Ведьмы и враг

— Ну что? — требовательно вопросил Дамек, заграждая собой вход в маленькую комнату.

Прямо за ним стояли Хит и Рошель. Хит все еще был зол. Рошель нервничала.

Амели пришлось думать быстро. Эмоции и физические ощущения от всего, что она только что увидела и почувствовала, все еще заполняли ее разум. Но она не могла раскрыть прошлое Рошель и Мэддокса. Задача принца Антона заключалась в том, чтобы брак состоялся, и она не могла сделать ничего, что поставило бы это под угрозу, не поговорив сначала с ним.

И все же она не могла просто бросить Мэддокса на милость Дамека. Что она могла сказать?

Встав со стула, Амели сделала вид, что поддерживает упавшего Мэддокса.

— Что бы я ни сказала, — прошептала она тихо, и надеясь, что он ее услышит, — просто соглашайся.

Посмотрев на Дамека снизу вверх, Амели громко произнесла:

— Он похитил ее. Он заставил ее уговорить стражников открыть ворота, и она сделала это из страха.

Рошель с облегчением закрыла глаза.

— Но он не хотел причинить ей вреда, — поспешно продолжила Амели. — Я видела события его глазами, и он действительно верил, что спасает ее от несчастья. — Поднявшись на ноги, она встала перед Мэддоксом. — Он похищал ее не для себя. Он опекун их семьи, и думал, что поступает правильно. Хит, ты, можешь это понять?

Хит понимал. Амели видела, что он понимал.

— Не ему решать! — прошипел Дамек, и Амели снова почувствовала нарастающую опасность.

Откуда-то из-за их спин заговорила Селин:

— Милорд Дамек. Я считаю, что капитан Мэддокс находится на службе у леди Хелены, и это семейное дело. Я предлагаю отвезти капитана обратно в Кимовеск, посадить его под замок, а затем предоставить леди Хелене решать его судьбу.

Амели не видела Селин, но выражение лица Дамека дрогнуло. В словах Селин было многое. Во-первых, Мэддокс действительно принадлежал леди Хелене. Во-вторых, Рошель была дочерью Хелены, но еще не была женой Дамека. Казнь прямо здесь могла иметь последствия.

Повернув голову, Дамек посмотрел на сомневающегося Хита, а затем кивнул.

— Хорошо, — сказал принц, — мы вернем его в Кимовеск. Леди вернулась к нам, и это для меня главное.

Амели ни на секунду не поверила в это. Дамек хотел крови, но, по крайней мере, он говорил, как принц.

К счастью, у Мэддокса хватило здравого смысла промолчать, и он не стал рассказывать никаких историй. Независимо от того, что он сказал Рошель в замке, возможно, ему все еще было небезразлично, что с ним случится, и он считал, что остаться в живых у него больше шансов с леди Хеленой.

— Будем искать убежища на ночь или отправимся в путь прямо сейчас? — спросил Антон.

— Выезжаем прямо сейчас, — ответил Дамек.

Амели хотелось застонать при мысли о еще нескольких часах в седле, но она только повернулась посмотреть, не нужно ли помочь Мэддоксу подняться.

Когда она наклонилась к нему, он быстро схватил ее за запястье.

— Следи за Рошель, — тихо сказал он. — Она не та, кем кажется.

***

Лошади были почти истощены, поэтому домой Дамек поехал медленнее, и Селин предпочла передвигаться в дамском седле.

Мэддокс ехал со связанными руками в окружении стражников Вяранджа.

Когда они прибыли в Кимовеск, уже почти рассвело. Рошель всю дорогу ехала рядом с Дамеком, и большую часть пути они тихо разговаривали. К тому времени, когда все закончилось, принц обращался с ней как с трагической девой, пережившей ужасное испытание, выпавшее на ее долю.

Селин так устала, что едва заметила, как Антон снял ее с лошади. Она смутно помнила, как он, в сопровождении Амели отнес ее в комнату. На обратном пути Селин умирала с голоду, но сейчас слишком устала, что-бы есть. Она позволила Хельге расшнуровать ей платье, и без сил рухнула на кровать. Последнее, что она помнила, это как Амели упала рядом с ней. Затем мир погрузился во тьму.

Селин понятия не имела, сколько прошло времени, когда ее разбудил восхитительный аромат. Она открыла глаза.

— Вот и ты, — сказала Хельга.

