Страница 3 из 15
— Я спросила, миледи, как можно доверять вассалу, который алчет денег и не объясняет причину? Вас шантажируют? Вас подкупают, а вы хотите больше? Ищете, где заплатят дороже?
Фрейлина крикнула так, что Вигам отпрянул и выпал из камина:
— Вы ничего не понимаете! Вырастете — узнаете, как бывает!
Владычица ответила, напротив, столь тихо, что Вигаму пришлось прижаться ухом к черной от сажи стенке очага:
— Вы не получите ни земли, ни денег. Я оставлю вас на службе ровно до той минуты, когда посмеете вновь повысить голос. Ступайте, миледи.
Фрейлина выдержала паузу, будто искала еще слова. Но, так и не сказав, скрипнула дверью.
Рональд Вигам переждал, пока ее шаги прозвучат мимо кофейной комнаты, а тогда схватил поднос и ринулся за орджем. Душа его пела от надежды. На радостях он решил не экономить, а влить в северянку настоящего лидского двадцатилетнего, лучшего из орджей, придуманных богами и созданных людьми. Глядишь, почувствует разницу. Глядишь, понемногу еще наладится жизнь!
— Эй, сударь, осторожнее! Вы скачете так, будто возглавляете атаку!
Вигам ахнул и согнул спину в нижайшем поклоне. Человек, возникший на его пути, был самим лордом-канцлером.
— Я виноват, ваша светлость, прошу простить…
— Не беда. Дайте-ка взгляну, с каким оружием вы мчитесь в бой.
Герцог уважительно осмотрел бутылку:
— Отличный выбор, сударь! Лишь в одном искусстве Первая Зима так и не превзошла древний Лид: в умении готовить ордж.
— Ваша светлость, отец учил меня выбирать напитки, а дед — отца, а прадед — деда.
— Жаль, что мой дед учил отца совсем другим делам… Кому несете?
— Ее величеству.
— Тогда позвольте, я приму на себя вашу миссию.
Лорд-канцлер взял у Вигама поднос.
— Бертрам, инспекция!
Берти Крейн, смотритель дворцовых складов, шутливо развел руками:
— Ах, милая Лизетта, вы ошиблись: я Бертрам, но я — отнюдь не инспекция. Я не имею чести быть ею. Да и честь-то, на мой взгляд, сомнительна. Я мог бы даже обидеться на вас за подобное допущение: я — инспекция? Помилуйте, Праматери!
Лизетта была девушкой, прекрасной со всех точек зрения, потому Берти не преминул потрепать ее по щеке, а она милейшим образом смутилась:
— Сударь, я не…
— Лизетта, я уже тысячу раз просил вас избегать всяческих сударей. Для вас я не желаю быть каким-то безликим сударем. Я — Бертрам, Бертрам и еще раз Бертрам! Желаете, выложу свое имя из колбас и сыров в главном складе?
— Да, конечно, Бертрам… Я просто немного растерялась, поскольку…
— Не нужно теряться. Я не найду себе места от горя, если вы потеряетесь!
Он попытался ее приобнять, девушка вывернулась не без кокетства:
— Бертрам, ну инспекция же… Она пришла. Прямо сюда!
— Сюда?
— Ну, они ждут там, в прихожей… Это так необычно!
Берти хмыкнул. Лизетта была в меру глупенькой — то есть, могла проявить ум в тех редких случаях, когда это действительно требовалось. В частности, умела отличить обычное от необычного.
— Зовите же сюда необычных гостей. Озарим их лучами нашего внимания!
Лизетта распахнула дверь и сделала реверанс, маняще оттопырив попку. Не без сожаления Берти перевел взгляд на гостей — и убедился, что они действительно необычны. Во главе инспекции шел министр двора. Он стоял в дворцовой иерархии непосредственно над Берти Крейном, но никогда прежде не унижал Берти чем-то вроде проверки. Министра не волновало, сколько и чего имеется на складе. Министра волновало одно: когда понадобится что-либо — от сухого цвета горных фиалок до копченой бычьей ноги — чтобы оно, требуемое, было сейчас же доставлено. Берти его не подводил.
— Мне так жаль, что беспокою вас в вашем царстве припасов, дорогой Бертрам! Я убежден, что фсюду у вас полный порядок. А если и не полный, то это ли главное? Излишний порядок только давит душу.
— Я полностью согласен, милорд! Если бы Лизетта не вносила нотку хаоса, я просто задохнулся бы от уныния… Но, виноват, чем я обязан вашей проверке? Ее величество или лорд-канцлер выказали недовольство качеством поставок? Если так, то я весьма удивлен!
— Милейший Бертрам, никакого недофольства! Просто миледи фрейлина сочла нужным проверить, довольно ли припасов ко дню празднования победы над бунтарями. Вы ше слыхали про этих Подснежников? Какие странные люди, не понимаю, о чем они думают!..
Следом за министром вошла Лейла Тальмир — первая фрейлина владычицы. Ее появление сделало ситуацию еще более странной. Да, в отличие от министра двора, леди Тальмир как раз была склонна ко всяческого рода инспекциям. Но, во-первых, ни владычицы, ни лорда-канцлера сейчас нет во дворце — кто же приказал фрейлине учинить проверку? А во-вторых, она не принесла с собою ни счетов, ни карандаша и бумаги. Как же она думает пересчитать складские запасы — в уме?..
— Миледи, желаете мой блокнот и счеты? — предложил Берти.
— Желаю поскорее сделать дело.
Министр двора пожал плечами, как бы извиняясь за грубость своей спутницы.
— Ох, эта спешка… Никого она еще не дофодила до добра, кроме ее феличества при собачьей гонке. Вы ше помните гонку, Берти? То было потрясающе феерично!
— Где хранятся съестные припасы? — сухо спросила фрейлина.
— Внизу, разумеется. В холодных подвалах, — повинуясь ее напору, Берти ответил кратко, и сам себе стал противен.
— Проводите нас туда.
Четверо двинулись вглубь складов. Впереди выступал Берти, за ним верная Лизетта, далее фрейлина и министр. Несколько раз Берти останавливался и обращал внимание гостей:
— Чувствуете прекрасный запах? Здесь у нас хранятся всевозможные благовония и эфирные масла. Обеспечить приятный запах во всех помещениях, уберечь от травм тонкое обоняние барышень — одна из первейших задач министерства двора. Знаете ли, миледи, сколько эфирных масел потребляет двор за одни сутки? Я могу вам сказать с точностью до унции.
— Чшудессный аромат! — говорил министр.
— Не стоит задерживаться, — обрывала фрейлина.
— А здесь, как видите, запасы искровых ламп. Осветительная техника весьма ненадежна: каждый день не меньше десяти ламп выходят из строя — и что с ними делать? Нет, миледи, их нельзя починить. Искровая лампа — как судьба: если сломана, то уже не исправишь. Только выбросить и вставить новую.
— Как это ферно!