Головолом

— Хорошие люди не должны умирать первыми. Их место в конце списка. Или вовсе, за пределами, — сказал Бобби, перед тем как похромать в сторону диспетчерской.

— Он единственный из нас, кто мог уйти в любой момент, — вздохнул Хех, в котором Карл теперь видел Соловьева.

— Вот стоит только обзавестись по настоящему хорошим начальником…

Флора ограничилась цифровой репликой, не желая расплакаться там, где еще предстояло путешествие. Девушка подошла к Карлсону и предложила помощь в передвижении. Карлсон не стал отказываться.

Неизвестно по какой причине морпехи упустили момент, когда можно было прикончить всю группу парой-тройкой не самых мощных дронов.

— Как вам удалось отбиться? — поинтересовался Карл, доковыляв до тяжелой металлической двери, которую придерживал аналитик. Обломки дронов то и дело хрустели под ногами. Их было слишком много для того, чтобы оставить данное обстоятельство без вопросов. — И почему нас не атакуют?

— Я когда-то был неплохим хакером, — казалось, Соловьев начал говорить по-другому, не так как в образе Хеха-Малколма. Хех был лаконичен, Вячеслав — словно наслаждался возможностью произнести что-то вслух и по своей воле.

— А тут получил доступ к местному суперкомпьютеру и скопировал к себе столько боевой цифры, сколько поместилось. Ну и применил по отношению к рою, что оставалось-то? Двух дронов перехватил, а там уже запаниковал оператор на дальнем конце соединения, отправил оптом команду на самоподрыв. А не атакуют потому, что Бобби ввел их в заблуждение. Окопавшуюся команду реконкистадоров с наскока не взять, вот логисты и накапливают силы перед атакой.

И вновь потянулись узкие кишки коридоров. Пару раз идущий впереди Бобби отстреливал торчащие из потолка камеры, пока не вмешался Соловьев.

— Я подготовил дата-центр к самоуничтожению, так что пусть пишут, вреда от них не будет.

— Мало ли кто потом будет курочить их внутреннюю память, — отрезал в ответ боевик. — Для запуска скрипта может быть достаточно одного-двух кадров.

— А как ты получил доступ к местному суперкомпьютеру? — спросила Флора, в основном для того, чтобы отвлечься от монотонного перемещения.

— Валерия была неосторожна. Привыкла работать в корпоративной среде, где за состоянием каналов данных следит несколько отделов. — На этот раз замыкал цепочку Соловьев. Морпехи Логистического Союза могли спохватиться и тогда кому-то пришлось бы прикрывать отход.

— Я сначала прописался в сети в качестве алгоритма для проверки внешних доверенных устройств. Тогда как раз подключали боевую автоматику к системе управления и требовался лишь код “свой-чужой” для успешного подтверждения. Курировал работу Морган, администратор, а не техник. Одобрил монтаж и не задумался.

Коридор сменила очередная лестница вверх. Тут уже Флора не могла помогать Карлу из-за чего продвижение резко замедлилось. Головолом лез вверх, тихо матерился, но продолжал слушать рассказ Соловьева.

— А затем появились вы, Карл. Очень кстати, потому как требовалось заметное событие, плюс момент, когда Хьюберт отвлекся и не следил за журналом системных сообщений.

Тут уж я зарегистрировал свои очки как автономный информационный объект с правами корпоративного администратора. Разумеется, не как очки, а как модуль дополнительной криптозащиты. Для подтверждения система обратилась к алгоритму проверки, то есть снова ко мне.

Так я получил очки с доступом к внешнему контуру подземного комплекса, после чего от имени очков наделил правами самого себя, но уже в роли модуля защиты от промышленного шпионажа.

А затем, от имени очков запросил у Валерии доступ к внутреннему контуру. Она проверила очки на “свой-чужой” и переадресовала запрос мне. Я подтвердил отсутствие рисков и Барбат отдала ключи от суперкомпьютера в мои руки.

