Королева демонов

— Я был волшебником, — резко бросил Церикс. Он потянулся за коробочкой с новой порцией черной смолы, потом поставил ее и встретился взглядом с Шариной.

— Я изучал это искусство, — продолжал он. — Копировал заклинания из работ древних мастеров, магов Старого Королевства и еще более ранних. У меня было все, чтобы стать великим магом — все, кроме силы, чтобы использовать добытые знания. Но я копил эту силу, ибо вокруг меня тоже не дремали.

Он улыбнулся, но холодно.

— Именно так, как сказали твои друзья. Я знал, что у Халфемоса есть сила, которой я лишен, но мне было неведомо, что у него есть также и здравомыслие, а это дорогого стоит.

Церикс пожал мускулистыми плечами.

— Я обнаружил заклинание, открывающее окно в другой мир. Халфемос отказался произносить его. Это было два года назад, когда мы давали представление в Эрдине и я мечтал стать придворным магом герцога Сандракканского. Когда Халфемос уже ушел с нашими пожитками, я сам произнес это заклинание.

Слезы брызнули из глаз Церикса, но он продолжил дрогнувшим голосом:

— Это было не окно, а дверь. Я начал проваливаться туда. Меня спасла лишь моя собственная слабость. Я не смог закончить заклинание, и дверь закрылась прежде, чем я полностью оказался там.

Церикс взял коробочку со снадобьем. Руки его так тряслись, что он не мог открыть ее. Шарина помогла ему и осторожно положила кусок смолы в сосуд.

— Мои ноги до сих пор в другом мире, — уже спокойнее произнес Церикс. Он открыл крышку и установил сосуд на жаровню. — Их оторвали демоны. Каждый час, каждую минуту демоны вцепляются мне в ноги. А когда я снова пытаюсь произносить заклинания, слова застревают у меня в глотке.

— Понятно, — промолвила Шарина. — Мне очень жаль.

В деревне были изувеченные люди. Некоторые из них до конца жизни жаловались на боль в ногах и руках, которых больше не было. Хотя никто из них не упоминал при этом о демонах.

Шарина нахмурилась. Она никогда не думала, что демоны способны, например, заставлять страдать старую Джаэль, потерявшую ногу еще в детстве, когда на нее наехала повозка. Она уже хотела было поспорить с Цериксом, но тут волшебник произнес нечто такое, чего девушка никогда прежде не слышала.

Церикс вдохнул дым и опустил сосуд.

— Халфемос перенес меня в Пандах, — сообщил он. — Я объяснил ему, как можно заставить обезьяну говорить, и он привлек внимание короля.

Он пожал плечами.

— Король Фолкуин до нынешнего дня был хорошим хозяином. Мы накопили денег, достаточно для переезда на другой остров. Вам бы тоже хватило.

И волшебник-калека улыбнулся Шарине.

— Вытащи Халфемоса из темницы. Это же простая клетка для пьяных моряков. В Пандахе все предельно просто, — он снова поднял сосуд. — Освободи моего мальчика, — проговорил он. — Тогда мы все вместе сумеем найти твоих друзей.

— Хорошо, — сказала девушка. — Я скоро вернусь, тогда и составим план.

Она вышла во двор, поглаживая рукоять пьюлского ножа. Церикс за ее спиной снова вдохнул успокоительного зелья.

— Я никогда не доверял волшебникам, — заявил король Карус, наблюдая вместе с Гарриком, как Теноктрис произносит заклинание. — Боялся их, пусть даже никогда в жизни не признался бы в этом.

Из гнилой сердцевины дерева в небо поднимался дымок. Теноктрис сотворила круг из слов над небольшим костром.

— Большинство магов и сами не знают, что делают, а теперь у них больше сил, чем они могли бы мечтать, — продолжал Карус. — Они вроде тех слепцов, что разгуливают с топорами вокруг людей.

Теноктрис, Лиэйн, а также сам Гаррик сидели на холме недалеко от того места, где накануне встретились с Эрза. Деревья здесь росли куда более высокие, они разветвлялись в разные стороны, образуя сплошную стену растительности.

Карус покачал головой, вспоминая, какие ошибки совершил в свое время, за тысячу лет до рождения Гаррика. При этом золотой обруч, украшавший его густые черные волосы, тоже покачнулся.

