Страница 8 из 14
– Потому что я не знаю, кто доберётся вперёд, медики или следователь. На одежде могут быть отпечатки. И перегородите вход на этот балкон, – Стеф кивнула в сторону коридорчика, – это самый удобный доступ, чтобы принести её сюда.
Ещё недавно тоскливый, дремлющий дом заворочался внутри шагами, громкими голосами, окна в разных концах дома вспыхивали светом, люди метались внутри, мешали друг другу, ругались, но потом успокаивались и старались выполнять распоряжения Стефани как можно быстрее.
Вскоре в вечеряющем небе над рекой нависла огромная тёмная тень вертолёта. Он, почти задевая воду, метнулся к месту стоянки, из него выпрыгнул отец Эмили и худощавый, длинный провожатый, местный следователь по особо важным делам Кузякин Василий Валентинович. Неуклюже перескакивая мостики, сооружённые над искусственно проведённой через территорию базы протокой, мужчины быстро побежали к большому дому.
– Где она? – едва переступив порог, часто дыша, спросил Семён.
– На втором этаже. – стоя наверху лестницы, сказала Стеф. – Но вам сюда нельзя. Я пущу только медиков.
– В моём собственном доме, к моей собственной дочери? – взревел огромный мужчина, проскакивая внушительное пространство холла в несколько шагов.
– Вы помните, что мы с вами подписали договор, прежде чем я взялась за работу? Его вам прислал Кирилл, – Стеф не сдвинулась и на миллиметр, когда мужчина, преодолев ступеньки, бежал на неё, зло вращая глазами. – Так вот, сейчас я вам абсолютно серьёзно говорю, что если вы туда зайдёте, то я моментально выдвину против вас обвинение.
– Вася, что ты стоишь, разберись. – рявкнул Семён и продолжил. – Ну, мне драться с вами, что ли?
– Дамочка, что вы городите, – несколько гнусаво проговорил Кузякин, – отойдите.
– Представьтесь, – Стефани прекрасно понимала, что ещё несколько секунд и этот здоровый сибиряк просто скинет её с лестницы, но допустить его к девочке она сейчас никак не могла.
– Кузякин Василий Валентинович, полковник, следователь. Так что, видимо, это мне придётся выдвигать против вас обвинение.
Стеф сунула руку в карман и показала мужчинам пластиковую карточку.
– Я внештатный консультант «МАБОРП».
– Чего? – нахмурился Семён.
– Международной ассоциации по борьбе с оккультными и ритуальными преступлениями и я имею все основания полагать, что ваша дочь сейчас участвует в ритуале.
– Вы совсем поехавшая? Она сейчас дома. – рыкнул мужчина.
– Сёма, погоди. – Кузякин нахмурился и, поднявшись следом за товарищем, что-то ему шепнул, после чего отец Эмили несколько секунд в нерешительности постоял, но послушно отступил и стал спускаться.
– Рассказывайте. – нехотя проговорил Кузякин.
Стефани отступила на шаг назад и поманила мужчину за собой, открыла кладовку и включила свет.
– Мать честная. Что это? – медленно стянув вязаную шапочку с головы, проговорил следователь.
– Понимаете, я боюсь, что мы столкнулись с одним из самых жестоких и извращённых придурков. Я просто боюсь в это поверить. Не все преступления афишируются даже в узких кругах. Такое уже происходило в Омской области и в одном из пригородов Новосибирска. То есть в местах, приближённых к болотам. И если это он, то мы не сможем её уберечь.
– Она же здесь. – непонимающе помотал головой Кузякин.
Стеф вздохнула, выключила свет и отступила в коридор.
– Поторопите медиков. Я без них боюсь её трогать, а с неё обязательно нужно снять эту одежду. – Стеф помолчала и добавила. – Это испытание надеждой. Впервые это случилось двадцать лет назад, на его счету три девушки.
– У некоторых бывает больше.
– Да. Три девушки, которые уже никогда не покинут пределы дома для душевнобольных. И человек двести, которые на том свете.
– В смысле? – не понял Кузякин.
