Страница 13 из 15
— Тогда предлагаю вам два варианта на выбор. Первый таков: вы просто вернетесь на галеру. Мы доверимся честному судье и выполним то, что он предписал. Крошка Джи, конечно, выйдет на свободу.
— Сегодня выйдет?
— Как только мы с вами договоримся.
— За это благодарствую… Но галера Парочке не очень-то по вкусу. Что там за второй вариант?
— Второй таков… — владычица помедлила, и Крошке почудилось, что кусочек души все-таки сохранился в ней. Чувство развеялось сразу, как только злюка заговорила: — В вашу вену введут жидкость: смесь крови, трупного яда и некоего особенного вещества. С равным успехом вы можете умереть или выжить, или выжить и обрести особую силу. Я буду считать это судом Ульяны Печальной. Если умрете — значит, Праматерь взяла вас. Если выживете — значит, она вас простила, тогда прощу и я. В этом случае я забуду все ваши проступки и верну вам свою дружбу, и дам хорошую работу, если пожелаете. Одно условие: вы больше не станете убивать. По крайней мере, без моего приказа.
— Гм… Детка, сколько мне дано на решение?
— Минуты две.
— Дашь увидеть Крошку Джи?
— Конечно.
Гвардеец, несший вахту слева от двери, наполнил рюмку вином из кувшина и опрокинул в рот.
— Достойный напиток.
— Достойный ее величества, — кивнул Рональд Вигам.
— Она давно не пила, — отметил гвардеец.
— Знаю. Шесть дней.
Воин протер бокал платком. Конечно, он не видел в Рональде отравителя, но служба есть служба. В ответ на стук в дверь раздалось: «Войдите», — и Вигам вошел.
Ее величество сидела у стола, заваленного бумагами и томами. Страницы пестрели рисунками — кажется, то были реестры Священных Предметов.
— Ваше величество, простите мне непрошенное вторжение. Я решил порадовать вас восхитительным вином: оркадским куадо семилетней выдержки.
— Верю, что ваш выбор, как всегда, прекрасен. Поставьте здесь, мне будет чем запить шоколад.
Он опустил кувшин и бокал в крохотный просвет между бумаг, возле вазы с конфетами.
— Ваше величество… позвольте, я осмелюсь дать вам совет. Не стоит закусывать вино шоколадом: это убивает вкус напитка.
— Правда?..
— Да, ваше величество. Шоколад очень вязок, он обволакивает рот и мешает вину соприкоснуться с органами вкуса.
— Благодарю вас… Сударь, вы подаете мне вино почти полгода. Каждый второй раз я пью его с конфетами. Почему только теперь вы раскрыли тайну?
Вигам помедлил. Правдивый ответ был долог, а может ли чашник злоупотреблять временем господина?
Правда состояла в том, что северянка не пила уже шесть дней подряд. Прежде такое случалось лишь раз — не по желанию Минервы, а по воле ее исповедницы. Теперь же северянка сама решила воздержаться, и шесть сухих дней вызвали в душе Вигама перемену. Впервые чашник задумался: а ведь он может потерять ее! Минерва не знала сортов и марок, смешила весь двор грубостью вкусов — но она пила. Каждый вечер Вигам приносил ей что-нибудь — и был нужен. Не просто нужен — он дарил ей отраду, врачевал душевные раны, пускай и грубым снадобьем. Чашник при пьющей владычице — первый среди дворцовых слуг!
Но он только и делал, что жаловался на судьбу — и обидел богов своею неблагодарностью. Они отплатили Вигаму: северянка бросила пить. Всего шесть дней прошло, но чашнику хватило, чтобы сполна ощутить пустоту. Чего теперь стоит его родовая привилегия — наполнять кубок владычицы — если владычица не просит кубка?.. Даже лорд-канцлер со своим лидским орджем мало радовал Вигама: настроение герцога не зависело от орджа, чашник не спасал его от душевной боли, а только наполнял кубок.
И вот Вигам сам, без спросу, приплелся к Минерве, неся кувшин лучшего, любимого своего куадо. Без воды, без примесей — вкус чистый и светлый, как печаль чашника.
— Ваше величество давно не просили вина, — сказал он наконец. — Я подумал, что напиток богов опротивел вам из-за неправильного способа употребления. Потому и решился дать совет. Если будет позволено, я бы добавил еще кое-что.
— Слушаю вас.
— Когда ваше величество не ест шоколад, то пьет вино безо всякой закуски. Это тоже мешает полному наслаждению. Вкус большинства вин лучше всего раскрывается благодаря фону из определенного яства. К нынешнему куадо прекрасно подходят нежные мясные блюда — например, паштет из гусиной печени.
— Звучит весьма познавательно… Сударь, когда хотя бы часть моего разума освободится от политики, экономики, армии, налогов и Священных Предметов — не будете ли так добры научить меня разбираться в винах?
Вигам моргнул.
— Это… это честь для меня, ваше величество! Конечно, с великим удовольствием!
— Ловлю вас на слове.
Вигам спросил с замиранием сердца:
— Только… ваше величество, чтобы изучить вкусы, вам нужно будет пробовать… Если вы совсем откажетесь от спиртного, то я не смогу…
Владычица улыбнулась в ответ:
— Мне далеко до Вильгельма Великого. Я не обладаю такою силой воли, чтобы отказаться совсем. Я только решила несколько ограничить себя. При моем визите в Маренго произошло кое-что… Пришлось принимать непростые решения, управлять чужими судьбами. Я поняла: если беру на себя смелость судить, оценивать, прощать или не прощать — то должна сама стать хоть немного лучше. Вы согласны?
— Ваше величество, это попросту невозможно! Я не нахожу в вас изъянов! Кроме одного, совершенно ничтожного: склонности к белому сладкому вину. Поверьте, его создали южные торговцы чтобы убивать купцов-конкурентов. По чистой случайности этот снаряд угодил в императорский двор.
Минерва рассмеялась и попробовала куадо.
— Очень вкусно, сударь. По-особому вкусно.
— К тому и стремился, ваше величество.
— Вот только, кажется, это вино плохо подходит к размышлениям, а мне очень нужно подумать. Принесите его, когда я буду гордиться собою, а сейчас велите подать кофе.
— Конечно, ваше величество. Рад служить вам!