Страница 14 из 41
Я успеваю облиться холодом и жаром одновременно, пока наконец не открываю ее и вижу Себастьяна, лежащего на больничной койке.
— Эвелин, — на его лице расплывается теплая улыбка и он пытается привстать на локте, но падает обратно, застонав.
Я испуганно вдыхаю и пересекаю палату, успевая заметить забинтованную грудь и руку.
— Себастьян, — его имя вырывается из груди на нестойком выдохе, — Себастьян, как ты?
— Да нормально я, — он морщится и кое-как привстает к спинке. — Пару ушибов, вот немного прибило грудную клетку, никаких пулевых ранений. Ничего серьезного, через несколько дней встану. Говорил же Кассандре, чтобы держала язык за зубами, так нет, обязательно было тебя пугать, — недовольно ворчит на свою коллегу, что в другом случае вызвало бы у меня улыбку, но не сейчас.
Я притягиваю стул и с беспокойством сажусь рядом, придерживая на плечах халат.
— Себастьян… Что случилось? — робко спрашиваю, все ещё чувствуя отголоски этого липкого страха, что не покидал меня всю дорогу.
Он тяжело вздыхает и отрицательно качает головой.
— Эвелин, это полицейские дела и тебе нечего в них соваться. Не рассчитали мы, сами виноваты. Я ж поэтому тебе сказал, что сегодня вернусь. Думал, пойдем быстрее, возьмём их хитростью, и я смогу наконец увидеть тебя, — его голос сильно смягчается в конце и он нащупывает мою ладонь, крепко сжимая в своей.
— Я скучал, Эвелин, — карие глаза наполняются нежностью, а рука тянет мою ладонь к лицу. — Каждую минуту о тебе думал.
Он целует мою ладонь и я почти дергаюсь, вовремя остановившись. Во рту сохнет и мне хочется вырвать свою ладонь прочь. Я не заслужила.
Если до этой секунды мои мысли были полностью поглощены его состоянием, то сейчас приходится жёстко удариться о землю. Я сделала ему больно, только он об этом ещё не знает. Ненавижу себя.
— Где твое кольцо? — вдруг спрашивает Себастьян, словно ошпаривая меня кипятком, и задумчиво проводит большим пальцем по моим.
Поднимает на меня непонимающий взгляд, а я быстро отвожу свой, убирая ладошку. Ненавижу. Ненавижу себя.
— Оно… соскользнуло в раковину, пока я была в душе. Но это не страшно, скорее всего, оно застряло в трубе, нужно позвать сантехника, — бессовестно лгу, пытаясь сбивчиво оправдаться. Это звучит совсем неправдоподобно и я готовлю себя к тому, что он не поверит, но Себастьян в это время переводит взгляд за мою спину, выглядя так, будто вовсе не слушает, о чем я говорю.
— А он что тут делает? — спрашивает резко затвердевшим голосом.
Я хватаю быстрый вдох и обескуражено оборачиваюсь, встречаясь с застекленевшими зелеными глазами.
10
Раян стоит на фоне закрытой за ним двери, с таким же накинутым на плечи халатом. Смотрит только на меня, словно не его вовсе касается высказывание Себастьяна. Стеклянный холод в его глазах наверное мне лишь показался, потому что в них сейчас царит абсолютное спокойствие.
— Эвелин, звонила Мелисса, с Мией возникли проблемы, думаю, нам нужно вернуться, — ровным тоном сообщает.
Себастьян потрясенно выталкивает воздух, словно его пырнули ножом в бок.
Я дёргаю голову к нему и моментально потею с нездорово барабанящим сердцем.
— Себастьян… — хватаюсь за его имя, словно рыба за воздух, которого мне сейчас катастрофически не хватает.
— Вот значит как? — резкие слова хлестят болью. Себастьян качает головой, выдирая из горла горький смешок. — Я как чувствовал, что не нужно тебя оставлять. Знал ведь, что он будет тереться возле тебя.
Я опускаю взгляд, потому что нет сил смотреть в глаза мужчине, которого предала. Себастьян не глупый, он все понял. Я не собиралась вываливать на него все сейчас, но держать в тайне никогда бы не стала. Я не хотела, чтобы все вышло именно так…
— Позволь мне все объяснить, — прошу и тяну руку к его, но не осмеливаюсь коснуться.
— Эвелин, нам нужно идти, — чуть с нажимом доносится голос Раяна.
