Грань бессмертия (сборник)

— Так, значит, — начал он и осекся.

— Я думаю, ты неправ. Это не клетка. Никто не собирается тут нас держать. Эти стены…

— О чем вы, — вдруг прервала Пия, глядевшая расширенными от удивления глазами то на Гелию, то на Роста.

Только теперь он сообразил, как странно протекает их беседа.

— Ты знала, о чем я думаю… — с беспокойством прошептал он.

Гелия казалась удивленной.

— Действительно… Сначала ты спрашивал, как можно отсюда выбраться, где мы…

— Да! Но я не спрашивал. Я только подумал… Я же помню. Впрочем, Пия — свидетель. Как это может быть?

— Сама не знаю. Это приходит как бы извне. Временами. Просто… словно я слышу слова, произнесенные тобой. Так же, как тогда, когда ты нас звал…

— Я не звал.

— Но ты хотел нас увидеть, ведь так?

— Да. Неужели телепатия?

— Не знаю. Слишком большая четкость… Пожалуй, скорее какое-нибудь техническое устройство.

— А ты? — обратился Рост к Пии. — Ты тоже слышала, как я звал вас?

— Нет. В тот момент я просто подумала, что может происходить сейчас с тобой.

— Откуда же в таком случае вы знали, где меня искать?

— Нам незачем было тебя искать. Я увидела тебя, а еще раньше — Пию…

Она замолчала. Рост задумался.

— Не очень-то все это мне нравится, — сказал он наконец. — Ты говорила, что отсюда можно выбраться? — неожиданно спросил он. — Каким образом?

— Можно идти в любом направлении.

— Сквозь стену? — заметил он насмешливо.

— Это не стены в нашем понимании. Сквозь них можно проходить без труда. Идемте!

Гелия направилась к стене, где цветные пятна то и дело собирались в длинные полосы и концентрические окружности. Когда до нее оставалось не более полутора метров, изображение помутнело, как бы подернулось молочным туманом, образовавшим что-то вроде тоннеля или коридора. В глубине этого коридора, вероятно у выхода, был виден дневной свет.

— Куда мы идем? — шепотом спросила Пия.

— Наружу. Сейчас увидите.

Сотканный из тумана коридор расступился, и они оказались на террасе, подвешенной к стене огромного здания. Позади них теперь была только светлая гладкая поверхность без дверей и окон. Строение имело форму огромного обелиска. Верхняя часть его была подернута вуалью облаков.

Рост не мог оторвать взгляда от этой необычной картины, но вдруг, пораженный неожиданной мыслью, схватил Гелию за руку и, указывая на вздымающееся над ними здание, полным нервного напряжения голосом спросил:

— Откуда ты знаешь, что это не иллюзия? Если то небо было только спроецированным на потолок изображением, то ведь у нас нет доказательств, что и это…

— Нет, — отрицательно покачала она головой. — Но, по-моему, это вовсе не так важно, как тебе кажется…

— А что же в таком случае важно? — вызывающе спросил он. — По-твоему, мы некритически должны принимать все, что они пожелают нам навязать?

— Откуда ты знаешь, что они хотят нам что-то навязать? — сказала Пия. — Что вообще мы знаем об этом мире? Слишком многое из того, что мы видим, нам чуждо и непонятно, чтобы можно было отыскать связь между наблюдаемыми явлениями.

Он, казалось, не слышал ее слов, жадно вглядываясь в раскинувшийся внизу ландшафт. Там простирались широкие прямоугольные площади, пересеченные полосами зелени. Вдали вырисовывались многочисленные башни, скорее обелиски, похожие на тот, где они сейчас находились. Откуда-то сверху доносились звуки музыки. Странная, стонущая мелодия… Однако, вслушиваясь в нее, он не мог отделаться от ощущения, что это только ветер играет в невидимых изломах строения.

Опять воскресло старое, затерявшееся в памяти воспоминание. Пианист, склонившийся над фортепьяно, и характерный, моторный ритм токкаты… Чье это было произведение, он не мог вспомнить. Неужели тысячелетия стерли прошлое даже в его памяти?.. Может быть, это просто иллюзия? Нет! Он не имеет права поддаваться!

