Танцующая королева

Непонятно было, как осуществить выбор места, куда лететь, но здесь только один маршрут. Филин приложил ладонь к шару. Мир вокруг померк.

Через десять минут инженер вышел из корабля на поляне около маяка. Не медля ни минуты, он спустился вниз и активировал систему дальней связи. Затем выбрался наверх и посмотрел на стоящий поодаль вездеход с откинутым колпаком. Возвращать обратно его не стоило, но закрыть не помешает.

Покончив с этим делом, Филин вернулся в «клетку» и запустил программу возвращения. Спустя еще десяток минут он шагал к дому.

Автомат уже отутюжил комбинезон, холодильник оказался пополненным едой. Роботы заботились, помогали человеку, как и положено.

Инженер переоделся было, затем передумал, снял комбинезон, снова натянул брюки и застегнул рубашку. Затем взял покрывало с кровати, упаковал туда свои вещи и стянул проводом, отрезанным от удлинителя. Получилось нечто издалека похожее на сумку. Критически осмотрев результаты работы, Филин кивнул:

— Сойдет.

Стараясь держаться подальше от домов, он пошел к перелеску. За ним и вправду оказалось поле. Катер стоял рядом с маяком, все честь по чести. Или по инструкции, если таковую еще использовали. Модель машины была очень похожа на ту, которой Филину приходилось управлять, но отличия все же были. Наверное, какая-то из последних модификаций.

Уже запустив двигатели, он вспомнил, что забыл проверить маяк — без него не выйдет вернуть катер, но, потянувшись к тумблеру, передумал и осторожно поднял машину над полем. Когда высота достигла примерно километра и катер начало едва заметно покачивать, Филин включил полную тягу. Антиграв автоматически отключился, и послушная машинка устремилась в небо.

Достигнув орбиты, катер завис на стационарной орбите. Инженер запустил радар. Когда на круглом экране возникли точки, зафиксировал их позицию и запустил автопилот. Тот уверенно повел катер, совершая все необходимые маневры.

Вскоре на обзорном экране показались корпуса звездолетов и принялись быстро расти в размерах. Казалось, еще миг, и махонькое суденышко разобьется об огромный блестящий борт ближайшего исполина. Автопилот уравнял скорости и отключился, катер неподвижно завис среди гигантских корпусов судов.

Филин включил последовательный опрос звездолетов. Кроме одного, все суда находились в состоянии полной консервации. Получив сигнал, грузовик «Легенда» любезно предложил свою программу стыковки, инженер согласился и нажал на кнопку. На экране вспыхнул маленький треугольник с восклицательным знаком внутри — подтверждение дистанционного управления. Катер вздрогнул и, осторожно подрабатывая двигателями коррекции, стал приближаться к судну. Через пять минут Филин ощутил толчок, на экране возникло сообщение, что захваты сработали.

— Вот и славно!

Инженер хлопнул по кнопке замка ремней, выбрался из кресла и развернул импровизированную «сумку». Он достал комбинезон, ботинки и переоделся, аккуратно упаковав обратно вещи из дома. Узел он поместил в кресло и закрепил ремнями. Когда катер вызовут обратно, то вещи вернутся на планету. Все, что принадлежит этому месту, пусть останется тут. А то, что он, Филин, не вернется, обитатели планеты поймут и без лишних намеков.

Командный отсек «Легенды» имел вполне рабочий вид. Реактор исправно обеспечивал судно энергией. Инженер пробежался пальцами по кнопкам, словно пианист по клавишам. «Легенда» оказалась близнецом «Терехова», хотя и немного помладше, поэтому никаких трудностей не предвиделось.

С замиранием сердца Филин включил СДС. Несколько секунд ничего не происходило. Но едва стало подступать разочарование, как на экране замигала одна единственная точка приема. Внизу побежали строчки координат. Инженер скормил данные киберштурману и пошел в машинное отделение. Поглядев через окошко «предбанника» на рабочую зону, он увидел стороживших реактор двух роботов-ядерщиков. Все как положено, инструкция соблюдена. Ощущая себя самоубийцей, Филин сорвал пломбу с коробки аварийного отстрела реакторного отсека. Внутри находилась только выкрашенная в красный цвет рукоятка. Да ничего больше и не нужно было, только вот этот примитивный дистанционный взрыватель. В случае серьезных проблем в зоне реактора, с которыми не в состоянии справиться штатные роботы-ядерщики, достаточно дернуть ручку, и весь отсек уплывет в открытый космос. Тут главное успеть вовремя.

