Страница 3 из 7
Дальше стояли старый сарай и курятник, выкрашенный в зеленый цвет. К курятнику примыкал большой выгул. Он был огорожен забором из проволочной сетки с зеленой деревянной калиткой.
– Ой, а вот и курицы! – воскликнула Фрида, когда они подошли к садовым воротам. – Их стало больше, чем в прошлый раз?
Шпрота помотала головой.
– Не-а, даже на одну меньше. Бабушка только на прошлой неделе зарезала курицу, чтобы отвезти своей сестре.
Бабушку Слетберг не смогли остановить ни бурные протесты Шпроты, ни ее слезы. Хорошо еще, что она хотя бы не тронула Шпротину любимицу.
– Проклятье! – внезапно воскликнула Шпрота. Она стремительно распахнула ворота и бросилась к овощным грядкам. – Прочь, убирайся отсюда! – вопила она.
Из-за кочанов капусты испуганно выглянула толстая коричневая курица-несушка. Из клюва у нее еще свисал капустный лист. Увидав мчащуюся на нее разъяренную Шпроту, она с громким кудахтаньем понеслась к выгулу.
– Ну погоди! – крикнула Шпрота и попыталась ее поймать.
Несушка в ужасе заквохтала и лихорадочно заметалась вдоль проволочной сетки. Дважды Шпрота пыталась ее схватить, дважды летели перья, но всякий раз курице удавалось ускользнуть. Внезапно она пригнулась, нырнула под калитку и оказалась в выгуле.
Фрида покатывалась со смеху.
– Что ты так глупо гогочешь?! – крикнула ей Шпрота и с озабоченным видом вернулась к капустной грядке.
От двух кочанов остались только исклеванные кочерыжки. Шпрота со злобой вырвала их из земли и швырнула в выгул курицам. Фрида, все еще хихикая, подкатила коляску к дому.
– Это не смешно! – крикнула Шпрота. – Если бабушка увидит, у меня будут ужасные неприятности.
– Да ладно, как-нибудь об-бойдется. – Фрида икнула. – Ой, теперь я ик-кать начала.
– Эти твари то и дело устраивают под калиткой подкоп! – в отчаянии бранилась Шпрота. – Я их лаз засыпаю, а на другой день… оглянуться не успеешь – они уже новый прорыли! Но ты попробуй это бабушке объяснить!
– Ну хватит! Да успокойся ты, – сказала Фрида, обнимая ее за плечи. – Если она такая забывчивая, как ты рассказываешь, то уже и не помнит, сколько тут было кочанов.
Она заглянула в коляску.
– Люсик спит без задних ног. Знаешь, я оставлю его здесь, снаружи.
Вид у Шпроты был все еще совершенно убитый.
– Такие вещи бабушка не забывает никогда. Скорее забудет собственное имя. Она даже помнит, сколько в сарае ржавых гвоздей лежит.
С мрачным лицом Шпрота вытащила из кармана ключи от дома.
На обшарпанной двери бабушки Слетберг красовались сразу три замка. Специальные замки с защитой от взлома.
Фрида в изумлении покачала головой.
– Твоя бабушка клад прячет?
– Хотела бы я знать, – пробурчала Шпрота, судорожно перебирая ключи. – Моей бабушке за каждым кочаном капусты грабитель мерещится. А красть здесь, сказать по правде, нечего.
Она распахнула входную дверь.
– Заходи!
Девочки прошли через небольшую прихожую с громадным гардеробом и оказались в кухне бабушки Слетберг. В ней стояли большой стол, окруженный диванчиком и тремя стульями, и старый шкаф с застекленными дверцами и множеством маленьких ящичков.
Это была очень красивая кухня.
– Как мило, – сказала Фрида.
Вместо ответа Шпрота только нахмурилась и направилась к шкафу.
– Нет, ты только погляди! – зло сказала она, срывая со стеклянной дверцы листок, и прочла вслух:
«В понедельник и в среду вымыть полы».
– И это, по-твоему, мило?
Было еще много других записок. Они были наклеены повсюду: на плите, на холодильнике, на двери в кладовку, на столешнице. Иногда по одной, иногда сразу по две. И на всех – точные рабочие указания.
Все больше краснея, Шпрота посрывала их все до одной.
Фрида взяла у нее из рук ворох записок и принялась читать.