Я отрицательно качаю головой, не отрываясь от жениха. Хочу позорно разреветься, глаза уже поблескивают, но знаю, что сделаю все только хуже.
— Пожалуйста, Себастьян…
Я все же сжимаю его руку и меня озаряет надежда, потому что он не убирает ее. Пусть не сжимает в ответ и даже не смотрит на меня, но и этого мне достаточно.
— Не нужно, Эвелин, иди, — выцветшим голосом говорит он. Ладонь Себастьяна высвобождается из моей руки и скользит по простыне, словно приговором на сердце. — На днях я заеду забрать снаряжение и сменную форму.
Я не знаю, чего больше в его словах, пустоты, обречения или смирения. Он даже не сопротивляется. Не пытается выяснять что-то, доказывать и ссориться. Лучше бы он разозлился, накричал на меня, сказал о том, какая я дрянь и выгнал прочь. Но ничего не происходит и от этого я ещё больше захлебываюсь в своей вине.
Когда по палате разносится жалобный всхлип, понимаю, что это я. Себастьян не реагирует, его глаза пустые и стеклянные, по прежнему даже не смотрят на меня. Правильно. Я предала его. Это конец.
Жалкие слёзы рвутся из глаз и я подрываюсь вверх, разворачиваюсь и лечу на выход, пока окончательно не упала в его глазах.
Даже не обращаю внимания, что Раяна возле двери больше нет. Толкаю ее и мимолётно хватаю глазами широкую самодовольную улыбку, прежде чем поворачиваюсь и бреду по коридору.
— Поехали? — звучит бодрое мне в спину.
Я резко торможу. Вытираю влагу с лица и оборачиваюсь, понимая, что мне не привиделось.
— Нет, — холодно отрезаю, и улыбка Раяна сходит на нет, а брови соединяются. — Еду только я, а ты иди, куда хочешь.
— Что?
— Это ты все подстроил, — озвучиваю я очевидное. — Сначала ты коварно отправил его на это задание, затем на него нападают, а ты появляешься весь в крови, — зло вываливаю на него небеспочвенные обвинения. — Соблазнил меня, прекрасно зная, что после этого я уже не смогу быть с ним. А теперь ты решил добить его совсем? — брови Раяна летят вверх, а мой гнев стреляет с удвоенной силой. — У Мелиссы нет твоего номера и, тем более, она бы стала звонить точно не тебе. Это мерзко, Раян. Видеть тебя не хочу.
Разворачиваюсь и сдираю с себя халат, комкая его по пути. Знаю, что тоже виновата и не уменьшаю своего предательского поступка перед Себастьяном. Раян за мной не идёт, но я точно знаю, что смотрит вслед. Сверлит тяжелым взглядом, от которого спину сильно жжет. Даже если бы все это было не так, он не из тех, кто будет догонять и оправдываться. Больше не из тех.
* * *
До дома я еду примерно полчаса. Пока в пути, быстро набираю Мелиссу и убеждаюсь, что у нее все идёт хорошо, что ещё больше разжигает обиду на Раяна. Прошу таксиста ехать быстрее и отключаю телефон, стараясь перестроить мысли.
Я чувствую себя разбитой. В груди сильно ноет, а на глаза выступают слёзы. Я даже не знаю, что больше меня подавляет, расставание с Себастьяном или поступок Раяна. На душе так паршиво, что хоть волком вой.
Когда переступаю порог дома, Мелисса встречает меня беспокойно и пытается обо всем расспросить. Мои ответы не удовлетворяют ее, она расстраивается, хотя пытается не подать виду и давить не осмеливается. Чувствую себя ещё паршивей из-за того, что обидела ее своей отстраненностью, но у меня даже не хватает сил, чтобы просто попросить у нее прощения.
Выдавив из нее обещание перезвонить, когда доберется домой, я провожаю ее и занимаю себя ребенком. Телефон все же приходится включить, чтобы получить ожидаемый звонок от Мелиссы и… Больше ничего.
Ни одного пропущенного вызова.
Раян не поехал за мной. Не стал догонять, звонить и объясняться, что только подтверждает его причастность к состоянию Себастьяна.
Господи, кем он стал? Когда вспоминаю его утреннее появление, я отчётливо понимаю, что кровь, которой была пропитана его одежда, явно чужая. Он ранен, но в данном случае порез на его боку действительно можно назвать только царапиной. Мне страшно думать о том, во что он ввязался и какие могут быть последствия. Настолько страшно, что мысли просто затапливают меня, словно бурная река после наводнения. Неужели Дориан был прав?..