Страница 9 из 14
– В этом случае недобор. И сегодня будет более-менее спокойно, он обычно даёт три дня, потом забирает обратно.
Вскоре суета возле палаты растворилась в ночной тишине, коридоры перестали гулко оглашаться топаньем ног, пациенты наконец смогли спокойно выдохнуть, всё смолкло, и только Стефани и следователь перебрасывались пустыми фразами, борясь со сном после тяжёлого дня.
– Как так получилось, что вы стали сотрудничать с «МАБОРП»?
– Меня больше удивляет, что вы про нас слышали. – пожала плечами Стеф.
– Ловили ритуального маньяка, ну как нам казалось ритуального. Наш мэр все связи подтянул, но не сложилось, ваши ребята сразу сказали, не их профиль.
– И что оказалось?
– Секта. Всё было строго заточено под зарабатывание бабок.
– Понятно. А я попала, скажем так, – Стеф помолчала, – случайно. Знаете, бывает человек выбирает сам свой путь, а бывает, что путь выбирает человека. Так случилось и со мной. Я не буду углубляться в подробности, но жертвой изощрённого убийства была моя сестра, я написала книгу, чтобы как-то справиться с болью, отсюда всё и началось.
– Вам не страшно?
– Порой страшно до коликов, до истерики, а остановится не могу, пока не доведу до конца. Я моральная калека на всю жизнь, наверное, живу этим. – усмехнулась Стеф. – Ладно, давайте попробуем отдохнуть. Здесь как-то можно зашторить окна? – нахмурилась она.
Мужчина встал, покрутил регулятор скрученных тканевых жалюзи и застыл, глянув на улицу.
– Кто-то пересёк двор больницы. – напряжённо сказал он.
Стефани медленно подошла к нему, посмотрела на пустую парковку и проговорила:
– Мне рассказывали про касаток. Если ты слышишь её, значит, она сканирует жертву, но если ты её увидел, то это последнее, что ты увидел в своей жизни, потому что жертва это ты. Не думаю, что это он, здесь же больница, давайте не будем пугаться каждого шороха. – Стеф поднялась из кресла и встала рядом у окна. – И помните, это ритуал, девушек он забирает на третий день, а сегодня первый.
Глава 3
Ночь в тишине кралась по больничным коридорам, за окнами неистово летала чёрным вороном непогода, ветер невидимой рукой тряс деревья, откусывал ослабевшие листочки и уносил их подальше от родного дома.
Кузякин несколько минут пялился в экран телефона, шлёпал губами невнятные проклятия, потом протяжно вздохнул и посмотрел в сторону дремлющей Стеф.
– Что-то случилось? – отозвалась женщина, разглядывая следователя из-под прикрытых ресниц.
– В лаборатории сказали, что будут долго трудиться над платьем. Там много отпечатков. Даже странно.
– Ничего странного. По этим отпечаткам потом опознают людей, которых он пригласил на свадьбу, если можно так назвать всё это представление. Он будет путать вас в деталях, в результате возникнут многотомные уголовные дела, масса мелочей, бесконечные отпечатки, группы крови, ДНК. Но никаких следов этого человека. Даже у последней девушки не удалось ничего обнаружить, хотя она родила ему ребёнка.
– Мистика какая-то. – Кузякин развёл в стороны большие ладони, хлюпнул длинным носом и проговорил. – А что вообще зацепок никаких?
– Нет. – Стеф покачала головой, взглянула на лежащую девушку и подумала, что ей очень надоело лгать. – Вы не против, я вызвала своего криминалиста?
– А чем наши-то хуже? – несколько ревностно отозвался Василий.
– Опытом в мелочах. Круг дел для ваших криминалистов, – Стефани замялась, – умещается в основном в ежеквартальных отчётах: бытовые убийства, грабежи, разбой, изнасилования. И этот привычный поток дел создаёт своеобразные шоры, за рамки которых выходить довольно сложно. Я пригласила специалиста, работающего в полевых условиях и специализирующегося именно на таких делах. – Стеф помолчала. – Ну и в конце концов, чтобы научиться работать на сверхточном оборудовании, на котором работает он, тоже нужно время.
На этаже вдруг послышались голоса, торопливые шаги, к палате подошёл лечащий врач, которого обязали здесь присутствовать круглосуточно вместе с несколькими людьми в строгих костюмах и черноволосый мужчина в мятых джинсах и худи болотного цвета. При появлении этой процессии лицо Кузякина слегка дёрнулось, было совершенно понятно, что он узнал мужчину.
