Страница 7 из 14
Вилли прыгнул на комод и тоже сунул морду в зеркало.
– С собой не возьму! – По-своему поняла его Мира, кот с той стороны, состроил мордочку и показал язык. Собаки видно не было.
Мира дважды повернула ключ в замке, подергала за ручку, и направилась к лифту. Железная конструкция распахнула двери, и она ступила внутрь. Здесь все было без изменений – за боковыми сетками уходили вверх ступени лестницы, кабина подрагивала и громыхала. Странно, но она у себя в квартире может слышать, как лает соседская собака, лифт громыхает как набат, но звук, если она никого специально не ждет, никогда не проникает через дверь. Наверное, такие постоянно повторяющиеся шумы сознание человека перемещает в разряд фоновых, и перестает замечать. Вон вчера, житель Донецка сказал военкору: «Если не слышно снарядов, уснуть не могу!» За девять лет жители этого города привыкли к войне. И научились засыпать под звуки взрывов, 14000 успели погибнуть, в городе есть даже аллея ангелов с портретами погибших детей. А в немецкой прессе ни разу не написали о такой беде. Почему?
Двери распахнулись, Мира шагнула на площадку и столкнулась взглядом с мужчиной лет пятидесяти. Он стоял, и в упор смотрел на нее.
– Это ты? – спросил мужчина
– Я.– Призналась Мира в свою очередь всматриваясь в его лицо.
– Не может быть! Откуда?
– Как видишь, может. Оттуда.
Они бы еще долго ходили вокруг да около, если бы Колька Андреев не повернул голову, продемонстрировав Мире оттопыренное ухо. Тот Колька, из ее класса, успел закамуфлировать себя седой бородкой и толстым выпирающим животом. А вот ухо сохранилось и большая родинка на мочке тоже.
– Как тебя много стало, Коль. – Съехидничала Мира и обошла одноклассника по кругу. Николай ловко схватил женщину и легко подбросил вверх. Мира взвизгнула, рассмеялась, из подъезда они вышли вдвоем. Половина одноклассников продолжала жить в своих прежних квартирах, и Николай постоянно сталкивался с кем-нибудь из них. А вот Миру все потеряли. Ходили слухи, что она получила наследство и теперь живет где-то в лондонском замке. Мира знала, что шутка, запущенная ее дочерью среди знакомых, трансформировалась в почти достоверную версию. После переезда Юли в Кёльн, все решили, что так и есть. Мира теперь графиня, не зря нос задирала, ходила в школе с замороженным лицом. Колька сплетничал без остановки и даже не заметил, как вздрогнула Мира при словах «замороженное лицо». Это ведь из-за него, Кольки, она заморозила свои эмоции еще в пятом классе. А потом это стало привычкой и манерой поведения. Уж чего-чего, а графской приметы в таком лице она не предполагала.
Они купили машинку для Франца, персики для Миры, кошачьи конфеты сердечком для Вилли, две бутылки пива для Кольки. Выпили кофе в уличном кафе, выкурили по паре сигарет. Зашли в школу, прогулялись до Таврического сада, посидели на скамейке, проверили на месте ли шахматный павильон. А когда кормили уток, само собой получилось, что взялись за руки, посмотрели друг на друга как тогда сорок лет назад, засмеялись и побежали до следующей скамейки. Может они вернулись в свое детство? Или детство догнало их? Запыхавшись, опустились на скамью, и Колька, вытирая рукавом со лба пот спросил:
– Тоже помнишь?
Она в ответ пожала плечами.
– Ты когда уехала, я как осиротел. Пол класса шастают туда-сюда, с внуками гуляют, машины во дворе паркуют. А я хожу и думаю – ну никого нет. Жена Нинка обрадовалась, она считала, что ты за мной охотишься. А я ведь сделал ей предложение сразу после твоей свадьбы.
Разговор свернул на старую аллею, запутанной первой детской любви. Мира ничего не почувствовала, Алексеева, как потенциального мужа она никогда не воспринимала. Любовь перечеркнули двойки по математике. Она радовалась встрече с соседом, другом детства, а он…
– Домой пора, там Вилли ждет.
– Ты с мужем приехала? – уточнил Алексеев.
– Почти. – На всякий случай не соврала Мира. Они попрощались на лестничной площадке, синхронно повернули в замке ключи и одновременно закрыли створки.
Кот встретил на пороге и немедленно сунул морду в пакет с продуктами. Обследовал обувь – пахнет пылью, землей и травой. Оставленный дома телефон разразился сердитым криком, едва Мира сбросила кроссовки. Вилли помчался следом за женщиной, на ходу сканируя ее биополе. Слабые искры эмоциональных всплесков еще мерцали, но с каждой фразой, произнесённой в трубку, их кольцо слабело и слабело. В принципе выход в свет без охраны закончился без эксцессов. Но один маленький вопросик остался – от Мириной ноги пахло собакой, чуть-чуть, но пахло. Может она просто проходила рядом, а может сущность колли освоила магические приемы и появляется во плоти? Или умеет вселяться в живых, полностью подчиняя их волю. Есть такие случаи, захват чужого сознания и использование физических возможностей пленника, достигают самые целеустремленные сущности, готовые потратить на рывок всю энергию до последней капли. Вилли надеялся, что Охотник не из их числа.
– Ты куда исчезла? Звоню, звоню. – Мира бросила взгляд на часы – 17. 40. Четыре с половиной часа она гуляла по своему детству. И если бы сунула телефон в карман, нырнуть в глубину времени ни за что не получилось бы. Выходит, айфоны и смартфоны, это якорь присутствия в сегодня, куда б ни качнула волна встреч, воспоминаний, он одним звонком вернет тебя в сейчас и пригвоздит там. Для пользы правильного мироощущения надо будет взять за правило – отключать аппарат на пару-тройку часов в день. Она пролистала список пропущенных звонков и сообщений. Дважды звонил Франц, четыре раза Юлька. Татьяна самая нетерпеливая – набирала ее номер целых семь раз.
– В магазин ходила, а потом в Таврический. – Сообщила она подруге.
– Правильно, чего сидеть в четырех стенах, когда вокруг тебя сплошной музей.
Мира ничего не ответила, в этих четырех стенах она раскладывала по полочкам свои воспоминания, сортировала сбывшиеся мечты и напрасные надежды. Врачевала раны от обид, не отвлекаясь, заполняла фактами и событиями свою собственную картину мира. Картина пока вырисовывалась клочками. Один – здесь, с разными артефактами прошлого, и своего, и предков. Второй клочок – мировой политический раздрай, в котором нужно не просто разобраться, но и определиться.
А еще, вчера она решила объединить все аргументы русских политиков и журналистов, в которых легко доказывается, что русские ввели войска на Украину, чтобы защитить русских же в Луганске и Донбассе. Они не собирались бомбить, и предлагали отвести войска от Донбасса и Луганска, жители которых, не признали киевский переворот и решили не ссориться с Россией, а идти со своей родиной плечом к плечу. Восточная и Западная Германии ведь объединились, – один народ, одна история. А почему русским нельзя жить в одной стране?
Франц на это скажет:
– Так пусть переезжают!
И тогда надо будет объяснить, что Донецк, Луганск, Крым и еще часть сегодняшних областей Украины, объединили в одну административную территорию коммунисты. Зачем?