро.1993Зима 1993
Реки иссеченная шкуркаМедлительным дыбом встает,Из желез ночных ЛенинградаСгустившийся капает йод.Прошел я от летнего садаСквозь жирные бронхи зимыНа красный корабль инженераВ обводах задушенной тьмы.Дымила невкусная сераИз серого тела в гробу,И щелкал пробитый хрусталикЗамерзшего зренья во лбу,И серые птицы из калекКружили над сетью дождя,Младенец кричал, как цикада,В дымящийся ров уходя.И плоская тень ПетербургаСклонялась к обратным местам,И странные, узкие люкиВсю ночь раскрывалися там.1993Хор на дерево и медь
строфа IКажется, вышелушились бесследноЗерна глазного пшена,Только и видит обратное зрение,Ясное дотемна:Старые сумерки реже и бреннееВычесанного руна,Старое дерево медно,Старая медь зелена.антистрофа IПойте, славянки, во мгле переулка,Шелком шурша о бока,Не обернуться лицом нераскаянным,Не обернуться, покаТолстые змеи идут по окраинам,Мохнатая машет рука —Русское дерево гулко,Немецкая медь глубока.