Страница 78 из 84
Глава 21
Уже стало привычным чувство потери своего тела, когда видишь, слышишь и вообще ощущаешь мир только камерами и датчиками самолёта, приправляя общую картину поступающими данными со спутников.
Но самая совершенная электроника не способна предвидеть. Только — прогнозировать. Если никаких исходных предпосылок нет, а сердце сжимается в жуткой тоске, значит, сработали какие-то древние инстинкты. Они редко ошибаются и почему-то гораздо чаще срабатывают у женщин.
Вечером, накануне этого вылета, Макс обнаружил, что его Вишенка свернулась калачиком и замерла, да так, что дыхание едва слышно.
— Виш! Ты чего?
— Боюсь, — прошептала она. — Боюсь, что это наша последняя ночь. Ну, или одна из последних. Я не стратег. Но алиши столько угробили сил на захват Криона, что не отступятся. Тем более, на орбите осталось всего четыре полностью функциональных станции.
— Но и врага поблизости нет.
— То и странно. Волноваться на ближайшие дни не с чего. А уснуть не могу.
— Даже если я приласкаю тебя ещё раз?
Он, не углубляясь в рассуждения, перешёл к делу.
— Лейтенант! Вдруг завтра в бой, а ты уставший?
— Никак нет, коммандер. Сама же сказала: нет никто.
Близость состоялась и принесла радость, но не облегчение. А затем последовала просьба.
— Ты давно мне не пел и не читал стихов. Даже твой КВН с плоскими шутками куда-то исчез.
— Поверь. Мне не до КВН. И гитары нет. А также подготовленной песни в переводе на язык Аорна или Криона.
Вишева села на постели, прикрывая простынёй грудь.
— Давай на своём. Потом скажешь, о чём песня… Эй! Ты куда?
— Не ухожу. Но то, что ты сейчас услышишь, нельзя петь лёжа и голышом. Уважение надо иметь.
Он натянул брюки и рубашку, выпрямился, освещаемый только ночником и рассеянным светом фонарей из окна. Начал медленно, двигая в такт рукой.
— Девочка моя, если на нас навалятся всем скопом, уцелеть будет трудно. А хочется. Чтоб потом увезти тебя из этого проклятого Всевышним места. Слушай! Про последний бой.
Он добавил огонька. Песня, начавшаяся плавно, билась как птица в тесной комнате.
Когда закончил, женщина протянула руки и вцепилась в его пальцы.
— Песня… про нас?
— Практически. О том, как хочется уцелеть в последнем и в самом страшном бою, дожить до конца войны.
Что называется — накаркал.
Возможно, алиши скрывались за газовым гигантом, соседом Криона по звёздной системе, сейчас как раз эти три небесных тела выстроились в линию, и с невероятной быстротой их флотилия сумела приблизиться.
Более двух десятков боевых кораблей, множество десантных транспортов, какая-то мелочь в сопровождении… Они абсолютно чётко демонстрировали намерение высадиться и закрепиться. И, естественно, орбитальные станции, связанные боем с крейсерами, не могли предотвратить вход двух конвоев в плотные слои атмосферы.
Как только прозвучал прогноз относительно предполагаемой зоны посадки, Вишева дала команду на старт обоим крыльям.
Получилось поровну: на каждую группу снижающихся по группе самолётов. Если не считать, что с орбиты спускались махины, многократно превышающие авиацию Криона по огневой мощи.
— Их двое, а мы одни… — попытался сострить Макс, но коммандер не поддержала его шутку. А когда сблизились со снижающейся эскадрой, понял, что время для юмора прошло. Возможно — безвозвратно.
Идущий первым корабль выпустил десятки небольших аппаратов, трансформировавшихся в самолёты. Те быстро сгруппировались и, выстроившись парами, прикрыли садящиеся десантные корабли.
«Противник имеет минимум трёхкратное численное и огневое преимущество», — бесстрастно доложил Даш. Если бы его речевые программы создавал сквернослов с Криона, добавил бы: «Нам п##дец, командир».
Хоть каждый всё-таки надеется дожить… Увы, не суждено.
Напряжённый голос Вишевой сказал больше, чем её слова. Она понимала лучше кого бы то ни было: этот бой — последний для её крыла и большинства лётчиков. Если даже не для всех.
К досаде Макса, его эскадрилье она приказала ждать в положении стелс — на минимальной высоте и скорости. Остальные как выпущенные из пращи рванули вверх — навстречу гибели.
Никак не вмешиваясь в управление, Макс бессильно наблюдал, как срываются с неба и падают вниз некогда гордые птицы с острым крылом. То, что самолёты агрессора тоже чертят дымные полосы в направлении льда, ничуть не согревало, потери защитников были гораздо больше и росли, росли…
Информация начала путаться, он уже не знал, жива ли Вишенка или остатки эскадрилий ведут бой без командира, когда на дисплее вспыхнула команда: атаковать транспорты! Кто её отдал, человек или искусственный интеллект, узнать было не суждено.
Дюжина Берсерков бросилась вверх, почти отвесно, набирая максимальную скорость на кабрировании. Они неслись навстречу транспортам, используя мгновения, пока самолёты алишей отвлечены погибающими эскадрильями. Драгоценные секунды, оплаченные смертью десятков товарищей…
Макс без малейшей жалости бил ракетами по транспортам, порой сближаясь чуть ли не до дистанции пистолетного выстрела. По опыту прошлого боя знал — повредить реактор и двигатели сложно, поэтому ракеты разносили в хлам носовую часть, и ровное снижение сменялось беспорядочным кувырканием исполинских сигар.
В каком-то садистском упоении, представляя, как корчатся в огне нанавистные захватчики, он заорал:
— За наших! За Крион! За Землю и Аорн, чтоб вы, твари, никогда туда не добрались!
Герум нанял его для геноцида? Получи! Но куда лучше убивать не людей, а отвратительных тварей с шестью конечностями, таких же, какие правят самим Герумом.
Внезапно колона кончилась, Макс, выпав из строя, оказался выше всех и приказал Дашу срочно нырять назад — в плотные слои атмосферы, чтоб не получить с орбиты.
Все ракеты истрачены, приказ — возвращаться в Эхес.