Страница 31 из 136
Несколько минут на мостике сохранялась тишина. Наше судно на пределе мощности двигалось по волнам, а оба корабля загонщика стремительно приближались. И как стало ясно совсем скоро, они соревновались больше сами с собой. За то, кто первый перехватит нашу яхту.
Еще несколько минут, и оба корабля оказались в зоне визуальной видимости. И оба действительно были не маленькими лодками, а как минимум эсминцами — причем оба до сих пор были скрыты едва колышущейся стелс-пеленой, дающей возможность разглядеть лишь общие очертания.
— Даже в ООН извиняться не нужно будет, — произнес вдруг Валера.
После его комментария я понял причину того, что оба корабля укрыты столь энергозатратной пелериной — чтобы не было возможности идентифицировать того, кто именно захватил яхту.
— Есть один положительный момент, — пробормотал я.
— Какой?
— Хотели бы убить, раздолбали бы давно из-за горизонта.
— Мы принимаем бой? — поинтересовался Валера.
— Капитан, — вместо ответа обернулся я к швейцарцу в белом мундире. — Тормозите, посмотрим, что нам хотят сказать.
Смысла сейчас барахтаться не вижу — вокруг море, как с небоскреба недавно, никуда не спрыгнешь. Спорить со мной наемник ожидаемо не стал и на немецком отдал несколько быстрых приказов. Внешне поначалу ничего не изменилось — никто из команды не расслабился, все были готовы к бою. Но ход яхта начала снижать, и я вернулся всем вниманием к загонщикам.
Ближе к нам сейчас, после ряда маневров, оказался неопознанный корабль, приближающийся с севера. Но второй вдруг неожиданно сбросил стелс-пелену, при этом даже на обычный взгляд ускоряясь.
Увеличение скорости отразили и показатели маркера на проекции командирского стола. Высветилось и название: HMСS Diarmuid. Его величества колониальное судно Диармайд — сообщила нам система распознавания, представляя во всей красе британский эсминец, внешне похожий на поставленный на воду угловатый серый утюг.
Эсминец между тем, избавившись от скрывающей пелены, явно дал машинам полный форсаж. Разрезая воду узким носом и поднимая буруны выше палубной надстройки, он приближался к нам, теперь уже опережая корабль-соперник. На том также сбросили стелс-пелену, высвобождая ресурс энергетических установок.
Фрегат Аврора средиземноморской оперативной эскадры Северной флотилии Российской Конфедерации — коротким сигналом оповестила система распознавания второго корабля.
Впрочем, время фрегатом было утеряно — британец слишком много выиграл своим неожиданным маневром деанонимизации. Кроме того, русский фрегат был тяжелее, и так быстро, как британцу, разогнаться у него не получалось.
Но давать ему возможность подойти к нашей яхте первым никто не собирался — неожиданно весь корпус фрегата озарило голубоватым сиянием, и у носа вспухли водные буруны. А нет, не водные, и не буруны — над поверхностью южного моря поднималась, без шуток, самая настоящая ледяная стена. Словно ледяной плеткой по воде хлестнули, при этом замораживая поднявшуюся от удара волну. Как будто крепостная стена встала на пути эсминца — не меньше километра в длину, шипастый ледяной заслон.
Эсминцу теперь не оставалось выбора — только отворачивать в сторону. Но как оказалось, британский капитан — или тот, кто отдавал приказы, отступать не собирался. Тем более теперь, и так пойдя ва-банк сбрасывая пелерину невидимости.
Серьезные намерения британца стали очевидны сразу после того, как прямо в центре айсберга вдруг вспухло пятно ледяной крошки. Не сбавляя ход, эсминец не стал отворачивать — и, обрушивая на себя тонны льда, корабль проломился через преграду.
Геометрия корпуса оказалась нарушена, на бортах появилось несколько рваных дыр, упало несколько мачт систем слежения, но эсминец продолжал двигаться вперед. Правда, после удара не так быстро, как прежде. Тем более что в носовом отсеке явно пробоина — утонуть не утонет, переборки задраены, но теперь не бегун. Но скорость тем не менее эсминец смог держать.
Поставивший ледяную преграду русский фрегат теперь явно успевал подойти к нам раньше. Но совсем чуть-чуть — несмотря на масштабные расстояния, вопрос был всего лишь в считанных метрах. Корабли уже, оба понемногу теряя ход, сближались, причем капитан Авроры — имеющий теперь тактическое преимущество, явно собирался осуществлять навал, чтобы оттеснить британский эсминец от нашей яхты.
— Господин Артур, — вдруг привлек мое внимание капитан швейцарской яхты. — Мне кажется, это к вам.
В напряженном наблюдении за противостоянием эсминца и фрегата никто не заметил, что к нашей яхте с кормы уже подошел стремительный десантный катер. На нем точно был одаренный, потому что катер был прикрыт пеленой невидимости. Сейчас сброшенной — и, держась за рейлинги, на носу стоял матрос британского флота. Странный парень для матроса — низкорослый азиат, а у них ведь…
Впрочем, едва я всмотрелся в открытое лицо, как узнал азиата — Наик Ракеш Рана, королевский гуркский стрелок, выполнявший обязанности телохранителя Элизабет Саманты Мари-Софии, герцогини Родезийской, известной всему миру как Черная принцесса.
От таких намеков на приглашение не отказываются, особенно учитывая наше недавнее с Самантой общение и ее помощь. Поэтому я коротко посмотрел на Валеру. Взглядом показал на Аврору, а после на Диармайда — недвусмысленно говоря, что нас двое и кораблей тоже два.
Принц понял меня еще до того, как я сформировал мысль, и кивнул. Без слов я выбежал на палубу и, соскочив по трапу, оказался на корме, перепрыгивая на британский десантный катер. И едва успел схватиться за поручни — стремительное суденышко развернулось почти на месте и, высоко задрав нос, направилось по широкой дуге — заходя так, чтобы сначала корпус яхты, а потом эсминец закрыли нас от фрегата.
Над морем в этот момент раздался звук удара и душевынимающий металлический скрежет: русский фрегат бортом — скула в скулу, по касательной ударил британский эсминец, оттесняя его от покачивающейся на волнах яхты.
«Войны никто не хотел. Война была неизбежна», — вспомнилось мне в этот момент.
Но когда это еще будет. Сейчас же нас ждут дела более насущные: разгребать последствия всего произошедшего за последнюю неделю — начиная с трагически закончившейся лекции фон Колера, несомненно, будет той еще задачей. Но тут у меня есть козырь — Элимелех. Готовность живущего в ритме космического танца чернокожего наемника организовать нам убежище вне этого мира я держал в уме теперь постоянно.