Лексикон

***

Они поселились в недорогом пансионате. Этот район Альбиона назывался Пул; будучи одним из крупных портов, он связывал остров-столицу с континентальной частью Империи. Одноглазый механик и его ученик не вызвали подозрений: здесь по большей части жил рабочий и мастеровой люд, не страдающий излишним любопытством. Скудная обстановка могла бы отпугнуть более взыскательных квартирантов; однако Ласка, с младых ногтей приученная к спартанским условиям Крепости, чувствовала себя неплохо. Пожалуй, единственная сложность возникла с умыванием: привыкшая к проточной воде, девушка никак не могла примириться с альбионским обычаем использовать для этой цели тазик. Озорник же, по обыкновению, вовсе не обращал внимания на трудности быта.

– Так когда мы займёмся чем-то стоящим? – поинтересовалась Ласка на следующий день

– Скоро. Но я должен провернуть кое-какие дела, а ты тем временем… - Озорник извлёк из-под стола перевязанную шпагатом стопку книг. – Вот, держи. Прочти и… Нет, конспектировать, пожалуй, не надо; просто составь своё мнение. Заодно подучишь язык. Вперёд, малыш Билли!

Подборка оказалась весьма специфической: бритиш-славянский словарь и три тяжеленных тома «Краткой истории Евразии и Британской Империи». Чтение неожиданно увлекло Ласку: здесь, в убогой комнатушке с обшарпанной мебелью, скрипучим полом и выкрашенными в пивной цвет стенами, ничто не отвлекало от текста.

Треть Евразии покрывали снега: ледники, ползущие с гор, смыкались на севере с полярными шапками; по бесконечным просторам Сиберии, иначе называемой Снежной Страной, кочевали многочисленные дикие племена. Война, охота и оленеводство были их уделом. К западу от Уральского хребта раскинулись земли Московии; автор описывал их скупо. Не знай Ласка правды, у неё создалось бы впечатление, что страна эта состоит из бескрайних лесов, рек и разбросанных то тут, то там деревень, где уживались бок о бок две расы – людей и разумных медведей. На южных своих границах Московия воевала, пытаясь расширить сферу влияния. Доходило и до столкновения с войсками Империи, закрепившимися на Крымском полуострове при поддержке турок и татар. На западе амбиции московитов сдерживала Жечь Посполита – воинственное государство, заключившее с Империей военный союз. Нынешние имперские земли на старинных картах имели вид лоскутного одеяла. Вот уже без малого две сотни лет запад Европы представлял собой монолит – самую крепкую и величественную из когда-либо существовавших держав. Империя контролировала земли Ближнего и Среднего Востока, владычествовала в Индии, стремительно расширяла своё влияние на Африканском континенте, одну за другой основывала колонии в Новом Свете, тесня дикие джунгли и обитающих там доисторических чудовищ – словом, Империя правила миром… По крайней мере, большей его частью. Ласка нехотя призналась себе, что до поры не представляла, насколько сильна приютившая их держава. Полно; можно ли вообще помышлять о том, чтобы разрушить этакую громадину?

Желание поговорить с Озорником становилось всё сильнее, но тот где-то пропадал целыми днями. Близости меж ними больше не было; впрочем, необходимость соблюдать конспирацию не оставляла даже шанса на это. Тонкие стены и чуткий слух желчной хозяйки пансиона сводили на нет все романтические помыслы. Да и сам Озорник вёл себя так, будто меж ними ничего не случилось… В конце концов, та ночь в Гавре стала казаться Ласке чем-то вроде сна… Или мимолётной фантазии. Они виделись лишь за едой, да и то не всегда – Ласкин спутник частенько возвращался под утро, и буркнув что-то невразумительное, заваливался спать.

– Тебе стоит подстричься, и чем хуже – тем лучше! – заявил Озорник спустя неделю. – Ещё немного, и постояльцы начнут задаваться вопросом – действительно ли перед ними мальчик… Уж больно ты хорошенькая!

Ласка покраснела.

– Справилась с переводом?

– Шутишь? Я и половины первого тома не осилила…

– Ладно, у нас не так много времени… Знаешь, я ведь недаром принес именно эти книги. Скажи, тебя ничего не насторожило в прочитанном? Не возникло ли ощущения фальши, неправильности мироустройства? – добавил он, когда девушка озадаченно нахмурилась.

