Цепи свободы

Последние слова возымели нужное действие. Вдруг, Освальду всё стало понятно. Просто Мелисса обижена, что всё внимание принадлежит Изабель. Может поэтому она и уделяет внимание этому герцогу, чтобы он ревновал её. На душе сразу же полегчало.

— Дорогая моя, я ведь уже говорил тебе, что только ты здесь главная. И сейчас я тебе это докажу! Иди за мной!

Мелиссу не на шутку испугали его слова. Не собирается же он при всех объявить об их отношениях?!

— Что ты собираешься делать?! — крикнула она ему в спину, но он уже не слушал её, решительно шагая в сторону пикника. Мелиссе ничего не оставалось, как только последовать за ним. Она нервно закусывала губу, боясь того, что могло произойти.

Войдя под шатер, Гесс поклонился Эдварду и протянул руку любовнице.

— Ваша Светлость, разрешите представить вам сестру моей жены, мисс Мелиссу Милтон.

Король протянул руку и она поцеловала её.

В это время под навес зашла Изабель, чтобы спросить разрешения подавать обед. Увиденное заставило её остановиться.

Гесс продолжил:

— Хотя мисс Милтон всего на четыре года младше моей жены, но она нисколько не уступает ей в умении вести хозяйство и принимать гостей, а может быть даже в чём-то и превосходит ее. Те клумбы, которыми накануне Ваше Высочество так восхищалось, дело ее заботливых рук.

Посмотрев на девушку, Эдвард одобрительно кивнул головой.

— И если вы не сочтёте меня слишком дерзким, то разрешите сегодня мисс Милтон сопровождать вас в замок?

— Что ж, думаю я с удовольствием исполню вашу просьбу, герцог Гесс. Тем более, что мисс Милтон вполне этого заслуживает.

Мелисса расплылась в лучезарной улыбке, польщенная замечанием Короля. Она присела в глубоком реверансе.

— Судя по всему, вам повезло не только с женой, но и с родственницей, — обратился Король к Гессу. — Кстати, леди Гесс тоже могла бы присоединиться к нам по пути домой.

Освальд бросил мимолётный взгляд на Мелиссу. Но и этого взгляда ему было достаточно, чтобы увидеть недовольство на её лице. Ведь именно вторая роль её так расстраивала! Раз он обещал, что она будет первой, то обязан выполнить свое обещание!

— Не извольте беспокоиться, Ваше Высочество, моя жена предупредила меня, что вернётся в замок вместе со слугами.

Последние слова так сильно поразили всех, что даже Эдвард смог вымолвить лишь короткое: «Как ей будет угодно…».

Услышанное до глубины души потрясло Изабель. У нее больше не было сил оставаться здесь и терпеть эти унижения. Выйдя из под навеса, она пошла не разбирая дороги. Сейчас ей было все равно на Короля, его свиту, гостей, и даже Гесса. И если он потом накажет ее, то это не могло быть хуже того, что уже произошло.

Каждый день испытывать на себе презрение и равнодушие было невыносимо. Но сегодня, при всех, Гесс унизил её. Хозяйка дома должна сопровождать гостей, а тем более Короля. Но по словам Освальда она променяла общество Его Высочества на общество слуг! Это неслыханно! Только сумасшедшая могла так поступить. Теперь в глазах всех гостей именно такой она и была — сумасшедшей!

Как же Изабель хотелось убежать подальше от этой жизни, от этого человека и всё забыть.

Поляна с гостями уже скрылась из виду, как совершенно неожиданно рядом с ней поравнялся всадник. Она подняла глаза и увидела перед собой герцога Ланкастера. Он протянул ей ладонь.

— Если желаете, я могу увезти вас отсюда.

Не раздумывая ни секунды, Изабель приняла его руку. Он ловко подтянул её и она смогла усесться позади него.

— Куда прикажете ехать? — слегка повернув голову, спросил он.

— Куда угодно, только подальше от всех! — в сердцах выпалила она.

Глава 11

— Куда угодно, только подальше от всех! — в сердцах выпалила она, но через мгновение опомнилась. — Подождите… Поедемте к озеру. Я покажу дорогу.

Изабель указала, в какую сторону герцогу Ланкастеру стоит направить лошадь. Тот послушно развернул животное и ударил по его крупу.

