Страница 55 из 84
Рамсес II похоронил отца в Долине царей. Ему в то время было около двадцати лет. Посетив Карнак, где совершался праздник Опет, он отправляется в. Абидос и приказывает там закончить строительство святилища, начатое Сети I. Он закладывает первый камень своего собственного храма и велит вырезать надпись в память отца, свидетельство его глубокой сыновней почтительности. Наконец, он добирается до столицы в Дельте.
И вот во дворце поселился фараон, который считает себя оплотом Египта, золотым соколом, что, простирая крылья, дает людям благодетельную тень. Боги вскрикнули от радости при его рождении. Чужеземцы трепещут перед ним, его имя разносится по вселенной. Он могуществен, как огонь. Он подобен шакалу, что в мгновение ока обегает землю, он — свирепо рыкающий лев с выпущенными когтями. Метафоры традиционные, что правда, то правда, но в данном случае они приобретают особое значение Например, считается достоверным, что у Рамсеса II был ручной лев, которого царь брал с собой на войну. Вечерами эта громадная кошка дремала перед шатром хозяина и никого не подпускала близко. Даже если это легенда[122], она прекрасно согласуется с характером царя, умевшего обуздать дикие силы природы.
Как говорят тексты обелиска в Луксоре, Рамсес II просил своего отца Амона даровать ему власть над вселенной. Властелин всего, что обходит солнце, он готов завоевать чужие земли, стоя в колеснице, в каждой части которой обитает бог. Девять Луков, то есть все страны, попирает он сандалиями, все враги побеждены, связаны, обессилены.
Такова честолюбивая программа Рамсеса II. А какова же историческая правда? Царь начал с укрепления военного потенциала Египта. Дополнительно к трем уже существовавшим соединениям Амона, Ра и Птаха организовано четвертое, покровителем которого назван бог Сетх. Царь принимает на службу многих иноземцев: шердани, ливийцев, нубийцев, аморитов — обосновавшихся в стране военнопленных или их сыновей, рожденных в Египте.
Стела, найденная в Асуане и датируемая вторым годом царствования, категорически утверждает, что Рамсес II победил нубийцев, ливийцев и хеттов. Что касается Нубии, то здесь все просто. Побежденные, сломленные и покоренные нубийцы — обычная тема царского красноречия. Роспись храма Бейт эль-Бали приобщает нас к сцене принесения нубийцами дани фараону. Они несут золото, слоновые бивни, опахала, шкуры, щиты, разнообразные напитки и яства, живых зверей. Твердой рукой держал Рамсес II в подчинении Нубию. Он нуждался в золоте, добывавшемся на нубийских приисках, и не терпел там ни малейших беспорядков.
Данные о столкновении с ливийцами имеют более реальную почву. Возможно, как это бывало обычно при смене фараонов, ливийцы пытались совершать набеги, надеясь, что новый монарх окажется слабее прежнего. Конечно, Рамсес II пресек и робкие попытки вторжения пиратов-шердани, которые позднее дали свое имя Сардинии. Они появляются при дворе фараона, сражаются в его войске против хеттов. Век спустя они, как большинство военнопленных, получают землю в награду за храбрость на поле боя и вливаются в египетское общество.
Шердани — телохранители Рамсеса II
Что касается хеттов, то тут все обстояло иначе. Рамсес II сталкивается с царем Муваталлисом, столь же решительным, как и сам фараон. Оба войска равны по силам. Камнем преткновения становится Северная Сирия, которую решительно желают сохранить под своим влиянием как египтяне, так и хетты. В четвертый год правления Рамсес предпринимает разведывательный поход, чтобы выяснить, какова будет реакция хеттов. Он ведет войска вдоль Палестинского берега и доходит до реки Шьян близ Бейрута. Там по его приказу воздвигают стелу, обращенную к морю, текст которой в наше время неразличим. Царь убеждается, что местность может служить удобным плацдармом для начала войны с Хатти. Он штурмует сирийские и палестинские крепости, которые контролирует его враг. Египетские воины разбивают секирами ворота, ставят лестницы, взбираются на стены. Со щитами на спинах для защиты от стрел и камней, вооруженные кинжалами, они выказывают неподдельный пыл.