– Открывайте. – послышалось требование, обращённое к суетливому врачу с маской отчаянной усталости на лице.
– Да я-то что. Вон внутри люди из полиции сидят, у них все ключи. Они ж там заперлись. Не я. – развёл он руками. – Вы меня полчаса пытали, просили провести… Пожалуйста. – пробормотал он.
– Открывайте. – властным голосом сказал мужчина, теперь глядя на Кузякина.
Василий Валентинович сначала дёрнулся, потом осёкся и поглядел на Стефани, без движения сидевшую в уютном кресле, отнятым у главного врача больницы.
– Стефани, надо бы открыть. – тихо сказал следователь.
Стеф, не двигаясь с места, ещё раз всех внимательно оглядела и негромко спросила:
– Вас слишком много. Зачем столько народу?
– Я её жених. Я только что прилетел. Я хочу видеть её. – мужчина сделал шаг вперёд и потянулся к ручке двери.
– Смотрите. – равнодушно отозвалась Стеф. – Внутрь я вас не пущу. Со мной она в безопасности.
– Я не понял. – мужчина зло посмотрел на следователя. – Вы меня не узнали?
– Я не командую парадом. – как бы извиняясь, вполголоса проговорил Кузякин. – Вот. – он слегка кивнул в сторону Стеф.
– Вы с ума сошли? Мне двери ломать? – побелевшими губами спросил человек.
– Кто это? – не отрывая взгляда от незваных гостей, спросила Стеф.
– Это Малышев Илья Станиславович. Он и правда жених Эмили. – несколько нервно отозвался Кузякин, хорошо зная крутой нрав Малышева, его неспособность слышать слово «нет» и тот факт, что большая часть предприятий в городе была его инвестиционными проектами.
Стефани медленно встала, близко подошла к стеклу и, прямо глядя в пылающие гневом угли глаз мужчины, спросила:
– А насколько вы уверены, что он не прошёл мимо вас на улице или в аэропорту и не передал какую-то весточку той, которую он теперь считает своей? – Стеф пожала плечами. – Позапрошлой жертве он ввёл какой-то сложный препарат, а когда к ней приблизился её настоящий жених, реакция запустилась, и у девушки начались необратимые процессы. А знаете почему? Потому что он распылил на его одежду какой-то реагент, предварительно предупредив её в письме, чтобы настоящий жених к ней не приближался, иначе он убьёт её. Его не послушали, и он не смог забрать ту девушку, но она умерла в мучениях. – Стеф помолчала. – Я не пущу вас. Я сама ищу выход из этой комнаты, но пока не нашла.
– И что же делать? – Илья прислонил ладони к стеклу и долго смотрел на Эмили.
– Я думаю. Все думают. – Стеф вздохнула. – Но пока мы ждём. У нас есть время.
– Всё что нужно. Слышите?! Всё что нужно, мне сразу и напрямую. – Илья продиктовал номер своего телефона, круто развернулся и ушёл.
– Во дела. – посетовал Кузякин. – Он и правда тот ещё перец. Был-то такой дрищеватый, потом поджал под себя половину города. Они с отцом Эмили давно по ней сговорились. Летом следующим свадьбу хотели играть.
– Понятно. – задумчиво протянула Стефани. – А сколько ему лет?
– Тридцатник. – Василий Валентинович нахмурился. – Нет, больше. Это в прошлом году гуляли так, что чуть пол-леса фейерверками треклятыми не спалили. А что за реагенты-то такие были? – спросил следователь. – Выяснили?
– Какие реагенты? – не понимая о чём речь, нахмурилась Стеф.
– Ну те, чем девушку ту, покойную уже, обработали.
– А. Да что ж все такие наивные? – вздохнула Стеф. – Не было такого, но срабатывает обычно хорошо. Все сразу вспоминают про супергазы, которыми правительства травят своих шпионов. – улыбнулась она. – Подремлите, а я подежурю. Впереди ещё столько работы.
Ночь кое-как успокоила разбушевавшийся ветер, пригладила растрёпанный сухостой на обочинах дорог и устав успокоилась, завалившись за горизонт в сторону Васюганских болот и освободив дорогу дрожащему студёному рассвету, розовой полосой тянувшемуся по краю города.