Планемо

— Ты слишком много думаешь обо всем этом, — сказал он. — Потому и в случайных совпадениях видишь систему, и задачка не решается.

— Ты о феномене Баадера-Майнхоф?

— Да, — уверенно подтвердил Катлер, как всегда понятия не имевший об упоминаемых Беном феноменах. — Ты зациклился. А на корабле все тебе смотрят в рот, поэтому здесь нужен человек, не знакомый ни с Шелезией, ни с тобой, чтобы сделать объективные выводы. Я, к сожалению, на эту роль не гожусь, слишком много знаю уже. Если там и вправду какое-то сигнальное поле, то мысли как преступник.

— То есть?

— Найди способ его отключить.

Он снова скосил глаза на бассейн — ему показалось, что по поверхности воды расходятся волны. Они там действительно были, но не такие, как если бы туда бросили предмет или нырнул человек. Скорее всего, работает автоматическая система очистки воды, ничего больше. И все-таки Катлер сошел с дорожки и быстрым шагом направился к краю бассейна.

Тот ожидаемо оказался пуст, было глупо рассчитывать, что там притаился террорист или хищник, как бывает в кино, когда в частный водоем запускают акулу или пираний. Но неприятное чувство не проходило.

Надо же, вот и у него «чувство», и уже не первый раз... Прибором не измеришь и на лабораторный стол не положишь, говорить даже глупо, простая игра воображения или нервов.

Бен следил за ним сосредоточенным взглядом, но ни о чем не спрашивал.

— Поговори со Стивенсом. — вместо объяснений попросил его Катлер, возвращаясь на дорожку. — Или я сам поговорю с ним.

7. Декартова пустота

Когда Боб Куинси смеялся, дрожали стены. Брайан незаметно сжал пальцы, ему очень хотелось треснуть кулаком Бобу прямо в нос, но он сдержался. Это простые операторы пушки, напомнил он сам себе, что с них взять.

— Ты же не будешь отрицать, что внутри древних лампочек был вакуум? — вежливо сказал Брайан. — Поэтому они и перегорали с хлопком — пустота заполнялась воздухом. То же самое делает и твоя штука — лампочки с вакуумом. Только в земле. Что, не так?

Боб заколотил от восторга ладонью по столу.

— Откуда ты такой взялся, чистый и незамутненный? — выдавил он. — Твое описание фотонного удара просто шик. Вакуум — в лампочке! Расскажешь Шепарду — он тебя повысит. Нет, про лампочки — это ты серьезно? Ты что заканчивал?

— Академию тыла и транспорта, — огрызнулся Брайан. — Мы больше внимания политике уделяли и связям с общественностью.

— И кофе учились варить генералам, — заржал Крис Хендерсон.

— Кофе тоже, это входило в деловой этикет.

Брайан отвернулся, чтобы не заводиться. Продолжать спор не хотелось, хотелось посмотреть на пушку в действии, а без Боба с Крисом это не удастся. Они и так сделали ему одолжение, пустив в операторскую, и ссориться с ними сейчас было неразумно. Он еще немного поглазел в обзорники, за которыми уходил куда-то вниз Геркулес, и снова повернулся к Бобу.

— Ну, когда уже?

— Чего торопишься? — хладнокровно ответил за Боба Крис. — Команды не было. Сейчас положительного тангажа добьемся, тогда жахнем из всех стволов. Цель как таковая все равно отсутствует, поэтому куда попадем, туда и ладно.

Брайан поежился. Хоть и фотонная, но все-таки пушка, боевое оружие ему видеть еще не доводилось. Вдруг это опасно?

— А зачем? — спросил он, не обращаясь ни к кому конкретному. — Мы планету этим не повредим?

— Таким ее не возьмешь, — лениво подал голос Боб. — Дыр в ней наделаем поглубже — и все.

— А для чего они, эти дырки?

Боб вздохнул.

— Слушай сюда, тыл и транспорт, — сказал он. — «Эти дырки», как ты их называешь, а по-нормальному лакуны, на время нарушат проводимость на участке поверхности планеты. На вот, читай!