– Когда он похитил первую жертву, то нашли её через неделю во дворе собственного дома, так же как Эмили. Она ничего не помнила, но все были рады, что она жива и невредима. Потом она снова исчезла через три дня, и через месяц нашли место, где он справлял с ней свадьбу. – Стеф помолчала. – Этот субъект приглашает многих, на каждом месте свадьбы было примерно по шестьдесят, – Стефани пожала плечами, – гостей. Я видела фотографии с этих свадеб и это что-то ужасное.
– Я реально вас не понимаю.
– Что непонятного? Он похищает девушек, разыгрывает спектакль со свадьбой и живёт с девушками как с жёнами. Видимо.
– Я не очень понял с гостями. Они-то не могут, что ли, понять, что девушки в розыске и вообще всё против их воли.
– Нет. – она покачала головой. – Он их сначала убивает, а потом сажает за свадебный стол в качестве гостей.
Кузякин отступил на шаг назад, покосился на Стефани и развёл руками.
– Что за бред?
– Можете уточнить у ваших коллег. Я видела дела, смотрела фотографии, я изучала и пыталась помочь, но он вообще не оставляет следов. Точнее, следов более чем достаточно, но все они принадлежат жертвам.
– Но Степан – очень влиятельный человек, я как-то сомневаюсь, что есть желающие с ним связываться. Вы не можете ничего напутать?
– Хотелось бы, – вздохнула Стеф, – но увы.
– А почему вы сказали, что девушки потом в психушке. Их живыми находят?
– Да. Через несколько лет. Первую нашли в палате больницы недалеко от её дома, вторую – в супермаркете со списком продуктов в руках, тоже возле дома. Третью – на скамейке возле детского сада, тоже возле дома. Так, словно он их возвращает домой.
– Слушайте, мы спрятать Эмили можем без проблем. Это даже не обсуждается, ресурсов хватит и будем искать его.
– Третья жертва, когда поняли, что это он её забрал, была под круглосуточной охраной десяти полицейских. Утром третьего дня они все спали, а она благополучно исчезла. Кстати, её нашли всего несколько лет назад. По всей видимости, она родила ему ребёнка, потому что забирал он её девственницей, а вернулась она рожавшей женщиной. – Стефани вздохнула.
На лестнице показался несколько запыхавшийся Николай Иванович, он помахал рукой и проговорил:
– Там медики прилетели. Я Катькиного сына послал встретить.
– Очень хорошо. – Стефани перевела взгляд на Кузякина. – Чтобы уберечь Эмили, у нас есть три дня, и эту ночь мы с вами должны будем дежурить в её палате.
Вскоре мрачный, неприятный дом, игрушечная турбаза и огромные, шевелящиеся удивительной жизнью болота остались далеко внизу, вертолёт взмыл ввысь и понёсся в одну из больниц, где девушке могли бы обеспечить должный уход. Стеф сидела в грохочущем воздушном транспорте и ей казалось, что она катается в какой-то жестяной банке и от стремительного полёта вниз её отделяет лишь несколько сантиметров железного пола. Сегодня в жизнь Стефани ворвалось ещё одно чудовище, она это прекрасно понимала и сейчас дала себе просто передышку, стараясь ни о чём не думать во время полёта, чтобы собраться с силами.
– Василий, нам нужна палата с зарешеченными окнами, охраной перед дверью и желательно стеклянной вставкой, чтобы я видела, кто проходит по коридору. – сказала Стеф, когда они добрались до места.
– Сделаем.
– Я позвоню, – проговорила Стеф, доставая телефон, – не спускайте с неё глаз.
Коммерческое крыло городской больницы, выглядело чуть лучше, чем остальное мрачноватое заведение, смотрящее на город светлыми прожилками окон. Стефани быстро оглядела палату, в которой обычно размещали заключённых и удовлетворённо покивала. – Отлично. Здесь и расположимся.
– Персонал весь проверенный. Все именно те, кого допускаем к арестантам. – главный врач, поднятый по тревоге из тёплой постели молодой любовницы, стоял рядом с ошалевшими глазами и, потирая помятое лицо, смотрел, как быстро и ловко медсёстры берут у Эмили анализы.
– Отлично. – Стеф огляделась. – Мы с товарищем-следователем тоже здесь на ночь останемся. Мы внутри, а охрана снаружи.
– Не перебор? – покосился на неё Кузякин, потому что явно представил свою голову отдельно от тела, после того как в очередной раз не явится домой ночевать.