— Который час? — спросила Селин, все еще пытаясь прийти в себя.

— Ближе к вечеру, но тебе нужно окончательно проснуться и поесть. Ты ничего не ела со вчерашнего дня.

Рядом открыла глаза Амели:

— Чем так вкусно пахнет?

Хельга поставила поднос на туалетный столик и принесла две тарелки с яичницей, беконом и дымящимися булочками. От одного вида еды у Селин потекли слюнки, но попытавшись сесть… она застонала.

— О, я так измучилась, что едва могу двигаться.

Амели чувствовала себя точно так же:

— У меня сильнее всего болят ноги.

Каким-то образом им удалось подложить несколько подушек к изголовью кровати, и впервые на памяти Селин они позавтракали в постели, как две избалованные леди. Но Селин было абсолютно все равно, как это выглядит. Сначала она с жадностью проглотила яичницу, а потом Хельга принесла сестрам дымящиеся кружки чая с пряностями и большим количеством молока.

Амели ела так же быстро, как и сестра. Съев свою порцию, она начала говорить. Прошлой ночью у них не было такой возможности. Услышав всего несколько фраз, Селин перестала есть, и стала внимательно слушать. Хельга застыла у кровати, ловя каждое слово истории Мэддокса и Рошель, начиная с крупиц счастья в задних комнатах и заканчивая попыткой похищения прошлой ночью.

— Она играла с ним, — наконец сказала Хельга. — У этой девушки никогда не было намерения выходить за него замуж.

Селин согласилась, но что-то, касающееся лично ее, заставило девушку по-настоящему встревожиться.

— Амели, вчера утром я прочитала капитана Мэддокса. Я видела его ближайшее будущее… которое к прошлой ночи стало прошлым. Единственное видение, которое я видела, это короткая сцена у подножия лестницы, где он просил Рошель сбежать с ним. Это все, что мне показали. Почему я не видела, как он заставлял ее уйти с ним? Если бы я это видела, мы могли бы остановить его.

— Может быть, ты не должна была это останавливать, — вставила Хельга. — Может быть, что-то должно было произойти прошлой ночью, чтобы ты нашла настоящего убийцу.

Селин попыталась вспомнить, что могло произойти прошлой ночью, чтобы она могла раскрыть личность убийцы, но ее мысли сразу же вернулись к губам Антона, нежно прижимающимся к ее собственным губам.

— Ну… — начала Амели, — прямо перед тем, как Мэддокса выволокли из конюшни, я наклонилась, чтобы помочь ему подняться, и он сказал, чтобы я присмотрелась к Рошель. Он сказал, что она не та, кем кажется.

— Судя по тому, что ты рассказала нам о свидании Рошель с Мэддоксом, — ответила Селин, — это, конечно, похоже на правду, но она, судя по всему, не прочь выйти замуж за Дамека, так какой у нее мотив?

Амели все еще пребывала в задумчивости:

— Знаешь, кто еще отличился прошлой ночью? Хит. Когда я читала Мэддокса, Рошель была уверена, что именно он придет за ней.

— Да, я тоже заметила в нем перемену. Но думаю, им двигало желание вернуть сестру. Его семья только выигрывает от связи с Дамеком, так что я тоже не вижу его мотива. Мне нужно найти тактичный способ предложить почитать их обоих.

— Пока ты ищешь способ, может быть, стоит поговорить с этим дураком капитаном? — предложила Хельга. — Выяснить, что он имел в виду насчет Рошель.

Мысль о том, чтобы встать с кровати и спуститься вниз, вряд ли была привлекательной, но сестры не могли оставаться в комнате весь день.

— Ты слышала, куда его увели? — спросила Амели.

Это был хороший вопрос, если учесть, что Хельга спускалась за едой на кухню.

— Нет, — хмыкнула Хельга. — Либо никто из слуг не знает, либо они молчат.

Селин свесила ноги с кровати и поморщилась:

— Что ж, мы должны это выяснить. Кто-то из Квиллетов должен знать.

Хельга открыла шкаф:

— Я постирала твое лавандовое платье и светло-голубое платье Амели. Еще у меня есть вода для умывания, и вам обоим понадобятся чистые смены белья.

— О, спасибо, — с благодарностью сказала Селин. Лавандовое шерстяное платье было ее любимым: удобное, теплое, и сидело на ней идеально.