– Мне не нравится то, что делает с другими странами Империя, если ты об этом…

– Да нет же! – Озорник досадливо мотнул головой. – Ну вот, например, неандертальцы и люди… Как ты думаешь, это естественно, что оба вида мирно сосуществуют рядом? Я уже не говорю о фелис, московитских медведях и прочих…

– А что здесь такого? – пожала плечами Ласка.

– Знаешь, есть закономерность: там, где живут мыши – не водятся крысы. И наоборот. Близкородственные виды вытесняют друг друга с удобных территорий, таковы законы природы…

– Но неандертальцы живут в основном в Швейцарии…

– А ещё на Памире и на Дальнем Востоке, – подсказал Озорник. – Не говоря о тех, которые встречаются в Империи – и не сказать, что редко... Ну, а как тебе Новый Свет с его странной природой и чудищами, которые не привидятся даже в самых кошмарных снах? В Старом Свете они вымерли миллионы лет назад!

– На что ты намекаешь? – непонимающе сдвинула брови девушка.

– На то, что этот мир неестественен. Он – словно химера, склеенная из разных кусков. Он лишен логики и гармонии… Взять хотя бы Империю – уродливую, будто раковая опухоль, опутавшую щупальцами весь мир… Империю, столица которой имеет размер больший, чем иные государства. Заметь, я говорю не о справедливости – это понятие слишком человеческое, к тому же, все воспринимают его по-своему…

– Ну… Наверное, это можно как-то объяснить… – не слишком уверенно сказала Ласка.

– Вот именно, что «как-то»! – Озорник усмехнулся. – Официальная наука тщится это сделать уже давно… Учёные мужи погрязли в суемудрии, всё больше запутывая других и себя паутиной объяснений и толкований… И некому окинуть всё свежим взглядом и сказать «не верю!».

– Сказать-то можно, – хмыкнула девушка. – А дальше?

– А дальше – всего лишь шаг до простой, в сущности, догадки… Этот мир не всегда был таким. Его создали, создали искусственно – но… Не слишком-то искусно.

– Кто? Господь Бог?

– Вовсе нет. Его творение, полагаю, было совершенно, – Озорник серьёзно смотрел Ласке в глаза. – Это дело рук человека… Но вот инструмент, оказавшийся в этих руках, вполне возможно, принадлежит Создателю...

В комнате воцарилось молчание. «Инструмент? О чем это он? И… Уж не то ли самое, что он ищет?» – подумала девушка.

– Я называю его Лексикон, – вновь заговорил Озорник. – В переводе с древнегреческого – словарь... Помнишь, как в Библии: «Вначале было слово». Наш мир изречён, Ласка. Он соткан из слов. Из символов. Из единиц структурированной информации. Не знаю, как обозначить точнее; в человеческих языках нет точной аналогии, а математические формулы ты не поймёшь, слишком специфичная область… Собственно, и сам Лексикон не является книгой в привычном нам понимании; скорее, это некое устройство.

– Откуда ты всё это знаешь?!

– Я потратил десять лет, чтобы прийти к таким выводам. Десять лет изысканий, кропотливых исследований и путешествий… Зато теперь у меня есть ответы на главные вопросы.

– Что… И где? – после недолгих раздумий предположила девушка.

– В яблочко! – Озорник прищелкнул пальцами и негромко рассмеялся. – Ты умница…

Я знаю, что из себя представляет Лексикон; знаю, как им можно воспользоваться и что за этим последует. И самое главное: теперь я знаю, где он находится.

– Ну так пойдём и заберём его оттуда! – воскликнула Ласка.

– А вот здесь начинаются сложности… Знаешь, в Империи бытует такая пословица: «дьявол кроется в деталях».

***

Хиггинс, прислонившись к опоре монорельса, лениво поигрывал навахой. Плавно изогнутое лезвие с громким щелчком открывалось, после чего фелис подцеплял вытяжное кольцо когтем, высвобождая клинок из замка – чтобы спустя секунду щелкнуть им вновь.

– Ваше племя прям само не своё до всяких острых вещиц, – заметил Мусорная Голова. – Словно нарочно на неприятности нарываетесь.