Страница 11 из 81
— Выходит, так, — кивнул Витман. — Как говорится, где тонко, там и рвётся. Юнг прокалывал пространство, создавая порталы, не раз и не два. На ткани мироздания не могли не остаться следы. Видимо, по этим следам и идёт Тьма.
— Логично, — признал я. — А у нас тут Юнг наследил своими порталами куда больше, чем во Франции. Оттого и наш прорыв — сильнее, чем у них. Верно?
— Да. Я тоже так подумал… Кристине придётся отправиться в Париж, Константин Александрович.
Н-да. Всё-таки недооцениваю я главу Тайной канцелярии. Умеет господин Витман подать информацию. Ввернуть её в такой момент, когда и крыть-то нечем.
— Нам нужен свой человек, который будет держать руку на пульсе — раз, — принялся перечислять Витман. — Информация о том, что здесь, в России, изобретено оружие против Тьмы, уже ни для кого не секрет — два. Мсье Триаль — умный человек, прекрасно умеющий анализировать события и делать выводы. Он, как и мы с вами, не сомневается, что прорывы будут продолжаться. И настоятельно попросил меня укрепить его боевую группу. А лучшего кандидата, чем Кристина… — Витман развёл руками.
Что ж, его можно было понять. Наверное. Отцовские чувства, и всё такое.
О том, что Витман, глава Тайной канцелярии, является отцом Кристины — моей сокурсницы и сотрудника той же канцелярии в чине лейтенанта, — не знал почти никто.
Кристина носила фамилию матери, первой статс-дамы императорского двора Марии Петровны Алмазовой. Материнский титул надежно защищал её от любых перешептываний за спиной. А Витман, как я успел убедиться, был абсолютно прав в том, что не разглашал своё отцовство. При его должности лучший способ защитить семью — это никому не сообщать о том, что таковая имеется. Ни тебе светских сплетен, ни дряни похуже — шантажа, например. В свете Витман слыл закоренелым холостяком и эту репутацию старательно поддерживал. Хотя к Кристине относился со всей любовью, на какую только способен прожжённый чёрный маг.
Переброской Кристины в Париж Витман убивал двух зайцев. Укреплял тамошнюю резидентуру и снабжал её собственными глазами и ушами, с одной стороны. А с другой стороны — уводил дочь от большего риска к меньшему.
Уж если французская Служба магической безопасности, не владеющая оружием Света, справилась с прорывом своими силами, то для Кристины, владеющей этим оружием, такая борьба будет вовсе детской забавой. По крайней мере, на данном этапе. В том виде, в котором прорывы происходят во Франции сейчас. А дальше — поживем увидим.
Ну, и… Есть, пожалуй, ещё один заяц. Я посмотрел на Витмана и невольно усмехнулся.
— Что-то хотите сказать, Константин Александрович? — приподнял брови он. — Что-то не так?
— Всё в порядке, Эрнест Михайлович. Ваше стремление, как отца Кристины, оградить дочь от моего дурного влияния — естественно и понятно.
— Я не имел в виду ничего подобного… — немедленно придав лицу каменное выражение, начал было Витман.
— Да-да. Я так и подумал — что ничего подобного вы не имеете в виду.
То, что Кристина в меня влюблена, Витман, естественно, раскусил на раз. Проследить ход его мыслей несложно: чёрт их знает, этих подростков, в какой момент им гормоны в голову ударят. А скоропалительно становиться дедом Эрнест Михайлович, видимо, пока не готов.
— Собираетесь возражать против моего решения? — Витман пытливо посмотрел на меня.
— Нет. Не вижу оснований.
— Благодарю, — Витман поклонился. — То есть, я могу рассчитывать на ваше содействие?
— Вот уж это — увольте, — покачал головой я. — Могу пообещать, что не буду препятствовать, и хватит с вас. Семейные разборки — не мой конёк. Уверен, что вы сумеете уломать дочь и без меня.
Витман коротко улыбнулся.
— Что ж, спасибо и на этом.
— Когда Кристина уезжает?
— Завтра.
— Уже? — удивился я. — Так скоро?
— Чем раньше Кристина приступит к занятиям в парижском университете, тем лучше, — объяснил Витман. — Ей не придётся догонять однокурсников.
— Браво, Эрнест Михайлович, — саркастически поаплодировал я. — Вы, смотрю, предусмотрели всё до мелочей.
Учеба, ну конечно же! Никак не желание господина Витмана поскорее спровадить Кристину подальше от меня.
— Государю императору — ура! — объявила вдруг чайка.
Взлетела и принялась кружить над нами. Рядом с начищенным до зеркального блеска ботинком Витмана шлепнулась клякса помёта. Поведение главы Тайной канцелярии Джонатан Ливингстон определенно не одобрял.
Стоит ли говорить, что Джонатан так и топал за мной по пятам повсюду. Он прорвался в столовую на обед, где вызвал переполох среди подавальщиц, гогот среди курсантов и умиление среди курсанток — «ах, какая прелестная птичка!»
На попытки наставников его нейтрализовать Джонатан возмущенно орал:
— Государю императору — ура!
— Вы бы поаккуратнее с чайкой, господин Синельников, — серьёзно сказал главному дежурному наставнику Анатоль — когда тот приходил в себя после неудачной попытки накинуть на строптивую птицу скатерть.
Джонатан, извернувшись, вырвал скатерть у него из рук, взмыл вместе с ней к потолку и бросил полотнище на огромную люстру. Хрустальные подвески мелодично звенели. Скатерть величественно колыхалась.
— О чём вы, господин Долинский? — с ненавистью глядя на Джонатана, проскрипел Синельников.
После пробежки по столовой он пытался оттереть от сюртука багрово-красные пятна гранатового соуса и белые, с вкраплениями зелени — сметанного.
— Ну, вы же слышите, что он говорит? «Государю императору — ура!» Самый что ни на есть верноподданнический лозунг. А вы, получается, своими действиями на позволяете свободной птице выражать свободное мнение.
— Вы так полагаете? — задумался Синельников.
— Нечего и полагать, — с предельно серьёзным выражением лица поддержал Анатоля Андрей, — всё предельно ясно. Вы затыкаете рот народной гласности.
Мишель, не удержавшись, спрятал лицо в ладонях и выбежал из столовой. В коридоре скорчился от смеха. Но Синельников этого не заметил. Он обескураженно смотрел на чайку.
— Государю императору — ура! — охотно подтвердил слова моих друзей Джонатан.
Синельников вздохнул, посмотрел на качающееся под потолком полотнище скатерти. И молча вышел из столовой. Мы услышали, как в коридоре он зовёт прислугу, чтобы принесли стремянку.
— Она за тобой и в аудиторию пойдёт? — с интересом глядя на чайку, спросила Кристина.