Варлорд. Драго

Скорость я уменьшил, и теперь по сторонам мягко, в дежурном свете, проплывали огни витрин — ночью людей здесь, на проспекте, немного. Это днем тут столпотворение, когда «мафия» засыпает. И заведения здесь все больше серьезные: офисы банков, магазины брендовой одежды, хороших часов и даже натуральных продуктов, кафе и рестораны. Ну и здесь же находился ломбард Марко Барбосы, витрина которого уже показалась слева.

Я с непривычки не рассчитал и раньше положенного, не до конца снизив скорость, включил пониженную вторую передачу. Машина будто кашлянула, дернувшись и притормаживая. Но, к счастью, двигатель не заглох. Бросив сцепление, я почувствовал, как спинка кресла упруго толкнула меня в спину, отзываясь на движение взбрыкнувшей машины. А секундой позже двигатель утробно зарокотал — вывернув руль, я нажал на педаль газа.

Перескочив через широкую разделительную полосу, в которой вместо клумб и цветов была желтая сухая трава, я выскочил на встречную, успев заметить мелькание галогеновых фар приближающегося БМВ. Это Войцех, уже успевший развернуться не так, как я, а вполне по правилам. Но БМВ мелькнул в поле зрения на краткие мгновения — разгоняя машину, вместе с брызгами стекла я въехал в широкую витрину ломбарда Марко Барбосы, снося решетки.

Завыла сигнализация, мигая красным аварийным освещением, загремело осыпающееся стекло. Но сквозь мешанину звуков я прекрасно услышал, как за спиной взвизгнули тормоза. Это, расчертив резиной, прямо у входа в ломбард остановился БМВ. Василий, опережая Войцеха на доли секунды, выскочил из машины на ходу и уже заскочил в пробитую мною витрину. Захрустело стекло у него под ногами, мелькнул черный росчерк — Вася кинул мне спортивную сумку.

Поймав ее левой рукой, правой я резким жестом раскрыл телескопическую дубинку. Размахнувшись, быстрыми ударами разбил четыре ближайшие витрины и начал сгребать оттуда украшения, закидывая их в сумку. Рядом тем же самым занимались Войцех и Василий. У нас оставалось всего двадцать секунд, отсчет которых вели красные цифры в проекции дополненной реальности на периферии зрения. За это время мы выложились полностью — сумка в моих руках ощутимо потяжелела.

Выбежав из ломбарда, мы закинули сумки на заднее сиденье БМВ, куда следом нырнул Василий, причем рыбкой. Войцех машину оббегать не стал — он через нее просто перескочил, перекатившись через крышу, и как-то вдруг оказался внутри. Его ноги, по-моему, даже асфальта не коснулись. Сам я в это время уже приземлился на пассажирское сиденье, в которое меня тут же вдавило ускорением. Дверь за мной, кстати, закрылась сама, я даже руку не успел протянуть.

Войцех, для того чтобы подъехать к ломбарду, развернулся — именно для этого он, обгоняя меня, уходил вперед. Так что мы сейчас мчались обратно в сторону северного побережья, злачных мест Джанктауна, ну и, собственно, Полигона.

Буквально через триста метров от ломбарда, едва разогнав машину, Войцех дернул руль и топнул по педали тормоза. БМВ повело юзом, но, вильнув задом, автомобиль вновь цепко поймал колесами дорогу. И, перескочив через невысокий поребрик тротуара, свернул на узкую улочку, заставленную лотками торговцев, выкатываемыми на главную улицу днем.

Войцех свернул вовремя — по расчетному времени до прибытия полиции оставалось всего четыре секунды, и мы ушли с главной дороги как раз перед самым появлением на ней патрульных машин. Очередной визг тормозов, очередной поворот — обернувшись, я даже успел увидеть синие отблески проблесковых маячков полиции на проспекте Бертона.

— Вася! — крикнул Войцех.

— Сделяль! — с акцентом, от волнения, наверное, крикнул Василий. Причем голос его даже петуха дал.

Вася молодец: ему сейчас на ходу нужно было упаковать все сумки в одну для удобства переноски. Все же украшений за двадцать секунд с витрин сильно много не наберешь, а сразу с пучком из трех сумок ему не очень удобно будет по району передвигаться.

Белой стрелой пронесшись по району, выходя на границу самых злачных мест, распугивая вылезающих на шум обитателей, БМВ выскочил к одной из приподнятых над землей транспортных развязок. Снова визг тормозов, и пространство вокруг закрутилось — машина выполнила полицейский разворот. Во время которого, словно камень из пращи, с заднего сиденья на дорогу выкатился Василий.

— Все отлично! — крикнул я, увидев, как, помогая Васе подняться, из тени бетонной опоры выскочила узнаваемая фигура Чумбы. Все, теперь за Васю и за золото можно не беспокоиться. Донесут куда надо и спрячут пока.

Увидел Чумбу я на считанные мгновения — после моего выкрика хлопнула задняя дверь, самостоятельно закрывшаяся от ускорения, снова замелькали грязные тесные стены проулков. Заехав в очередной из которых, БМВ сбавил скорость. Мы оказались в тупике, причем обжитом: при нашем появлении по сторонам брызнула местная шушера, собравшаяся под перекошенной и сломанной моргающей неоновой вывеской.

Оставив двери БМВ распахнутыми, мы с Войцехом отбежали от машины и синхронно перепрыгнули через забор. Оказавшись на территории домоуправления одной из высоток. Избегая глаз камер, миновали двор и, уже перебравшись в следующий, ненадолго остановились.

Где-то позади громко выли сирены, но хвоста за нами не было. Почувствовать его здесь весьма просто: был бы — над нами бы уже дроны повисли. А по нашему следу сейчас вряд ли пойдут — все же полицейские в Джанктауне не из тех, кто будет грызть зубами землю, углубляясь в трущобы на своих двоих, причем в поисках преступников без визуального с ними контакта.

Еще полчаса у нас с Войцехом ушло на то, чтобы добраться до дома, где обитал Марко Барбоса, владелец только что выставленного нами ломбарда. Марко, надо сказать, весьма хорошо устроился — жил он в одной из более-менее благополучных высоток, находившихся неподалеку от центральной улицы. И неподалеку от ломбарда: высадив Василия у границы Полигона, мы пешком с Войцехом сделали неплохой крюк по району. Так что сейчас оказались совсем недалеко от места нашего недавнего преступления границ законов.