Плохие люди

За спиной нерукотворным памятником возвышался его старый знакомый. Окутанный запахом дорогого мыла и чистой новой одежды. Стоял и добродушно улыбался.

Посетители, до того мирно сидевшие за столами, выстроились полукольцом, окружив хлопающую глазами компанию. И у каждого в руках было что-то твердое и острое. То, чем удобно убивать, протыкая и разрубая живую плоть. Бертран троих даже узнал — память о страшном подвале так и не выветрилась. Очень сильно заболел отсутствующий мизинец, который вроде бы уже подзажил и не беспокоил хозяина. Затем острая боль перекинулась на остальные пальцы.

Еще трое вышли из кухни, встали, перекрыв второй выход.

— Милостивый мессир Мармот!

Анри кинулся в ноги пришельцу, упал на колени, прополз последние два-три локтя. С размаху ткнулся лбом, чуть не проломив от усердия доски:

- Как и договаривались, милостивый мессир! Я их привел! Всех, кто остался! И этого, этого! — Быстрый, не поворачиваясь, тыкал рукой за спину. — Тоже!

Как Бертран догадался, тыкал бывший товарищ как раз в его сторону.

— Встань, дорогой друг, — кротко улыбнулся Мармот, — я и сам вижу, что ты выполнил мою маленькую просьбу. И сделал так, что мы снова встретились с моим еще более дорогим и любезным сердцу другом!

— Давно не виделись, — набычился Бертран.

Первый, самый жуткий страх прошел. Но ему по-прежнему было очень страшно. Слишком много врагов, слишком они вооружены, слишком внезапное предательство, все, чего не коснись — слишком!

— Не скажу, что я тебя старательно искал, — кивнул Мармот, — обойдемся без недостойной лжи. Но раз уж сложилось…

Криминальмаэстро внимательно посмотрел на дрожащего Анри. Стенолаз по-прежнему боялся обернуться, страшась встретиться глазами с компанией. Особенно с Фэйри.

—… что у нас нашелся общий знакомый. Который решил, что ему надоело бегать по лесам и вонючим норам, когда можно культурно работать в приличном месте. Правда, я удивлен, что он не посвятил в свои планы своего близкого товарища, ведь так?

Фэйри гневно прорычал что-то ругательное.

— Вижу, не посвятил, — удовлетворенно кивнул Мармот. — И мы с вами стали свидетелями неправды всех народных мудростей. Ведь как говорят, «стенолаз стенолазу глаз не выклюет»?

— «Кирпич на голову не уронит», — хрипло поправил злодея Фэйри.

— Или так. В главном, я все равно прав, — поморщился Мармот, — не придирайся к деталям. Впрочем, если вам станет от этого легче… — Криминальмаэстро внимательно посмотрел на белобрысого стенолаза и неуловимо быстрым движением ударил Анри в висок.

Быстрый молча повалился на пол, скорчился, мелко суча ногами. Под судорожно прижатыми к голове ладонями расплывалось пятно, почти не заметное на одежде.

— Таилис предателям не платит, — высокопарно пояснил Мармот. Наклонился к убитому, вытер о плечо стилет, похожий на трехгранное шило. — Предавший один раз не побрезгует сделать это снова. А это ваш Жумарчик, или как вы там его звали… Тьфу, короче говоря! Впрочем, не будем о героях, поговорим о дряни!

Фэйри дернулся было, но сдержался. Лишь сплюнул.

— Ну так что? — улыбнулся мессир, — вас сразу убивать или поболтаем сперва?

— Лучше, конечно, помучиться, — скривился в ответ Бертран. — Опять же, глядишь, до чего-нибудь и договоримся. Помнится, прошлый раз, я что-то такое слышал о начале прекрасной дружбы.

— Шутить ты не разучился — кивнул Мармот, — и это хорошо! Правда, похоже, не научился думать. Таилис — наша корова. И мы ее доим. Вы же тыкаетесь, как новорожденные свинята, слепыми пятачками, и постоянно натыкаетесь на что-то, что вам, уебкам, кажется выменем. Но вы ошибаетесь. Что же насчет дружбы… Ну вот сам рассуди здраво. Ты бы стал вести дела с бешеной крысой? С мелкой, гадкой крысой? Которая только и делает, что кидается на всех подряд?

— У меня нет гадкого розового хвоста, — мрачно проговорил Бертран. — И усы не растут.

Хохотнул не только Мармот. Даже его компания головорезов заухмылялась.

— Все же есть в тебе что-то такое, что не дает мне убить тебя сразу! Интересно, что же?

Мессир склонил голову на плечо, внимательно рассматривая Бертрана.

— Моя красота вряд ли вас привлекает, — прищурился Суи, — вы-то, мужчина видный, хоть и водитесь порой со всякими мокрожопыми пидорасами. Поэтому, наверное, мои искрометные шутки.

— Они самые, — кивнул Мармот, — они самые. Выкладывай добычу, малыш, и тогда вас убьют быстро.

Бертран сунул руку за пазуху.

— И не думай кидаться ножами, — подмигнул криминальмаэстро, — мы же взрослые люди, хоть у тебя еще даже усы не растут.

Суи улыбнулся и, выхватив кошель, швырнул его в стену. Глухо звякнуло.

— А теперь второй, — подбодрил мессир, — я же знаю твои гнусные привычки.

— Сссука, — прошипел Фэйри.

— А кто будет шипеть, — не поворачиваясь, прокомментировал Мармот. — Тот будет мне эти кошели в зубах с пола тащить. Потому что без пальцев только зубы и остаются в качестве полезного инструмента.

Бертран снова запустил руку под хубон, нашаривая кожу кошеля. В голове было пусто и звонко. Как ни крути, а выходило, что настала пора умирать.

Суи бросил косой взгляд на Дудочника. Тот стоял замерший, будто статуя. Лишь дергался правый глаз, да подрагивала рука у пояса.

Интересно, а справится ли отставной егерь хотя бы с двумя? Себе Бертран самокритично оставлял одного подранка. Нож против короткого копья с наконечником, больше подходящим мечу — совсем не выгодное дельце.

— Стража!

Дверь в «Ведро» вдруг распахнулась, и в кабак влетел растрепанный мальчишка.

— Стража! Сюда идут!

Мармот нахмурился, начал поворачиваться… И ему в висок грянул второй кошель. Мессир всплеснул руками и начал валиться на убитого Анри…

И все завертелось!

Бертран сиганул за стойку, ударив кабатчика ногами в грудь. Кувыркнулся, уходя от удара — мече-копье свистнуло над головой, чуть не отрубив макушку. По пути пластанул ножом кабатчика — кровь так и брызнула. Куда попал — не видно, да и ладно! Подхватил падающее копье, метнул в тех, кто сгрудился над телом поверженного командира.

Фэйри жахнул кулаком одного из громил, преграждавших вход в кухню, вбив нос в череп — только хруст пошел. Плечом ударил второго, замахнувшегося на Суи, уронил в полки. Те посыпались, заваливая поверженного бутылками. Запахло крепким бухлом.

Дудочник, будто свихнувшийся дятел, двумя ножами одновременно, колол третьего врага. Раз за разом вгоняя клинки в мертвеца, который даже упасть не успевал.