Страница 46 из 84
Время подтвердило, что владычество Аменхотепа III было царством света — не ослепляющего, режущего глаз, но живительного, теплого света истинного мира, хладевшего умами людей и всем государством.
Глава XIV
ЭХНАТОН-ЕРЕТИК
В правление Аменхотепа IV (Эхнатона) Египту довелось пережить странные события. Продолжались они семнадцать лет — с 1364 по 1347 г. до н. э. Это царствование знаменует разрыв в плавном течении исторического развития Египта. Вознесенный на вершину славы одними, почитавшийся умалишенным другими, Эхнатон — фигура необычайная, исключительная. Он сменил собственное имя, изменил религиозные традиции, создал новую столицу и стремился сформировать новое общество. Его внутренние искания не превратили его в бесплодного мистика; он сумел претворить в жизнь свои видения, действуя именем данной ему царской власти.
Искусство эпохи Эхнатона ярко выделяется на фоне творений эпох других фараонов. Оно производит огромное впечатление на современных эстетов. Много говорили об искажениях формы, излишествах, о порою исступленном экспрессионизме.
Египтолог Артур Вейгал тем не менее рисует идиллический портрет Эхнатона: «Уже три тысячи лет он дает нам пример того, каким должен быть супруг, отец, честный человек; он показал, что должен чувствовать поэт, в чем наставлять проповедник, чего добиваться художник, во что верить ученый и что думать философ. Как и другие великие учителя, он всем пожертвовал ради своих убеждений. Увы! Его собственная жизнь доказала, до какой степени его принципы были нежизненны». Таков романтический портрет Эхнатона, украшенного всеми добродетелями, одинокого в этом слишком жестоком мире. Некоторые египтологи в противовес этой характеристике задаются вопросом: а не был ли Эхнатон рабом какого-то физического недостатка? Александр Морэ пишет: «Он похож на невысокого подростка хрупкого телосложения, с округлыми женоподобными формами. Ваятели того времени верно передали это тело гермафродита с выступающими грудями, слишком широкими бедрами, слишком полными ляжками. Оно оставляет впечатление двусмысленности и болезненности. Не менее примечательна голова с чрезмерно мягким овалом лица, слегка раскосым разрезом глаз, мягким рисунком длинного тонкого носа, выпуклостью нижней выступающей губы, вытянутым черепом и покатым лбом. Она склонена, будто шея слишком слаба, чтобы ее держать». Так где же грань между идеалистом-мистиком и душевнобольным? Некоторые без колебаний пересекают ее, называют даже болезнь, которой страдал царь, — «синдром Фрелиха», тяжкий сексуальный недуг. Великий Мариэтт считал Эхнатона оскопленным пленником, приведенным египетским войском из Нубии. Лефевр задается вопросом, не был ли Эхнатон переодетой женщиной.
Как в свое, так и в наше время Эхнатон разжигает страсти. Тем не менее, как ни скромен фрагмент статуэтки шести сантиметров высотой из Брюссельского музея, он прекрасно воссоздает его лицо. И какое спокойствие, какой внутренний свет исходит от него! Ни малейших признаков ненормальности, никакой деформации. Это один из лучших портретов в египетском искусстве, где молодость сливается с глубиной натуры, а обостренная чувствительность соединяется с задумчивостью. Несомненно, Эхнатон был человеком, состоящим из контрастов и противоречий. Но возможно, ему удалось слиться с превозносимым им светом благодаря текстам, посвященным им богу Атону.
Источники, датируемые царствованием Эхнатона, довольно многочисленны, но собственно исторических материалов мало. Поэтому многие стороны этой тревожной эпохи все еще остаются неясными.
По общему мнению, Аменхотеп IV — Эхнатон — сын Аменхотепа III и Тэйе. Детство и юность он провел в пышном фиванском дворце в Мальгатте. В основе воспитания будущего фараона лежало развитие как умственных, так и физических его качеств. Что касается обучения «физической культуре», то юноша как будто не проявлял особого интереса ни к охоте, ни к искусству владения оружием. Зато он впитал ту особую, неповторимую духовную атмосферу, которой двор был по многом обязан творческой энергии мастера Аменхотепа, сына Хапу. Последний, в силу воспитания и по роду своего искусства, не очень жаловал пустых мечтателей. Он держал Эхнатона в строгости и, как и отец царевича, уделял особое внимание его священным обязанностям, неотделимым от царского долга.
