Страница 29 из 43
— Это лишь разговоры, но Сфорца видели в Венеции лично. Правда, пока новых рыцарей у Флоренции не появилось.
Диана кивнула, хоть что-то было хорошее. Возможно, Фоскари не пойдут против Милана. Она вспомнила Доменико, сожалея о его утрате. Он добрый человек, он не принесет зла. Диана в это верила. Он убедит отца, что лучше держать нейтральный статус.
— А как идут дела в Генуе? Я так много пропустила, что думаю, война там закончилась.
— Нет, боюсь, что она только начинается. Погибло очень много наших воинов, хороших кондотьеров. Флоренция продвинулась дальше и уже почти дошла до Генуи. Я хочу отправится туда с новыми людьми, чтобы самому лично взять все под свой контроль.
Сердце Дианы сжалось, ее взгляд стал рассеянным:
— Разве ты не можешь остаться здесь, со мной? Опять разлука…
Он не дал ей договорить, встал и протянул руку. Диане пришлось положить свою ладонь в его, ощущая ее тепло. Она задержала взгляд на этом соединении, затаив дыхание, а потом подняла взгляд на Стефано, встречаясь с синими ясными глазами. Стало волнительно, как будто она впервые перешагнула порог этого замка и встретила его.
Она поднялась со своего места, как будто под гипнозом цвета этих глаз. Он пленил и подкашивал ноги и стоять получалось только потому, что герцог держал ее за талию. А потом притянул к себе вплотную, коснулся губами ее мягких податливых губ, и Диана запаниковала. Разве может она держать траур и тут же испытывает земные радости? Но от знакомых губ оторваться было сложнее, чем казалось. Стефано не пытался выпускать ее из своих объятий, а Диана поняла, что не пытается это сделать. Напротив, она обхватила мужа за шею, боясь выпустить и лишиться его поцелуя.
Но Стефано не пытался прекратить ее целовать и теперь захотелось большего чем поцелуй. Одним движением руки он отодвинул тарелки подальше и усадил Диану на стол, оказываясь между ее ног, умело руками скользя по ним и поднимая юбки. Только бы Карло не зашел, хотя о нем думалось в последнюю очередь. Потом мысли и вовсе исчезли.
Диана, оказалась прижатой к столу, а разведенными ногами, с оголенным плечом, но выдохнула и прервала поцелуй:
— Мы не можем,— прошептала она, и Стефано приподнялся над ней,— у нас траур.