Страница 24 из 41
– Покажи больше… всю свою ярость… выплесни её… – шепчу.
– Он не позволит, – отвечает Марат, – Яр ревностно следит, чтобы ты была в безопасности. И если я хоть что-то сделаю не то, прикончит…
– С тобой я спокойна, – откидываюсь на широкое плечо, – и доверяю тебе.
– Ты не уйдешь? Не исчезнешь в один день? – почти умоляюще спрашивает.
Ведёт ладонями вдоль моей талии. Становится нежным, мягким, покладистым.
– Конечно, нет. Я люблю тебя…
– И Яра?
– И его люблю… не знаю, как… но если ты продолжишь быть таким холодным, я умру…
– Блядь… в тебе горячо, Карри… невыносимо жарко… твою ж…
Его член напрягается, увеличивается прямо во мне. Мужчина кончает. Опять. Сжимает меня в руках. Сдавливает, словно ему страшно.
Кто-то близкий оставил его? И теперь Марат боится. Любить, отдать всего себя, довериться.
Возможно, когда-нибудь он расскажет, кто его бросил. А пока передаёт мне свою боль через рваные, глубокие толчки. Хочет, чтобы я показала, как он важен для меня. И что бы он ни сделал, я не должна отталкивать…
– Не оставляй меня, – шепчет, – не уходи…
– Никогда! – выкрикиваю, сжимая его собой.
Это может показаться ненормальным, диким, пошлым. Но именно так он дает мне почувствовать, что у него на душе. Марат. Совсем другой, нежели Яр. Вроде бы игривый, лёгкий. Но на самом деле куда более сложный.
Он берет меня на руки.
– Замерзнешь, перч, – я обвиваю его плечи, а он целует моё лицо, – пошли в спальню. Сегодня твоя попка станет нашей.
Он такой горячий, просто огненный. Мой темноглазый демон.
Яр ждет в комнате.
Стоит полумрак, лишь огромная луна освещает нас троих.
– Слуг я отпустил, – хрипит Волков, когда Марат ставит меня на ноги.
– Отлично, – улыбается Акаев, – значит, наша перчинка будет кричать во весь голос…
– Когда мы возьмем тебя в обе тугие, сладкие дырочки, – шепчет Яр, привлекая меня к себе.
Я обнимаю его. Впиваюсь в губы, стягиваю волосы. Кончиками пальцев исследую красивое лицо.
– Слушай… – говорю ему, – я хочу кое-что… в общем…
– Да, да, перч? – Марат вырывает меня из объятий Волкова, забирает себе.
– Этой ночью я хочу вас обоих.
Мужчины довольно ухмыляются. Переглядываются, словно победители. А я дрожу от открывающихся перспектив. Но кое-что решила, и им придется это принять. Смотрю на одного из мужчин.
– Но у меня есть условие… – сглатываю, – первым, кто попробует меня «там», будет…
Я гляжу на Марата. Он всё понимает. Надеюсь, мой голубоглазый не обидится.
– Согласен, – кивает Яр.
– Ты не зол? – смотрю на его ухмыляющееся лицо.
– Ни капли. Рад, что между вами всё стало понятнее.
Марат тискает меня, не переставая. В нем столько огня, страсти…
– Нечестно, – тяну, глядя на Яра, – ты одет, а мы голые…
– Вообще охренел, – ржёт Акаев.
Виляя бёдрами, подхожу к Волкову. Гляжу снизу-вверх. Забираюсь ладонями под белую футболку. Щупаю тугие мышцы пресса. Поднимаюсь к груди. Марат тем временем шарит в тумбочке.
– Чего ты ждёшь? – хриплым баритоном произносит Яр, – снимай уже её.
– Мне нравится трогать тебя… – шепчу, – ты нас видел?
– Да.
– И… не злишься?
Он берет мою руку и кладет на свой пах. Боже! Его член в полной готовности.
– Ты так возбудился? – глажу его через одежду, слегка прихватывая пальцами, затем приподнимаюсь на носочки и шепчу, – от того, как меня имел твой лучший друг?
Не понимаю, что со мной. Грязь сама собой слетает с губ. Гляжу в глаза Яра, боясь моргнуть.
– Очень… – хрипит он, стягивает с себя футболку, – хотя предпочел бы сам тебя оттрахать.
От вида его тела я с ума схожу.
– Ты замёрзла, – говорит мужчина, ведя кончиком пальца по моему животу вверх, к груди.
Сжимает сосок, затем очерчивает контур ключицы. От его касаний мурашки становятся ещё активнее. Скачут по коже, вызывая дрожь. Дыхание перехватывает.