72

Кое-как приспособившись к подъему Карл задумался о том, кем же ему теперь приходится Соловьев. Братом по Сильверу? Дядей? Вторым отцом? Вопрос оказался непрост, но именно пляски вокруг неразрешимых проблем обычно помогали Карлсону выполнять нудную однообразную работу.

— Почему вы стали сепаратистом, преступником номер один в городе? — поинтересовался головолом, который после работы с Флорой немного робел перед личностью русского изобретателя. — Что могло подвигнуть вас стать во главе организованной преступности Массалии?

Перед тем как ответить, Сильвер-Соловьев коротко хохотнул, как в расширенной реальности, так и в физическом пространстве.

— Ты же ознакомился с алгоритмом, благодаря которому я могу получать временный контроль над носителем. Человек должен сам чего-то хотеть, но быть не в состоянии реализовать свои устремления без моего участия. Как в таких условиях можно создать и возглавить мафию?

Карл покрутил вопрос в голове. Он был очень удобным для того, чтобы с его помощью хоть ненадолго отвлечься от бесконечных кабелей, фальш-панелей, отходящих в сторону креплений за которые норовил зацепиться испачканный городской костюм.

Возможности чипа и личный опыт не давали ответа. Никак? Но тогда почему?

— Люди сами сделали меня лидером, потому как я решал их проблемы, позволял выплеснуть в сеть накопившееся негодование современными якобы оптимизированными порядками, а вдобавок не путался под ногами тогда, когда этого не требовалось — словно угадав мысли головолома, ответил Сильвер.

Да, именно Сильвер, поскольку ученый Соловьев отступил куда-то вглубь аналитика-Мальколма.

— Суперкомпьютеры миллионы раз предлагали действительно оптимизировать экономику, социальную сферу, промышленность средиземноморского региона. Но эта оптимизация лишила бы современную элиту их образа жизни, уравняла бы в правах с более талантливыми людьми, перемножила на нуль их фальшивую исключительность. Отчего, как ты думаешь, с местными корпорациями практически не общается так называемый восточный мир? Да потому, что здесь в любую программу улучшения жизни вставляется несколько тысяч нелепых, а зачастую и противоречивых условий, которые объявляются строго обязательными к реализации. Даже одного такого затыка достаточно чтобы искусственный интеллект класса Б сказал, что преобразование невозможно.

— Я так понимаю, интеллект класса А скажет что-то иное, — догадался Карлсон.

— Он в состоянии показать, где лежит противоречие и как его устранить, — подтвердил Сильвер. — А это уже готовый призыв к революции, прямой или скрытый. Оттого в западном мире единственные суперкомпьютеры с интеллектом класса А находятся под управлением антарктического консорциума, который взымает с корпораций плату за нейтрализацию всего революционного влияния. Теоретически, с хорошей аналитической командой и ни в чем не кастрированным софтом можно просчитать преобразование и на классе Б. Но знаешь, что будет с таким суперкомпьютером, узнай про его существование хоть кто-то из корпораций?

Внизу что-то громыхнуло, земля сотряслась. Головолом вцепился в лестничные перекладины, радуясь тому, что взрыв случился не тогда, когда он опирался на раненую ногу.

— Вот и нет суперкомпьютера, — подытожил Соловьев, оттесняя Сильвера как более синтетическую личность на второй план. — Мне даже не пришлось ничего минировать, только намекнуть модулю обеспечения корпоративной безопасности, что центр под угрозой. Это очень удобно, когда тебя не принимают всерьез, считая обычным исполнителем нижнего уровня.

— Вячеслав Михайлович, — Карлсон решился задать вопрос, но был остановлен встречным сообщением Соловьева.

— Потом, Карл. Позже.

Согласившись, что сначала надо хотя бы преодолеть вертикальный участок пути, головолом сжал зубы и продолжил подъем.

73

Сидя в командирской машине, Берта Уокерсон, которую иначе как Бешенной никто не называл, сожалела о допущенных ошибках. Еще в тот момент, когда террористы подорвали участок свалки, уничтожив тяжелую технику Корпола, следовало проявить смирение и не бросаться в атаку. Такой чудесный повод запросить поддержку тактической артиллерии оказался бездарно упущен.