Даймонд не гнал коня во весь опор, но и не давал тому ехать слишком медленно. Чтобы удержаться позади всадника Изабель пришлось обхватить его за торс. И если она не думала об их близости, то вот он только об этом и думал. Ее руки, прижатые к его телу, грудь, слегка упирающаяся в его спину, заставляли кипеть кровь в венах и испытывать ни с чем несравнимое удовольствие. Всё в нем сосредоточилось на этих ощущениях. Даймонд старался насладиться каждой секундой, проведенной рядом с Изабель. Возможно, никогда больше она не будет к нему так близка.

Вскоре в лучах солнца, словно огромное серебряное блюдо, заблестела водная гладь озера. Подъехав к берегу, Даймонд спрыгнул на землю, а затем помог и Изабель обрести опору под ногами.

Он хотел спросить, как она себя чувствует, но ее лицо было настолько напряжено, что он сразу понял: сейчас любые слова будут лишними. Она явно хотела побыть одной и не желала разговаривать. Чтобы исполнить это ее безмолвное желание, Даймонд немного отступил назад и дал ей возможность самой выбрать, что делать дальше и куда идти.

Продолжая хранить молчание, Изабель подошла к кромке воды и сложив на груди руки, уставилась в одну точку. Она застыла как статуя и довольно долго пребывала в одном положении. Даймонд же остался стоять позади неё, при этом не спуская с нее глаз. Даже через расстояние он чувствовал её боль и отчаяние. Он мог биться об заклад, что в эту минуту она думала о смерти.

Не в силах больше смотреть на ее душевные терзания, он, наконец, прервал молчание:

— Леди Гесс, чем ещё я могу вам помочь?

— Что? — вдруг вздрогнула она и растерянно обернулась к нему, будто совсем позабыла, что находилась здесь не одна.

— Может это не мое дело, но я не могу спокойно смотреть на вас. Я очень хочу вам помочь. Скажите, что вас сейчас мучает?

Продолжая сохранять серьезный вид, она покачала головой.

— Я ничего не могу вам рассказать. И лучше оставьте попытки узнать что-нибудь обо мне.

Даймонд сделал к ней шаг и дружески протянул ей руку ладонью вверх.

— Леди Гесс, не бойтесь открыться мне, я ваш друг и не обижу вас. Можете мне полностью доверять. Всё, что вы сейчас скажете, останется строго между нами. Я сохраню ваши слова в секрете.

— Я уже всё вам сказала и мне нечего добавить.

— Нет, вы обманываете себя, — продолжал настаивать Даймонд. — Если вы мне всё расскажете, вам станет легче и мы с вами попробуем найти вых…

— Вы сами не знаете о чем говорите! — резко оборвала она его.

— Тогда объясните.

— Нет!

— Почему?! Почему вы не хотите рассказать правду?!

— Да потому что… потому что… потому что это трудно понять! — в отчаянии выкрикнула она.

Даймонд подскочил к ней и взяв ее за плечи, заставил посмотреть ему прямо в глаза.

— Трудно?! Да здесь и понимать ничего не нужно! Достаточно лишь не быть слепым! Я тут всего несколько дней, но даже мне предельно ясно, как с вами обращается ваш…

— Молчите! — вдруг в панике закричала она. — Больше ни слова! Никогда не смейте заговаривайте со мной об этом! Вас это не касается!

Последние слова Изабель произнесла с такой горечью, что сердце Даймонда сжалось. Он кожей ощутил всю степень ее отчаяния, и если сейчас он продолжит настаивать на своем, то сделает только хуже. Он читал в ее глазах, как сильно она боялась думать, что другие знали о ее унижениях. Ей явно хотелось сохранить в секрете всю несправедливость, происходящую с ней за стенами замка Гесса. Она не желала пускать кого-то в свою жизнь, и Даймонд должен был внять ее немым мольбам. Он смотрел на нее и боролся с желанием заключить ее в объятия и никогда больше не отпускать, чтобы она почувствовала себя в надёжных и заботливых руках. От этого шага его останавливало лишь понимание, что попробуй он это сделать, как она тут же отвергнет его. Изабель не позволит себе пойти на подобную слабость.

— Нам уже пора вернуться, — освобождаясь от его рук, холодным тоном заявила она и, когда он отпустил ее, направилась к коню.