— Хотелось бы мне, чтобы сейчас среди нас был волшебник, который мог бы объяснить все эти непонятные вещи. Я дорого поплатился за то, что не верил в магию — я сам и мой флот на море.

Холм был всего на дюжину футов повыше основного ландшафта, но это все равно было необычно для Залива. На поле трудились многочисленные Эрза.

— Те маги, которых я сам видел… — начал Гаррик. Его внутреннее «я» улыбнулось при воспоминании о жизни в Барка Хамлет. Гарик сел, положив меч на колени, заморгал и глубоко вздохнул.

— Те маги, которых я сам видел, — повторил он, — в большинстве своем больше вредили, чем помогали. Они лезли в дела, в которых ничего не понимали, а силы для этого у них оказывалось в тысячу раз больше, чем нужно. В твое время это должно было происходить точно так же, ведь тогда процесс тоже дошел до своего пика.

Дым от огня Теноктрис уходил в небо, и его подхватывал ветерок. Потом он растворялся в зеленоватом небе.

— Теноктрис была в мое время, — произнес Карус, кивая в ее сторону. — Я не смог ее найти, а ты вот — нашел.

— Это она нашла меня, — возразил Гаррик. — Она вынырнула у берегов Барка. А я принес ее к нам в гостиницу.

— Ты нашел ее, сынок, — повторил король, улыбнувшись. — Нашел ее, нашел меня, Госпожой клянусь! Мы не позволим королевству снова пасть!

Карус и балкон замерцали тусклыми огоньками и исчезли в воздухе.

Гаррик заморгал, вновь ощущая тяжесть собственного тела. Он потрогал медальон Каруса, потом медленно встал. Эрза продолжали труды, не сводя, однако, глаз с людей.

Лиэйн коснулась руки Гаррика, обрадованная, что он снова стал самим собой. Она уже познакомилась с его союзником, не вторгалась в их беседы и не спрашивала, что происходит.

Гаррик понимал: этой девушке можно рассказать все без утайки, но не был уверен, что сможет правильно объяснить некоторые моменты. Допустим, Карус был вполне реальной персоной, но как это докажешь? Получается, он, Гарик, беседует с человеком, утонувшим тысячу лет назад?

Теноктрис устало улыбнулась. Гаррик и Лиэйн помогли старой леди встать. Она оказалась ужасающе хрупкой, словно птичка.

— Я обнаружила ядро, вокруг которого сформировано это место, — сообщила она им. — Немного страшно было: вдруг маг, сотворивший Залив, уже уничтожил свой источник силы, когда закончил.

Теноктрис продолжала держаться за руки молодых спутников. Ладони ее похолодели. Видимо, все силы уходили на борьбу с чужой магией.

— Если бы так оно и было, — продолжала Теноктрис, улыбаясь с тем особенным юмором, который составлял главную черту ее характера, — тогда бы отсюда было не выбраться. Я раньше не упоминала об этом. А теперь я могу заново открыть Залив, прочтя заклинания над этим источником.

— Это в том направлении, куда показывает дым? — спросила Лиэйн. Она кивнула в ту сторону, не показывая рукой, чтобы не насторожить Эрза. Они и так уже стояли с оружием, присматриваясь к людям.

— Верно. Теперь нужно добиться разрешения Эрза, чтобы начать.

«Пока Родоард не начал резню и не истребил их всех», — подумал Гаррик. При этой мысли рот его скривился от отвращения.

— Так пойдемте же спросим, — произнес он. — Пока…

— Для меня сейчас самое время, — подтвердила Теноктрис. Она выпрямилась, голос зазвучал отчетливее. — Правда, мне нужно немного передохнуть.

— Хорошо, пойдемте посмотрим, дадут ли нам Эрза такую возможность, — согласился Гаррик.

Ведя спутников к Эрза, она начал насвистывать любовную песенку: «Ее волосы — словно облачко, пока не прольется дождем…»

Овцы любили, когда он наигрывал им эту песенку на дудочке в деревне Барка. Гаррик вспомнил о своем детстве — как же просто все было тогда.

Высокий Эрза, с которым они толковали накануне, вел к ним группу вооруженных мужчин. Гаррик подошел к ним и провел мечом над плечами Теноктрис, показывая, что меч не опасен. Он не хотел оставлять его на холме. Мало ли что…

— Я — Гаррик ор-Рейзе, — сообщил он Эрза. — Не назовете ли свое имя, сударь?