— Пока нам не остается ничего иного, как наблюдать, сопоставлять факты, — после долгого молчания уже совершенно спокойно сказал он. — Пусть Гелия расскажет обо всем, что она помнит за последние двое суток. Мы должны знать, что с нею происходило с того момента, когда наши пути разошлись. Это во многом поможет нам. Позже мы попытаемся набросать план действий.

— Стоит ли рассказывать подробно… Вы и так все скоро узнаете, — ответила Гелия, словно смутившись. — Но если хотите, пожалуйста. Я спустилась из корабля за вами… Но вас уже не было. Я не знала, возвращаться ли назад или искать вас. А если искать, то где? В тот момент мне сделалось жутко от сознания, что я осталась одна. И тут, не дальше чем в метре от себя, я заметила слабый огонек. Пошла за ним. Только Луна светила… В соединении с Альфой Девы. Впрочем, скоро Луна исчезла. И звезды тоже… Осталась только тьма и этот огонек… Так я шла, наверное, с четверть часа, может быть, дольше. Сначала, кажется, вверх, потом вниз и опять вверх…

— Ты не посмотрела на часы?

— Об этом я не додумала. Впрочем, это многого бы и не дало. Там какие-то подвижные дорожки…

— Следовательно, ты не знаешь ни направления, ни расстояния. Скверно. А впрочем… Его там уже наверняка нет, — сказал Рост.

— Ты о корабле? О нем нечего заботиться. Он стоит на своем месте. Я его вижу…

Он посмотрел в ту сторону, куда было обращено ее лицо, но там вздымались гигантские строения, у их оснований по необычайно широкой «улице» двигался бесконечный поток блестевших на солнце «насекомых».

— Где ты видишь корабль? — спросил Рост, перенося взгляд на Гелию. У нее были закрыты глаза. Он почувствовал, как к горлу подступает комок.

— Но ты же… — он осекся на полуслове.

Пия до боли сжала ему руку. Он вопросительно взглянул на нее. Она молча покачала головой. Он понял.

— Далеко до корабля? — спросила Пия, с трудом скрывая волнение.

— Пожалуй… нет.

Гелия продолжала стоять неподвижно.

— А ты можешь указать нам направление? — спросил Рост.

Она показала прямо перед собой.

— За самым высоким обелиском?

— В нем.

— Но мы же сели на какой-то просторной площадке, окруженной лесом?

— Да. Я помню. И вижу. Корабль стоит в самом центре плиты… Пожалуй, это плита… Так что все осталось по-прежнему.

Гелия открыла глаза. Минуту полусознательно смотрела на Роста и Пию.

— Что это было? — прошептала она.

— Галлюцинация… — угрюмо бросил Рост. — Опасаюсь…

— Нет! — резко прервала Гелия. — Это не галлюцинация! Я видела наш корабль!..

— В той игле? На широкой площади, окруженной лесом? — спросил он иронически.

— Да, — неуверенно подтвердила она. — Это невероятно… Но я знаю… Знаю, что все именно так… в действительности!

— Успокойся, — мягко сказала Пия. — Ты утомлена.

— Нет. Я чувствую себя прекрасно. Только… Это началось еще вчера… В каком-то небольшом зале, когда я смотрела на свои мысли…

— Что она плетет? — Рост наклонился к Пии.

Однако, несмотря на то что он сказал это очень тихо, Гелия услышала.

— Я не плету, Рост, Ты видел стены в атриуме? Это отражение твоих мыслей. Сознательных, а может, и подсознательных процессов в мозге.

— Глупости!

— Присмотрись как следует. Ты же можешь проверить и убедишься, что я права.

— Пошли туда! — загорелась Пия.

— Нет! — Рост схватил ее за руку. — Если в словах Гелии есть хоть доля правды, значит, то помещение — нечто вроде камеры для чтения мыслей. Я не хочу, чтобы эти чудовища проникали в глубь моей психики и сделали со мной то же, что и с Гелией.

Гелия, казалось, не слышала последних слов.

— Не говори так о них. Это не чудовища, а люди. Иные, чем мы, правда. Отличные от нас физически и психически, но более совершенные, более могущественные, лучше видящие мир…

— Неужели так далеко зашло? — прошептал он с нескрываемым ужасом. — Может быть, ты скажешь: более прекрасные и счастливые?..

— Не скажу, Рост. Я глубоко убеждена, что каждая эпоха имеет свой исторически несравнимый идеал красоты и счастья.