Он сунул Брайану в руки замусоленную инструкцию и отбарабанил по памяти:

— «Поражающим фактором фотонной пушки как ускорительного оружия является высокоточный остронаправленный пучок частиц, разогнанных до больших скоростей. Мощный поток энергии создает на объекте механические ударные нагрузки, интенсивное тепловое воздействие, а также инициирует коротковолновое электромагнитное излучение». Излучение создает, понял, нет? Помехи подавляет. Это как наркоз, все шевеления отшибает напрочь. Сразу после нашего удара там будет тишь да гладь да божья благодать, Шепард быстренько метнет туда очередной зонд и трахнет эту малютку так, как ему давно хочется. Все будут довольны, и мы двинем домой. Соскучился по мамке?

Брайан поморщился. Терминология Боба была невыносима, у него даже появилось желание уйти.

— Вряд ли такое слово, как «трахнет», уместно в отношении генерала Шепарда, — сухо сказал он. — Но я понял, это как жир вылить в бушующее море. Я недавно читал в одной книге про пиратов…

Боб не успел дослушать, на пульте мигнула лампочка, они с Крисом подорвались и заняли места в креслах, натянули наушники и опустили к губам микрофоны. Брайан зачем-то отошел подальше от них, прилип лбом к стеклу, выглядывая Шелезию и место, предназначенное для удара. Боб говорил, фотонный удар беззвучен и не имеет визуального выражения, поэтому только по поверхностным следам и можно будет определить, куда он нанесен. Шелезия висела прямо перед ними, желтая, пустая, непонятная.

Операторская залилась зеленым, мигнули предупреждающие табло, и на ровном участке песчаного цвета вдруг выросли грибы. Брайан удивился, а потом понял, откуда они взялись — песок поднялся вверх, фотонный удар выбил его со своего пути, как и все прочие частицы тоже, не зря эти пушки назвали экологически чистым оружием. Грибы осели, оставив под собой идеально круглые воронки более темного цвета, чем остальная поверхность. Их было много, Брайан насчитал пятнадцать штук, и все они располагались рядом, словно соты в улье. Зеленый свет сменился обычным белым, и тут же отделяемый модуль понес вниз очередной зонд.

Брайан скрестил пальцы на удачу — если получится, через месяц они будут на стандартной орбите Аякса, тогда можно рассчитывать на отпуск.

На возвращение зонда собрались все, даже лабораторию переместили прямо в стыковочный зал на тот случай, если модуль поврежден и встанет вопрос о срочном спасении собранной информации. Лабораторная зона была отделена временными перегородками от остального пространства, и пока дроиды обрабатывали в стерильной камере поверхность модуля, Шепард тихонько покачивался на носках, словно был готов в любую минуту лично посодействовать скорейшей переноске добычи на стол. Брайан тоже с любопытством вытянул шею, выглядывая из-за его плеча. Он уже знал, что за время работы зонда приборы ни разу не сообщали о поломках, связь тоже не прерывалась, и даже подъем обошелся без эксцессов.

— Победа, — шепнул сзади кто-то.

Брайан с сомнением посмотрел на дроидов, тащивших обработанный корпус в общий зал. Лаборанты приняли груз бережно, точно младенца, покатили в сторону своего отсека. Кто-то за спиной генерала открыл шампанское и тихонько начал разливать в пластиковые стаканы, передавая по рядам.

Неладное заподозрили тогда, когда в лаборатории задраили все двери и началась стерилизация помещения. В стеклах было видно, что лаборанты спешно натягивают маски. Шепард заложил руки в карманы и нехорошо прищурился, в толпе повисла напряженная тишина, шампанское исчезло. Наконец дверь открылась.

— Что? — ровно спросил Шепард.

— Даже не знаю, как сказать, сэр, — пробормотал старший лаборант, снимая маску. — Деструкция макромолекул всех материалов и носителей до полной утраты физико-механических свойств… Как будто они там несколько сотен лет пролежали. Я сделаю официальный отчет, но вы можете взглянуть сами. Это очень странно.

Шепард скрипнул зубами, прошел в лабораторию и закрылся там вместе с персоналом. Брайан не понял ничего из сказанного, кроме того, что домой в ближайшее время он не попадет. Неизвестно откуда материализовавшийся Боб сунул ему в руку стакан.