Филин вытащил из ящика со снаряжением страховочный фал и привязал его к рукоятке. Затем протянул веревку на всю длину. Ее хватило почти до рубки. Что ж, так, пожалуй, можно успеть вырубить подпространственный привод непосредственно на выходе. Это совершенно неотвратимая смерть, любой звездолет разнесет на атомы. Самоубийство! Но он, бортинженер «Терехова», просто обязан умереть, точнее, тот он, который останется на судне. Второй наверняка уже оказался на планетоиде и пробует немного изменить будущее.

Филин был уверен, что его забросит в то время, когда он вышел из желтого тумана. На чем основывалась уверенность? Только на интуиции. Спроси его кто-нибудь сейчас, и, возможно, он отменил бы свой рискованный эксперимент. Ведь из всех людей только один Филин столкнулся с искусственным интеллектом, растворенным в желтом тумане. По крайней мере, он один запомнил встречу, иначе про подобное чудо прознали бы все. Но произошедшее запросто могло оказаться и галлюцинацией, ошибкой. В таком случае, человека ждала неотвратимая гибель, без надежды на возвращение.

— Мосты сожжены…

Странная фраза всплыла в памяти, разлилась, затопила разум, а затем схлынула, оставив спокойствие. Удивительное, совершенно иррациональное спокойствие. Возможно, все дело в том, что в случае неудачи Филин потеряет меньше, чем если вернется на планету людей, обреченных доживать свой век вдали от миллиардов себе подобных. Не потому ли старые люди поглядывали на него с неприязнью?

Филин вошел в рубку и установил курс прямо на пеленг. Для перемещения подобное решение, понятно, не годилось. Чтобы вычислитель смог понять, что от него требуется, с программой должен был серьезно поработать штурман. Однако сейчас совершенно не важно, куда занесет «Легенду». Главное, уйти в подпространство, чтобы шагнуть сквозь пространство и время в ключевую точку истории.

Инженер поудобней устроился в ложементе, застегнул ремни и взялся за граненую рукоятку на подлокотнике.

— Приступим.

Осторожно, буквально физически ощущая прирост энергии, он начал переводить всю мощность реактора на подпространственный двигатель. Сигнал вычислителя запищал, оповещая о предельной нагрузке. Казалось, машина стонет, будто своими электронными импульсами модулирует поток частиц.

На экране один за другим гасли квадратики. Судно начинало переход.

Одинокие бессменные вахты тянулись бесконечно. Филин почти не отлучался из рубки. Он урывками спал и быстро ел, чтобы не пропустить начало выхода. Глупо, конечно, ждать смерти от собственной руки, но иначе ничего из затеи не выйдет. Наверняка возвращение Филина-один с планетоида что-то сместило, нарушило вековечный порядок.

— Но, черт возьми, как неохота умирать!

Пустая кофейная чашка врезалась в экран, но, само собой, не разбилась, а отскочила и покатилась по полу.

Вспышка гнева утихла так же быстро, как и возникла. Филин выбрался из ложемента и поднял посуду. Конечно, можно просто отфутболить чашку в угол, ведь никому не узнать про беспорядок на исчезнувшей «Легенде», но пересилить себя не вышло. Киберповар удовлетворенно заурчал, принимая в недра пустую посуду.

— Жри, жри! — подбодрил автомат Филин. — Когда еще доведется…

«Никогда», — стукнула и обожгла мысль. И словно в подтверждение по рубке прошла дрожь. Судно наткнулось на финишный барьер. Его преодолеть едва ли не сложнее, чем вход. Во всяком случае, энергии нужно не меньше.

Филин поднял веревку и намотал на руку. Он никогда не думал о том, как ощущает себя самоубийца. Вдруг окажется, что последний миг длится бесконечно?

Заверещала сирена: «Легенда» начала свой путь в обычное пространство, она будто бы «продавливалась» сквозь барьер. Остались считанные секунды. Филин вздохнул и дернул за фал.