Расправляюсь с его ремнем. Руки дрожат от возбуждения. Пуговицы джинсов, ширинка. Опускаюсь на колени, стаскиваю ткань вниз. Следом боксеры.
И вот, оба моих мужчины голые.
– Иди ко мне! – зову Марата.
Перед лицом пружинят большие члены. Стою на коленях, обхватываю их ладонями. Смотрю снизу-вверх.
– Красиво… охуенно красиво, – стонет Акаев.
– Тебе идёт такое положение, Карри, – чувствую нетерпение в голосе моего голубоглазого обольстителя, – на коленях, с нашими членами во рту.
– Правда? Вам нравится? – игриво высовываю язык и провожу им по головке члена Волкова.
С губ мужчины срывает животный рык. Медленно веду языком по всей длине ствола. Не перестаю двигать руками. Они мои… сейчас эти хищники в моих руках.
– Я хочу вас… мальчики… – шепчу, по очереди отсасывая каждому, – и в попку… и в киску… везде хочу…
– Блядь… суука… пееерч… пиздец ты нереальная… – мурчит Марат.
– Охуенная девочка… – Яр прикрывает глаза, – лучшая…
Они оба стонут. Это возбуждает. Помогаю себе руками, массирую их напряженные яйца. Облизываю. Заглатываю. Кажется, что я пропахла ими обоими.
– Вставай! – жестко приказывает Яр, поднимает меня, закидывает на плечо.
Марат сильно шлёпает по попе.
– Сладкая… хватит игр… дай нам свои дырочки… – говорит Волков, затем швыряет меня на постель.
Наваливается. Входит безо всяких прелюдий. Сплетает наши пальцы.
– Ты, кажется, просила трахать тебя в резинке? – рычит мне на ухо.
– Д-даа! ЯР! БОЖЕ! ЕЩЕ! – скребусь ногтями по его широкой спине.
– Так вот… никаких гондонов, Карри… ты будешь принимать нас так…
– Как скажешь, – шепчу, – только не останавливайся!
Кончаю очень быстро. С трудом соображаю. Под спину мне подкладывают подушку. Чувствую странный запах.
– Раздвинь ножки, перч, – говорит Марат, – сейчас я твоей попкой займусь.
Напрягаюсь. Яр ложится рядом и целует меня. Его руки массируют набухшую потяжелевшую грудь.
– Не бойся, девочка.
– Расслабься. Сейчас один пальчик, потом два, три, – глаза Акаева блестят, – а потом засуну в тебя свой хуй. Хочешь?
– Сделаешь ей больно, яйца оторву, – коротко бросает Яр.
– Я никогда нашу перчинку не обижу… – надувается Марат, – ты лучше её расслабь как следует. А то девочка боится.
Яр фыркает. Марат отворачивается. Хихикаю. Смешные. Даже в такой ситуации соперничают.
– Да… хочу… сделай это. Я тебе доверяю, – вытягиваюсь, прикрываю глаза.
Дальше всё происходит тягуче и медленно. Марат не жалеет смазки. Растягивает. Очень нежно, аккуратно.
Поначалу чувствую себя странно, непривычно и неуютно. Но потом… тело словно пронзает. (Две полоски 2YAGt1Zy) Такое яркое удовольствие, ни на что не похожее Вскрикиваю.
– Больно? – пугается Марат.
– Нет… нет… мне хорошо… – стону, – еще, пожалуйста!
– Понравилось, значит? – Волков губами гуляет по моему телу, умело возбуждает.
Целует каждый миллиметр кожи. Ласково, нежно. В этом весь Яр. Раскрываю бёдра шире. Мне определенно нравится вторжение в мою попку.
– Вот так… бля, перч… тугая у тебя задница… – вижу капельки пота, стекающие по лбу темноглазого демона.
– Готова? – Яр подползает к другу, они рассматривают меня между ног.
– Ребят… – краснею, – я ж не на приеме у гинеколога.
– Прости, – оба виновато улыбаются, – нужно сделать всё как следует.
Ну а потом…
– ААА! АУЧ! – толстая головка буквально врезается в моё чувствительное анальное колечко.
Машинально сжимаюсь. Ёжусь. Неприятно и немного больно.
– Расслабься, малышка, – Яр накрывает рукой мою киску, – я помогу тебе. Чувствуешь, как мокро?
У меня внизу и правда нереально влажно. Пальцы Волкова мгновенно покрываются вязкой смазкой. А я пытаюсь расслабиться. Тяжело.
Но постепенно становится хорошо. Так хорошо, что я совершенно перестаю осознавать реальность. Член Марата в моей попке, пальцы Яра в киске, и я кончаю… безумно, верчусь, словно уж на сковородке.
– ААА! БОЖЕЕЕЕЕ! КАК КРУТО! – рву ногтями простынь.