Страница 23 из 41
– Я не люблю Яну. Больше нет…
– Точно? – он прищуривается, чем несказанно меня бесит.
Волков всегда читал меня, как открытую книгу. Я был его силой, кулаками. Яростью и гневом. Но Яр слишком умён.
– Просто она внезапно ушла, ничего не объяснила. Вообще нихуя не сказала…
– Эта женщина предала нас, Марат. И я понимаю, что тебе тяжело понять. Яна была невинной, открытой. А стала форменной сукой.
– Карина… – выдыхаю, – она… нереальная…
– Вот именно. Но Яна не Карри. Не чувствуешь? Огромная разница.
При мыслях о перчинке моё сердце пропускает удар. Карина другая. Реально другая.
– Пошли покурим. Карина пока осматривает дом, – зовет меня Яр.
Следую за ним на балкон.
– Понимаю, этот дом навевает воспоминания, – задумчиво говорит он, протягивая мне «Лигерос», – каждый уголок, да?
Беру сигарету.
– Настоящий кубинский табак, – прикуриваю, – у нас такого не купишь.
– Ну так что? – Яр затягивается, осматривает нашу вотчину.
– Что?
– Я не хочу, чтобы Карри из-за тебя плакала, – бросает друг, – она чистая девочка. И я люблю её.
– Я тоже…
– Пока ты Яну не отпустишь, её призрак будет тебя преследовать. Карина это чувствует. И потому тянется ко мне…
Молчу. Эти слова ранят. Неприятно, но правда. И этот дом… мы купили его, чтобы жить здесь втроём. Яна и мы. Но она вдруг ушла. Ничего не сказав и не объяснив. А потом мы узнали, что девчонка, которая прошла с нами огонь, воду и медные трубы, переметнулась к конкуренту.
– Мальчики?! – наша малышка вбегает в спальню, – здесь так круто!
Яр тут же обнимает её. Она глядит на меня. Так внимательно, проницательно.
– Что с тобой? – спрашивает в лоб, – ты странно себя ведешь?
– Норм, – отзываюсь.
Карина надувает губы. Обижается.
– Я пойду… – хер знает, куда, но подальше от этой парочки.
Дохожу до бассейна и плюхаюсь на шезлонг.
– Сука… – ругаюсь, ведь пиздец ревную перчинку к другу.
Что же мешает… Яна… мать твою, свали нахуй из моей башки!
– Марат… – тонкие пальчики касаются моей щеки, – ты как?
Уже темно. Карри сидит на шезлонге и гладит моё лицо.
– Мы как приехали, ты изменился, – вздыхает она.
– Что ты здесь делаешь, малыш?
– К тебе пришла.
– А как же Яр? – фыркаю.
– Ты ревнуешь? – хихикает она.
– Да…
Сука, я пиздец ревную. Хватаю её руку, не позволяя отстраниться.
– Погладь меня ещё, – закрываю глаза.
– У меня есть идея получше, – перчинка заговорщически подмигивает, затем тянется к моей рубашке.
Расстегивает, пуговицу за пуговицей. По моему телу скачут мурашки. От её нежности, заботы, которых я не заслужил. Затем она принимается за джинсы.
– Уверена? – выгибаю бровь, – я тебя трахну, перч…
– Погоди, – шепчет она и в голосе Карины я слышу желание.
Она раздевает меня, оставляет лишь в боксерах. Встает. На девочке только купальник. Да и тот такой открытый, что я вижу сладкие грудки со стоячими сосками и нежные губки, в которые врезаются тонкие трусики.
– Смотри на меня, – приказывает, затем развязывает верх.
Лёгкая ткань падает к её длинным ножкам. Сглатываю. Кадык дёргается. Не могу отвести от глаз. Совершенная. Безупречная Карри. Именно такая, какой я впервые её увидел.
– Ты такая красивая… – всё вдруг перестает иметь смысл.
Она нужна мне. Сладко-терпкая, острая, но нежная… лучшее, что случилось в моей жизни. Её грудки призывно стоят. Круглая, уверенная двоечка. Соблазняет. Я готов на коленях перед ней ползать, чтобы получить возможность лизать эти алые сосочки.
– Хочешь? – она медленно проводил своим острым язычком по верхней губе.
А я просто схожу с ума. Член уже готов. Поднимаюсь, но Карри делает шаг назад. Становится на ступеньку. Сзади лишь темная вода бассейна.
– Ты играешь со мной? – страсть к этой девчонке рвет на части.
– Да… – следующий шаг и она уже по колено в воде.
Принимаю её условия. Медленно приближаюсь. Сейчас мы только вдвоем. Возможно, Яр наблюдает с балкона. Ничего, пусть посмотрит. Он не получит Карину себе… я этого не позволю.
