Страница 18 из 41
— Ну, он так не говорил, — мягко усмехаюсь я, откладывая кисть. Немного кручу лицом по сторонам и киваю сама себе, довольная результатом. — Но судя по тому, что я услышала, это вполне возможно.
На столике передо мной вдруг загорается экран, вибрируя, и я машинально опускаю глаза, видя на дисплее всплывшее имя. Раян. Я усмехаюсь и нажимаю на отбой.
— А как он объяснил кровь на своей одежде? — Мелисса моргает в потолок, а затем приподнимает спину и сползает на краешек кровати.
Наши взгляды на секунду встречаются в отражении, прежде чем я отвожу их обратно, поставив телефон на столик.
— Никак, — я встаю и поворачиваюсь к ней лицом, направляясь в сторону пеленального столика. — Он просто просил верить ему.
— И ты веришь?
Я мешкаю секунду, а затем все же приступаю к делу, начиная аккуратно складывать в одну стопку постиранные детские боди.
— Верю. Не знаю, почему… Но верю.
Я продолжаю складывать одежду, но спустя несколько мгновений останавливаюсь, ловя на себе пристальный недоверчивый взгляд. Я слегка улыбаюсь и понятливо киваю, опустив руки с одеждой обратно.
— Понимаешь, я ведь знаю Раяна. Он всегда тяготел к справедливости, — на губы пробивается ностальгическая улыбка и я опускаю лицо, потирая пальцами зажатую в руке мягкую ткань. Не знаю почему, но меня пробивает на откровения. — Когда он был в девятом классе, свора уличных пацанов поймала его и избила за то, что он подобрал на улице раненую птицу. Птице они скрутили шею, а его отволокли в переулок и избили до потери сознания, чтоб неповадно было. После этого он записался на все возможные виды борьбы, долго и упорно занимался, а затем выловил их по одному и наказал.
— Ого, — удивляется Мелисса, — получается, он отомстил всем за себя.
— Нет, — я выдыхаю и мои руки оживают, продолжая ускоренно складывать. — Раян просто поймал их на горячем, когда они жестоко издевались над животными. Он избил их, добился чистосердечного признания, а затем сдал их полиции. Все равно в обезьяннике их продержали всего пару недель, но наверное, именно этот случай стал ключевым в выборе будущего рода деятельности.
— И ты думаешь… Думаешь, сейчас ничего не изменилось? — доносится неуверенный вопрос мне в спину, пока я иду к шкафу с аккуратной стопкой одежды.
— Я не думаю, я уверена. Да, он стал… Жёстче, — я передвигаю по полке вещи и закрываю шкаф, поворачиваясь обратно. — Но он все тот же Раян, — выговариваю я и тут же прикусываю губу, чувствуя стыд сама перед собой.
Господи, а ведь Мелисса даже не знает, что ещё буквально вчера я кричала ему в лицо все наоборот. Любовь… Какая это всё-таки странная вещь. Она способна закрыть глаза на всё.
— Слушай, Эвелин… — вдруг говорит Мелисса и запинается, кусая губу в смятении. — А что бы ты делала, если бы Раян тебе изменил?
Ну, или не на всё.
Я озадаченно соединяю брови.
— Что? Почему ты спрашиваешь?
— Просто, — Мелисса непринужденно пожимает плечами и смотрит мне в глаза. — Так что бы ты сделала? Смогла бы простить?
— Смотря, в каких условиях произошла измена, — немного криво усмехаюсь я. — Вдруг какая-то недобросовестная девица захочет его скомпрометировать, пока он в бессознательном состоянии?
Брови Мелиссы взлетают вверх, а я не удерживаюсь от смеха.
— Ладно, согласна, это звучит глупо, — соглашаюсь я и, поразмыслив ещё секунду, без сомнений продолжаю: — Думаю, что нет. Но мне трудно представить, что он вообще на такое способен.
Мелисса едва уловимо сглатывает, а затем нервно уводит глаза.
— Мм… Понятно.
Улыбка сходит с моего лица и в голове мелькает тревожный колокольчик. Я быстро подхожу и опускаюсь перед ней на корточки.
— Мелисса. Что-то не так?
Она пытается улыбнуться, но ее улыбка получается натянутой.
— Нет-нет, все хорошо, — поспешно заверяет меня, но глаза по прежнему не поднимает.
Я хмурю брови ещё больше и сжимаю ее бедра.
