Страница 5 из 136
— Это… не невозможно, — мягко обернулся я к центуриону. — Это… Спарта!!!
Я не бил, а просто оттолкнул его ногой. Обычный человек так сделать бы не смог — передо мной была настоящая машина в образе восстановленного неандертальца, причем усиленного имплантами. Но, несмотря на заблокированную стихийную энергию, питающую мой источник, у меня была сила темных искусств. Добавил в удар я самую малую толику, чтобы не оставлять ауры следов. Этого хватило — центурион в богатых доспехах улетел прочь, скрывшись в зарослях декоративных кустов.
Мгновением позже пара преторианцев попытался преградить дорогу двинувшимся вперед Валере и Барятинскому, но оба охранника как-то вдруг споткнулись и, пытаясь остаться на ногах, побежали вперед, часто-часто переставляя ноги, ловя непослушную землю. С грохотом металла столкнулись охранники, пытавшиеся задержать Симадзу, а вот Леонида и Валленштайна никто остановить даже не пытался.
Словно при игре в регби мы просочились через поредевшую толпу охранников-легионеров. Заскакивая на высокий забор, я потерял было из вида Йохена. И задержался, осматриваясь. Но когда в стороне — со скрежетом сминаемого металла что-то ударилось в ворота, а потом вылетела калитка, нашел — немец, как мы, обходить преграды не стал, а пошел напрямую.
В другой ситуации у нас так просто с неасапиантами справиться, конечно же, не получилось бы. Но наверняка у охраны стоял блок возможного уровня воздействия на гостей, тем более одаренных. Максимум — за руку схватить и придержать совсем недолго. Хотя на прочих знаменитостей, думаю, реакция возможна пожестче — селебрити в этом сословном мире все же больше не количеством, а килограммами считают.
Веселой гурьбой мы попрыгали через забор и подбежали к одной из высоких угловатых машин, отогнанных от входа, в тени низких пальм аллеи поодаль.
— Стой! — прокричал фон Валленштайн, но не успел — Барятинский уже подхватил декоративный вазон с карликовым деревом и вынес боковое стекло. Цветасто выругавшись на немецком, фон Валленштайн просто взял и банально открыл лишенную стекла дверь.
— О-го-го, — не сдержал смеха Барятинский, опуская на брусчатку тяжелый вазон. И криво воткнул в него выпавшее деревце. Ну да, машины здесь — на частной территории, никто не закрывает.
За руль между тем запрыгнул Йохен, как будто это было само собой разумеющееся. Заводился внедорожник охраны, кстати сказать, как и полагается любой подобной технике, с кнопки. Поэтому уже через десяток секунд мы покинули круговую площадь и со свистом ветра в салоне устремились по магистрали к основанию острова-пальмы, где находились гостиницы и клубы. Но думаю, для начала нам нужны были магазины — в римских туниках разгуливать, конечно, красиво, но не практично. О чем я и сообщил всей честной компании.
— Да отлично мы выглядим, — возразил мне Барятинский и добавил: — Лично я к процессу посещения магазинов отношусь с предубеждением.
— Ты это к тому, что сначала лучше выпить? — поинтересовался Валера.
— Ему уже хватит, а нам не помешает, — озвучил очевидное Йохен.
— А чтобы выпить, надо найти «ангельскую пыль», — согласился фон Валленштайн.
— И сделать это надо быстро, — произнес вдруг Симадзу.
— Почему? — спросило сразу несколько голосов.
— Потому что, если дамы захотят нас найти и вернуть… — начал японец, но продолжать не стал.
— То есть нам и пить в движении? — произнес Барятинский расстроенно.
— Движение — это жизнь, — прокомментировал Валера.
— Йохен, рули в Тропикану, — хлопнул Леонид водителя по плечу.
— А где это? — поинтересовался Йохен.
Сразу никто не ответил — все пытались определить наше положение в пространстве относительно берега.
— Вон там надо было направо свернуть, — показал назад Симадзу после недолгого молчания.
Кивнув, Йохен вдруг совершил как-то сразу очень много движений, уложив их в пару десятых долей всего одной секунды. Наш угловатый внедорожник после этого невероятным образом словно гигантской рукой развернули и переставили на встречное полотно магистрали, безо всяких оглядок на условности по типу разделительного барьера.
— Йо-охен! — прокомментировал Йохен свой маневр под громкие возгласы остальных.
Пытаясь удержаться на месте, вцепившись руками в подголовник кресла и ручку на крыше, я в этот момент понял, почему зовут его Манфред Штиль, а называют «Йохен». В этом мире, кроме популярного военно-спортивного развлечения — городской охоты, есть еще и городские гонки — нечто похожее на симбиоз World of Tanks и популярной в девяностые аркадной гонки Rock N' Roll Racing. Только происходят городские гонки здесь в реальности, а Йохен — признанная в них величина мирового уровня. И какой у него боевой клич, все уже догадались.
— А почему вы не были пристегнуты? — с откровенным удивлением поинтересовался он в ответ на жалобы Барятинского и Валеры, которые во время его маневра обстучали обивку салона.