Страница 2 из 15
Он двинулся было дальше, но леди Лейла бросила:
— Стой. Налей.
Он наполнил бокал и подал фрейлине. Она опорожнила его в два приема. Отерла губы, фыркнула:
— Дрянь.
— Никак нет, миледи! Изволите видеть, это особо изысканный…
Фрейлина зашагала дальше, не слушая его. И вдруг Вигам сообразил: «Дрянь» — это было не о вине. По тонкости вкуса Лейла Тальмир под стать северянке. Она, Лейла Тальмир, двадцать лет держала трактир в захолустье. Амино — даже с водой и перцем — должно казаться ей напитком богов. Стало быть, «дрянь» относилась к неким мыслям фрейлины, которые она собирается высказать императрице. А бокал вина выпит залпом, очевидно, для храбрости.
Вигам остановился. Вигам задумался. Насколько он знал, леди Лейлу Тальмир боялись при дворе все, за вычетом кайров. Она же сама не боялась никого, кроме одного-единственного Ориджина: лишь его власти хватило бы, чтобы вышибить ее из дворца. Тогда какая опасность заставила фрейлину пить для храбрости?
Вигам огляделся: коридор был пуст, часовые остались за углом. Они стоят у дверей спальни владычицы, так что к замочной скважине не подойдешь. Но спальня имеет смежный камин с кофейной комнатой, а та сейчас пустует и не охраняется. Рональд Вигам на цыпочках нырнул в кофейную и, поставив поднос на стол, сунулся в жерло камина.
Первая фраза, которую уловил его напряженный слух, принадлежала северянке:
— Ах, леди Лейла, если бы вы знали, как я устала…
Вигам испытал острое раздражение. Северянка только тем и занята, что катается в поездах, жрет сладости, болтает с лордами и наряжается в платья! Делает ли она хоть одно дело, от которого действительно можно устать? Изучила ли хоть одно ремесло хоть вполовину так мастерски, как Рональд Вигам? Да быть владычицей — самое легкое дело на свете! Не требуется знаний и умений, не нужно усилий и труда, только раскрывай рот и говори приказы — а остальное исполнят слуги. Какое право она имеет уставать⁈
— Я сочувствую вашему величеству, — раздался в камине голос Лейлы Тальмир. — И восхищена вашим блестящим дипломатическим успехом. Поздравляю с бескровной победой.
— Скажите, миледи, что я была хороша.
— Вы лучше всех на свете, ваше величество.
Вигам укрепился в догадке: с фрейлиною что-то не так. Она не сумела как следует польстить северянке: допустила тень то ли холода, то ли сарказма, слышимую даже сквозь камин.
— В чем дело, миледи? По-вашему, я совершила какую-то ошибку? Вы правы, не стоит так прямо просить похвалы. Это слишком…
— Моя вина, ваше величество. Не в вас дело, а во мне. Я холодна из-за собственных тяжких мыслей.
— Тогда поделитесь ими. Возможно, я смогу…
— Я пришла с просьбою, ваше величество.
Вигама аж покоробило. Ну и фрейлина! Кабан, а не придворная дама! На полуслове прервать императрицу — даже такую — это ни в какие ворота!..
Однако северянка стерпела — видимо, была особенно благостна в предчувствии орджа:
— Изложите вашу просьбу, миледи. Я буду рада помочь.
— Мне нужны пять тысяч эфесов.
Все в этой фразе было омерзительно: и топорная краткость, и злая прямота, и даже самая сумма. Будто нельзя попросить святое число: четыре тысячи или восемь! Боги, во что превращается двор!..
— Это легко устроить, миледи. Вы знаете, моя задумка с бумажными деньгами сработала неожиданно прекрасно. Я и не мечтала, что какое-нибудь мое изобретение может дать такую прибыль! Завтра банк Конто выплатит вам пять тысяч.
— Благодарю, ваше величество. Но я имею еще одну просьбу. Она может показаться дерзкой…
Вигам схватился за голову. А раньше, значит, было не дерзко!
Лейла Тальмир выдержала паузу, собираясь с духом. Должно быть, такая наглость требовала немало сил.
— Ваше величество, я хотела бы получить участок земли в ленное владение. Небольшой, двух- или трехщитный надел.
Северянка ответила с малою паузой. Теперь даже эта пьяница заметила, до чего охамела фрейлина.
— Не вижу препятствий, миледи. Имея пять тысяч, вы с легкостью купите такой надел.
— Ваше величество, деньги нужны для другой цели.
— Хорошо, я заплачу вам больше. Найдите подходящий участок, сторгуйтесь о цене и назовите мне сумму. Я покрою ваши расходы.
— Ваше величество, мне требуется не купленная земля, а данная в ленную собственность. Я прошу вас пожаловать мне владение от имени Короны.
То есть, она напрямую нахально просит лордский титул⁈ Вигам дернулся от негодования, стукнулся головой, потер затылок, стряхнул сажу. За стеною тем временем царила тишина. Наконец, северянка заговорила:
— Будет сложно устроить это. Я располагаю личными деньгами, но не собственной землею. Все земли Короны находятся под управлением министерства земель, и я пока не имею понятия о том, как распоряжаться ими. Со временем разберусь во всем и, вероятно, выполню вашу просьбу. Но не сейчас.
— Ваше величество, прошу простить. Мне важно получить желаемое в скором будущем.
Вигам ощутил желание прочистить уши. По всей видимости, также и северянка.
— Не ослышалась ли я, миледи? Вы сочли нужным поторопить меня?
— Извините, ваше величество. Для меня это действительно важно.
— А почему, миледи? Какова причина вашей настойчивости?
— Я предпочла бы умолчать об этом.
Если бы Рональд Вигам был ребенком, то сейчас он скрутил бы два пальца в колечко и потряс ими, приговаривая: «Пусть случится! Пусть случится!» Пусть Лейла Тальмир вылетит прочь со двора! Хватит здесь и одной невежды из провинции.
— Леди Лейла, я знаю, сколь многое вы для меня сделали, — в сухом голосе северянки не было и тени прежней усталости. — Я готова щедро отблагодарить вас, но не допущу, чтобы вы переходили границы.
— Я нуждаюсь в помощи и пришла за нею к вам. Какую границу я нарушила? Мне следовало записаться у секретаря? Подать ходатайство в письменном виде?
— Не забывайтесь, леди Лейла.
— В свое время вы приходили за помощью ко мне. Дважды. Оба раза я помогла.
— Довольно! Я не потерплю нотаций. Я вам не дочь.
Фрейлина промолчала. Наконец-то! Хоть теперь хватило ума проглотить язык.
— Извольте объяснить причину вашего поведения. Что происходит? Зачем так спешно понадобились земля и деньги?
— Я не могу этого сказать.
— Что за тайна у вас появилась?
— Это моя тайна, ваше величество.
— И как я могу вам доверять?
— Простите?..