Наклонности будущего монарха к мистике должны были скоро обнаружиться. Но ученые все еще спорят, оказали ли на него влияние Аменхотеп III и некоторые другие мудрецы. Нельзя отрицать, что эта эпоха отмечена относительно «открытой» религией, где солярные культы занимали наряду с поклонением Амону такое место, что ими невозможно пренебречь. Создался благоприятный интеллектуальный климат для разума, готового признать свет главной «божественной субстанцией».
Аменхотеп IV взошел на престол в 1364 г. до н. э. в возрасте пятнадцати лет. Вероятно, он уже был женат на Нефертити, имя которой означает «Прекрасная пришла». Известно, что она была чистокровной египтянкой. Новый царь, однако, должен был жениться на наследной царевне. Можно ли говорить о браке по любви между двумя юными созданиями? Мало вероятно. Союз заключили властители Египта, но в нем должна была родиться истинная страсть двух исключительных существ.
Иногда предполагали, что Нефертити — дочь Аменхотепа III. Но нет решительно никаких доказательств, подкрепляющих такую гипотезу. Она никогда не носила титула «дочь царя». В действительности Нефертити принадлежала к роду одного из великих вельмож двора.
Церемония коронации в Фивах — это повод для грандиозного празднества. Отовсюду стекаются дары. Египет силен. Вот яркий пример: фараон поддерживает прекрасные отношения с царем Кипра, и тот присылает ему в качестве поздравительного подарка очень дорогую священную вазу. Но взамен требует тканей, золоченую колесницу, сосудов и других вещей, упоминая о кораблях, курсирующих между двумя странами для торговых перевозок.
В историческом прочтении начало царствования ставит фундаментальную проблему: правила ли Аменхотеп III и Аменхотеп IV несколько лет совместно, по принципу соправления, или Аменхотеп IV один занимал престол? Дебаты на эту тему не прекратились по сию пору, хотя чаще принимается первое мнение. В зависимости от того, какая выбирается гипотеза, варьируются датировки, по-разному интерпретируются некоторые события.
Новый фараон принял традиционную титулатуру. Вплоть до пятого года правления наблюдаются только некоторые особенности в надписях. Аменхотеп IV называет себя «единственным для Ра» и «первым пророком Ра-Хорахти», обозначая таким образом особую приверженность богу Солнца. Даже в самих Фивах он приказывает построить святилище, названное «Атон найден». Здесь Ра-Хорахти изображается в виде солнечного диска, испускающего лучи, заканчивающиеся кистями рук. Солнце считается царем, оно делит власть с фараоном и так же, как фараон, празднует юбилеи.
Аменхотеп IV неразлучен со своей супругой Нефертити. Они вместе возглавляют религиозные обряды, официальные церемонии. Гробница визиря Рамоса — великолепный пример совершившейся эволюции. Часть памятника этого могущественного человека отделана в классической манере. Там, где Рамос жертвует цветы в честь Аменхотепа IV, царь изображен и «нормальной» манере, в обычном стиле. Но там, где Рамос принимает ожерелье от Эхнатона и Нефертити, мы видим амарнский стиль с характерной для него деформацией тел.
На пятом году царствования молодой фараон принимает основополагающее решение[101]. Он меняет имя. Отказавшись от имени Аменхотеп, в состав которого входит имя Амона, он называет себя Эх патовом, то есть «полезным Атону», или, что вероятнее, «действенным духом Атона». Отныне власть царя храпит бог Атон. Поскольку политика нераздельна с религией, то изменяется и судьба Египта.
Отец Эхнатона звался Аменхотеп, но сын не испытывает к нему никакой неприязни. Существует несколько изображений, где фараон приносит жертвы обожествленному Аменхотепу III. Не против бога Амона, как такового, решает бороться Эхнатон (по крайней мере на начальной фазе своей «революция»). Он выступает против жречества Амона, против людей, уполномоченных отправлять его культ, против священнослужителей, с его точки зрения совершенно недостойных своей задачи. Нс случайно Эхнатон принимает титул верховного жреца Гелиополя — «великий среди видящих». Таким образом, он связывает себя со старейшим религиозным культом Египта, считавшимся более чистым, чем фиванская религия.