Страница 148 из 151
— Ну, — пожал плечами мужчина, отчего его распущенные волосы соскользнули по плечам, отражая на кончиках блики огня. — Мне кажется, это хорошо, когда боги скучают…
Мальчик рядом вопросительно уставился на Радави.
— Меньше шансов, что сделают какую-нибудь гадость, — расхохотался он собственной шутке. — Зачем пришёл, Рэби? — отсмеявшись, спросил он, остро взглянув в глаза мальчику, что родился не одну сотню оборотов назад из искры огня в мастерской, где старый кузнец ковал свои мечи, вкладывая душу в каждую свою работу. Стихия и душа мастера, вот собственно и всё, что нужно, чтобы однажды в самой обыкновенной печи зародился элементаль. — Что? Теперь, когда Рави стала собой, решил воспользоваться возможностью для встречи? Давно не видел тебя… или не очень, — нахмурился Радави, будто пытаясь припомнить наверняка.
— Когда я только родился, — заговорил Рэби, нервно закусив губу, — вы привели ко мне моего первого хозяина, сказав мне заботиться о нем. Служить ему и его приемникам, потому что совсем скоро я буду нужен самому драгоценному, что у вас есть… И только после того, как я выполню свой долг, я смогу вернуться…
— Ты хочешь вернуться? — поинтересовался Радави, с интересом взглянув на элементаля рядом с собой.
— Я, — глубоко вздохнул Рэби, — хотел спросить, вы уже тогда знали, что всё так будет?
— Ох, — усмехнулся мужчина, покачав головой, — если бы я знал то, как будут выбирать те, кто создан нами, то в чем тогда смысл? М? — спросил он, положив свою ладонь на плечо мальчика. — Просто, считай я нанял няню для дочери немного раньше, чем пришло время для её пробуждения. Знаешь, как говорится, с умом подобранный учитель зарок здравомыслия ребёнка, — вздохнул Радави, каким-то своим мыслям. — Мы творцы, но не вершители. Каждый сам выбирает свою судьбу в этом и есть, наверное, смысл — увидеть тот путь, к которому приведёт выбор каждого. Я не могу влиять на жизни по ту сторону Полотна, но разве не имею права немного подстраховаться?
На некоторое время мужчины замолчали, каждый думая о чём-то о своём.
— А, чуть не забыл, — встрепенулся вдруг Рэби, доставая из внутреннего кармана куртки помятый платок перевязанный узлом. — Рави просила передать обещанное, — протянул он сверток мужчине.
— Я не помню, может, точно, — пробормотал Радави брезгливо беря платок за кончики узелка, — но мне кажется, речь шла немного о другом? — подозрительно присматриваясь к тряпочке в своих руках, подытожил он.
— Это точно то, — серьёзно кивнул Рэби.
— Да?
Осторожно развязав сверток, Радави в предвкушении уставился на содержимое и тут же брезгливо сморщился, увидев перед собой непонятную блёклую серую искру, что сияла едва-едва.
— Это что? Всё, что ли⁈ Пф, — выдохнул он. — Да, ну и что мне с этим делать? Надо было разрешить ей сжечь его, — покачал он головой, беря эту искру двумя пальцами и без лишних раздумий, просто кинул её на середину пруда аккурат в пасть того самого карпа, что совсем недавно обрызгал его. — Тоже мне подарок, — немного по-детски надулся он. — В этом суть всех детей, сначала, ты им говоришь, что любой подарок от них — это радость для отца, а потом они дарят тебе вот это, — покачал он головой.
— На самом деле она ещё кое-что передала вам, — улыбнулся Рэби. — Сказала, чтобы вы помогли…
— Начинается… — устало закатив глаза, Радави тем не менее тут же протянул ладонь, чтобы Рэби вложил в неё на первый взгляд всего лишь белый стеклянный шар. Радави молча принял его, улыбнулся уголками губ и в его алых глазах зажглась озорная искорка. — О, зато мне теперь, похоже, есть, что подарить папе, — усмехнулся он. — Кажется, совсем скоро и мне удастся развеяться. Как думаешь, мир за Полотном будет впечатлен глобальным потеплением? — прищурившись, поинтересовался он.
— Э…
— Ну, должен же быть и мне ответный подарок от отца. Я вот, думаю о путешествии на ту сторону? М? Как считаешь?
— Переродиться хотите? — пробормотал Рэби, выпучив глаза. — Может, не надо…
— Не занудствуй, — отмахнулся он. — Может и не буду… Так, это всё?
— Да, — кивнул мальчик напротив.
— Ну, и ладно. Мне пора. А, ты возвращайся, когда надумаешь. И не переживай, в изначальный эфир ты не уйдёшь, — подмигнул он и тут же исчез, просто растаяв в воздухе.
Рэби посидел некоторое время, не решаясь даже пошевелиться, потом с шумом выдохнул, зачерпнул в ладони воды из пруда и умылся.
«Помылся бы хоть, прежде чем чужую воду поганить».
Эта нежданная мысль откуда-то из центра пруда была последней каплей, чтобы он поспешил убраться из обители бога, порождением чьей стихии он был.
Конечно, это было баловством. Но мне безумно хотелось провернуть это с того самого момента, как у меня появилось право на эти самые безумства. Просто прокричать на самом высоком пике гор о том, что огонь вернулся на земли севера, и что они больше не одиноки! Я не позволю им исчезнуть в оковах льда. Ну, собственно, я сделала это! Хотя и вернулась не только ради того, чтобы выкинуть нечто подобное.
Совсем недавно я получила письмо о том, что Дорэй очень плоха. Следовало готовиться к худшему.
Именно так гласили сухие строчки письма. Изменила ли эта новость моё отношение к уготованной ей участи? Нет. И дело вовсе не в злости, мести или в том, что я желала ей смерти. Мне кажется, я могла, не кривя душой сказать, что желаю ей нового начала. Пока от её души остались те крохи, что ещё способны возродиться вновь и искупить свои грехи, чтобы продолжить этот непростой жизненный путь, ей следовало это сделать. А мне пришло время разобраться со своими непутёвыми родственниками. К слову сказать, не мне одной. Китарэ остался в Мидорэ, чтобы объясниться с вдовствующей императрицей, которой сейчас было также непросто. Многое следовало обдумать, многое принять. Особенно то, что прежде казалось невозможным.