«Протирать пыль»
«Подмести»
«Вымыть полы»
«Кормить кур»
«Вычистить курятник»
«Полоть грядки (регулярно и основательно!)»
«Проветривать»
«Сменить скатерти»
В конце концов это ей надоело, и она швырнула записки на стол.
Там лежала большая связка ключей, а рядом еще одна записка.
«Красный: ключ от кладовки. Не смей прикасаться к печенью!
Синий: сарай – следи, чтобы в мышеловках всегда было свежее сало.
Желтый: запасные ключи от входной двери – если свои опять потеряешь. Тебе будет уже не впервой, ротозейка!
Зеленый: почтовый ящик. Проверяй, пожалуйста! Ежедневно!!
Черный: тебя не касается!»
– А это еще что значит? – ошарашенно спросила Фрида. – Может, она все-таки прячет клад? Ты как думаешь?
Шпрота покачала головой.
– Понятия не имею. Странно… – Она в задумчивости рассматривала черный ключ. Однако он мало чем отличался от других.
– Эй, Шпрота! Ты уже здесь? – громко позвали снаружи.
Люсик тут же разревелся.
– Эй, там ваш младенчик орет!
В кухню вошла Мелани. За нею, словно на буксире, тащилась Труда.
– Что ж тут удивительного, если вы сами так визжите? – укоризненно спросила Фрида, выбежала из дома и вернулась с ревущим ребенком. – Он весь мокрый. Мне надо его помыть. Вы бы разложили на столе его одеяло.
Труда молниеносно исчезла и тут же вернулась c одеялом.
Шпрота все еще стояла, разглядывая черный ключ.
– Слушай, отойди в сторонку, – попросила ее Фрида, освобождая Люсика от промокших насквозь пеленок.
Труда наблюдала за нею с явным удивлением.
– В этом ключе есть что-то особенное? – с любопытством спросила Мелани.
– Я и сама не прочь узнать, – пробормотала Шпрота и сунула связку вместе с неприветливой инструкцией в карман штанов.
3
– Да тут же нет ни одного петуха! – удивилась Мелани.
Девочки сидели вчетвером вокруг шаткого садового столика прямо посреди куриного выгула и пили чай с печеньем.
– От петухов одни неприятности, – объяснила Шпрота.
Под столиком шесть куриц устроили перепалку из-за крошек печенья. Шпрота подхватила маленькую черную несушку, посадила к себе на колени и легонько погладила по гребешку. Курочка с квохтаньем втянула голову и закрыла глаза.
Мелани хихикнула.
– Не боишься, что она тебе на колени накакает?
– Я же не такая расфуфыренная, как ты, – фыркнула Шпрота.
Мелани поджала губы и разгладила свое платье.
– А имена у них есть? – спросила Труда.
Шпрота кивнула.
– Конечно. Вот эту зовут Эмма, тех внизу – Изольда и Хуберта, пеструшку зовут Кокошка, а этих двух толстушек – Долли и Клара.
– Симпатичные имена, – сказала Мелани. – Это твоя бабушка придумала?
Шпрота покачала головой.
– Не-а, от меня получили. Пора бы наконец и нашу банду как-нибудь назвать, как вы думаете?
– Вот у банды Фреда забавное название, по-моему, – сказала Фрида.
Люсик, сухой и довольный, сидел на коленях у сестры и сосал ее палец.
– «Пигмеи»! – Шпрота скривилась. – И тебе нравится? Ну не знаю.
– И у каждого в ухе по серьге. – Труда загрузила в свой чай четвертую ложку сахара. – Им за это от родителей здорово досталось. – В ее голосе звучало нескрываемое восхищение.
– А как насчет такого названия… – Мелани взяла себе одну из запретных печенек бабушки Слетберг. – «Эльфы»! Здорово ведь звучит, верно?
– Только через мой труп! – Шпрота сняла барахтающуюся Эмму с колен и посадила обратно под стол.
Труда потянулась было снова к коробке с печеньем, но Шпрота отвела ее руку и захлопнула крышку.
– Все, хватит, а то бабушка заметит, что я ела его не одна.
– Ой. – Труда смущенно скрестила руки на коленях.
– А ты сама-то хоть что-нибудь придумала? – вызывающе спросила Мелани.
– «Дикие Куры», – сказала Шпрота. – Вот это было бы название – первый сорт.