Перчинка заходит в бассейн. По её шоколадной коже бегают мурашки. Хочу целовать каждую…
– Иди ко мне! – бросаюсь на малышку, словно одержимое животное.
Глава 16
Карина
Кайф. Чистый. Потягиваюсь, лёжа в мягкой постельке. По обе стороны от меня спят мужчины. Это уже стало нормой. Смогу ли я теперь вообще уснуть без них? Сползаю, потягиваюсь. Голышом выхожу на балкон.
Между ног саднит. Тянет. Ведь Яр и Марат всю ночь вторгались в меня… боже. Прикрываю глаза, вдыхаю аромат кубинского утра.
Роскошь вокруг кружит голову. Но эта ночь запомнилась другим… Марат и я стали ближе.
– Иди сюда, – загребущие лапы темноглазого не дают и продохнуть.
Он тискает мою грудь. Покрывает лицо отчаянными поцелуями.
– Марааат… ААХ! – жмусь к нему, словно в моих силах спасти этого мужчину.
Но что-то в нём не дает покоя. Будто он бежит от самого себя. Мы стоим в тёмной воде, затем мой демон тянет меня на глубину. Обхватываю ногами его тело. Грудью прижимаюсь к сильным мышцам.
– Что же ты… – насмешливо шепчет он, – от Яра-то ушла?
Подхватывает мою попку, гладит. Заглядывает в глаза. Его тёмные глубины пытают, потрошат. Он будто ищет ответ на вопрос, который пока не задал.
– Я скучаю по тебе… – мурчу, – ты мне нужен…
– Правда? А я думал, тебе Яр нужен… – он не скрывает разочарования.
Неужели и правда так кажется? Что мы с Волковым… облизываю губы.
– Но ты… АААХ! – кричу, когда Акаев пальцами сдвигает трусики купальника и начинает гладить мои губки, – ты тоже… боже!
Сильнее обхватываю его, цепляюсь. Всё кажется неважным. Только мы. И лишь я могу его спасти.
– Ты не хотел, чтобы я приходила? – трусь лицом о его небритую щёку.
– Очень хотел, перчинка… ты даже не представляешь. Я же гребаный эгоист.
– Мы все эгоисты, – шепчу ему, – знаю, что тебя что-то гложет. Расскажи… а если не можешь, покажи.
Он удивленно смотрит на меня. И резко бросается на губы. Этот поцелуй грубый, жесткий, немного горький. Но я обнимаю своего темноглазого демона. Сердце бьется через раз.
– Ммм, – стону, когда он переходит к щекам, затем к шее, подбородку, – еще… покажи мне больше… не жалей меня, Марат.
Он изучает меня всю. Каждый миллиметр кожи. Одному ему понятным способом.
– Сладкая… горячая… – шепчет, словно теряя рассудок, – нежная… перч… хочу тебя.
– Ну так чего ты ждёшь? – отстраняюсь, держусь на воде.
Разворачиваюсь спиной и медленно плыву к противоположному бортику, к лестнице. Цепляюсь за неё руками.
Марат догоняет меня, обхватывает ладонями груди. Сминает до боли. Прикусываю губу, чтобы не закричать. Вытягивает соски, трётся толстым членом о мою попу. Рычит.
– Блядь… перч… куда ты пошла? – дёргает меня на себя.
Рвёт трусики купальника. Снимает боксеры и входит в меня. Это так круто! Мы оба исследуем новые грани порока. Марат трахает меня жестко, сильно. Заталкивая член до самой матки.
А я принимаю…
Сжимаю холодные поручни лестницы бассейна.
– Не останавливайся… давай! Глубжеее! – умоляю.
– Да девочка… я как следует выебу тебя… моя перчинка… охуенная…
Глаза закатываются. Всё происходит быстро, жестко. Марат сильно стягивает мои мокрые волосы. Наматывает их на кулак. Дёргает на себя.
– Смотри… Яр наблюдает… давай покажем ему шоу, детка… – рычит мне на ухо.
Поднимаю глаза и сталкиваюсь с огненным пламенем ледяной глубины. Яр стоит на балконе, в его зубах сигарета. На губах лёгкая ухмылка.
А я…
С выпяченной попкой принимаю в себя член его лучшего друга. Тащусь. Кайфую.
– Да! ДА! – оргазм накатывает огромной волной, – двигайся! Заполни меня всю!
– Сука… сейчас солью прямо в твою матку, перч… – стонет Акаев.
Дёргается. Кончает. Но не останавливается. Продолжает сильно стискивать мои волосы. Он очень груб.