Хетты тоже не бездействуют. Они понимают, что приближается час большой схватки, к которой они готовились много лет. Царь Египта один. Хетты же создали сильный союз, в который входит более двадцати народов. Они полагают, что имеют все шансы на победу.
Весной на пятый год правления Рамсес II ведет войско в Азию. Подняты все египетские силы. Решающее сражение с Хатти неизбежно. Египетское войско пересекает границу Египта у Силэ, проходит через Северную Сирию и через месяц достигает высот, доминирующих над Кадешем близ Оронта (ныне Гелль-Неби). Возможно, Сети I осаждал Кадеш, но хеттам удалось вернуть себе город.
Рамсес занимает стратегическую позицию, но понимает, что скоро придется столкнуться с сильнейшей коалицией, терпеливо сформированной хеттами за долгие годы. Численность союза представляется опасной. Муваталлис собрал всех своих вассалов и союзников, он вез с собой даже сокровищницу, где хранилось значительное количество драгоценных металлов. В Кадеше предстояло поставить на карту равновесие всего древнего мира.
Случай, казалось бы, сулил фараону удачу: к нему привели двух бедуинов-перебежчиков. Они заявили, что служили хеттам, но ушли от них, чтобы стать верными слугами фараона. Они хотели сообщить царю полезные сведения: хетты еще далеко от Кадеша. Египетское войско может без опаски выступить и легко взять цитадель.
Рамсес II убежден, что он сильно напугал хеттов и те отступили. К несчастью, бедуины были лазутчиками. Они применили прием, который на языке современного шпионажа называется «дезинформацией» и «одурачиванием». Как не без юмора заметил сэр Алан Гардинер: «Видно, что что-то не сработало в египетской «Интеллиджент Сервис». В действительности союзные силы хеттов были поблизости и укрывались восточнее Кадеша.
Даже если шпионов и разоблачили, как думают некоторые, было уже слишком поздно. Доверившись им, Рамсес II идет к Кадешу во главе единственного соединения Амона. Соединения Ра, Птаха и Сетха в это время еще далеко. Фараона сопровождает личная охрана, состоящая из шердани, легко узнаваемых по остроконечным шлемам с шишкой на верхушке. Царь находится в центре прямоугольного лагеря, обнесенного щитами. На шатре фараона укреплен картуш. Властелина защищает уже известный нам лев по кличке «Истребитель врагов». I» лагере каждый запит своим делом. Кто чистит оружие, кто чинит колесницы.
Внезапно началась атака хеттов. Они захватили египтян врасплох: все, в том числе царь, просто остолбенели. Вражеская армия окружает фараона, отрезав его от основных сил, теснит его воинов, и те бегут. Соединением Амона овладевает паника, пехота рассеяна. Она оказалась неспособной отразить напор врага. Рамсесу II достало времени только, чтобы надеть панцирь, схватить лук и вскочить на свою колесницу, названную «Победа в Фивах». Царь готов к бою.
Наступает самый важный момент сражения. Фараон Рамсес II оказался один на колеснице в гуще вражеских воинов и лошадей. Две с половиной тысячи боевых колесниц окружили его. Спасения нет. Царь недоумевает, его обуревает скорбь. С ним нет офицеров, нет воинов. Его покинули, оставили одного в самую гибельную минуту. А что же отец Амон? На пороге смерти Рамсес II обращается к богу. Но это не мольба, не крик отчаяния, это возмущение, грозное негодование. «Что же случилось, отец мой Амон! — восклицает он. — Неужто забыл отец сына своего? Совершал ли я что без ведома твоего? Разве по хожу я и не останавливаюсь по воле твоей? Разве преступал я предначертания твои?.. Я взываю к тебе, отец, окруженный бесчисленными врагами, о которых не ведал, когда все чужеземные страны сплотились против меня, и я остался один, и нету со мной никого, и покинуло меня войско мое, и отвернулись от меня мои колесничие. Я кричал им, но не слышал из них ни один… И постиг я, что Амон лучше миллионов воинов, сотни тысяч колесниц…»