— Мелисса, что случилось? — почти сурово спрашиваю и ошеломленно выдыхаю, когда вдруг в голову прилетает дурная догадка. — О Боже. Только не говори, что Дориан…
— Что? Нет! — потрясенно восклицает Мелисса, поднимая на меня испуганный взгляд. — Боже, нет, — она яро качает головой, а затем издает нервный смешок. — Мы просто… Мы немного повздорили.
— Ох, — вырывается у меня.
Я сглатываю и покусываю губу, но на ум как на зло ничего путного не приходит, чтобы ее успокоить.
— Ну знаешь… Это нормально, наверное, — озвучиваю с совсем маленькой улыбкой, вспоминая наши же с Раяном ссоры. — Не может же всегда быть идеально. Скоро помиритесь, вот увидишь.
Я расширяю успокаивающую улыбку и Мелисса коротко кивает.
— Угу, — без энтузиазма бурчит она, и в этот момент вдруг по комнате плывет мягкая вибрация. — Тебе звонят.
— Да, это Раян, — говорю я, а затем издаю тихий смешок. — Черт, он не шутил, когда говорил, что будет звонить каждый час.
Я вздыхаю и поднимаюсь, направляясь обратно к столику. Подхватываю телефон и на мгновение потерянно застываю, потому что на экране высвечивается не его имя. Мне звонит Дориан.
Я поворачиваюсь и бросаю на Мелиссу взгляд, а затем беру трубку, все так же не отводя от нее глаз.
— Алло, Дориан?
Лицо Мелиссы как по щелчку вспыхивает, прежде чем наливается мягкой грустью.
— Да, это я, — тяжело выдыхает знакомый голос в трубке. — Эвелин, у меня плохие новости. Я не хочу тебя пугать, но… Раяна задержали.
П.С. Историю Дориана и Мелиссы можно найти под названием "Заставь меня поверить" (на нее действует скидка 50 %)
* * *
Я захлопываю за собой дверцу такси и оно уезжает прочь, слегка завизжав покрышками по асфальту. Глаза сразу же находят Дориана.
Он в полицейской форме, но без фуражки, стоит рядом со входом в участок и сжимает между пальцев сигарету, нервно втягивая дым.
Мое сердце невольно делает тревожный реверанс.
Дориан бросил вредную привычку года два назад.
Чтобы он начал курить снова, должно было случиться что-то очень серьезное.
Увидев приближающуюся меня, Дориан делает последнюю затяжку и выбрасывает окурок в урну.
— Где он? — срывающимся в панику голосом спрашиваю я. Сердце стучит как сумасшедшее, а в груди невероятно тесно.
Дориан преграждает мне путь и останавливает за плечи.
— Эвелин, успокойся. Тебе туда нельзя.
— Я должна увидеть его, Дориан! — воспаленно требую и тут же одергиваю себя, понимая, что истерика ничем не поможет. — Пожалуйста, отведи меня к нему.
Он отрицательно качает головой и опускает руки с моих плеч.
— Именно я и запрещаю тебе идти к нему, — сдержанно вещает Дориан. — Я пытался тебе сказать по телефону, но ты не хочешь меня слышать.
Я едва ли не срываюсь, то ли от возмущения, то ли от паники. Мое тело все ещё мелко потряхивает, а в глазах стоит мелкая рябь. Все эмоции — злость, страх, недоверие и боль смешались в один взрывной коктейль.
— Вот только не надо на меня так смотреть, — замечает Дориан и тянется к карману за новой дозой. — Я здесь ни при чем, — тише добавляет и вылавливает сигарету из пачки, зажимая ее губами. — Его поймали на месте преступления с острым ножевым орудием, — он чиркает зажигалкой и прищуривается куда-то в сторону, втягивая сызой дым. — Он даже не пытался сопротивляться, когда его взяли.
Услышанное бьёт невидимым ножом в сердце.
— Что он сделал?
— Выясняем, — Дориан выдыхает носом густую дорожку дыма. На его лбу проступили морщинки, а лицо потускневшее и усталое. — Орудие уже отдали на экспертизу.
— Он… Он что-то говорит? — почти с надрывом спрашиваю, боясь услышать самое худшее.
Дориан издает смешок, но этот жест вовсе не связан с весельем. Встряхивает пепел над урной и снова затягивается.
— Молчит, — он шумно выпускает дым из лёгких и приподнимает лицо вверх. — И нагло ухмыляется. Дурак, — порицающе заканчивает себе под нос.
Я нервно жую губу, не обращая внимания на вставшие в глазах слёзы.