Страница 45 из 77
Зато пара офицеров из управления собственной безопасности вытрясли из меня душу, ища оружие, которого у меня не было. Металлоискатель непрерывно пищал, и я вынужден был объяснить, что единственное оружие, которым владею-титановый болт в раздробленном колене.
За что уважаю генерала, он никогда не показывает подчиненным, какой он гад. Всегда приветлив и открыт, даже если готовиться отправить собеседника на виселицу.
— Про «Новичка» тебя будет допрашивать служба собственной безопасности! Ты сам виноват, Додик! — заявил он.
Чувствовалось, что после этих слов генерал испытал легкость, точно сбросил довлеющий над ним тяжкий груз.
Он меня предал, спокойно подумал я. Открестился от «Новичка» и подставил меня «гестапо». Мысль вызвала внутренний напряг.
— Только одно мне скажи! Это он? — Мельник передал фотографию. Небольшая комната без окна. Полки, стол. Каптерка?
На столе некий предмет, похожий на школьный пенал, только крупнее. Рядом для сравнения линейка. Длина пенала не превышала 50 сантиметров. Никаких ручек и кнопок. Пазов не видно, хотя пенал сфотографирован со всех сторон. Если пенал и открывается, то каким-то хитрым способом, по снимку, который не определить.
— Возможно! — ответил я.
Проанализировав имеющиеся куцые сведения, я понял, что с большой долей вероятности это и есть «Новичок».
Подвал.
В подвале МГБ была устроена сауна, принадлежащая генералу Мельнику, но банный день для меня лично был отменен, и меня повели по длинному коридору в расположенные обособлено камеры. Я был в наручниках, закованных за спиной. Конвоиры-два мужика при полном боевом-судя по всему из «девятки»-управления по охране особо важных лиц, либо лиц не важных, но обладающих особо важной информацией.
Навстречу вели другого заключенного в мышиного цвета робе.
— Лицом к стене! — скомандовали конвоиры.
Я подчинился. Неожиданно идущий зэк покачнулся и ткнулся в мою спину. Ощущение было сродни удару тока. В мозгу взорвалась праздничная шутиха, вызвав калейдоскоп цветных видений. Перевернутые машины, покойники без голов за накрытыми столами, хитро ухмыляющийся старик, азиатка в эсэсовском мундире.
— Ручкин, назад! — окрикнули конвоиры, быстро оттащив зэка.
Едва это произошло, наваждение исчезло. Я обнаружил себя, сваленным у стены словно мешок с мукой.
— Встать! — конвоир передернул затвор.
— Ему плохо! — заметил второй.
— Личный контакт запрещен! Если будет необходимо, запросим поддержку! А ну вставай, не заставляй людей волноваться!
Я кое-как сгруппировался и поднялся.
Ручкин передал мне «моменталку», и увиденное мне совсем не понравилось.
Допрос.
В допросной комнате меня приковали к стулу, который в свою очередь был привинчен к бетонному полу. Напротив, мрачный стол, который мне разрешили созерцать в течение часа.
Через час загремел засов, железная дверь отворилась, пропуская мужчину в штатском. За его спиной в коридоре маячили двое давешних конвоиров. Знать, пока я сидел, они так и маялись стоя. От жалости хотелось уступить им свои наручники.
Вошедший выглядел на полтинник, но это ничего не значило, могло быть и 70. Поджарый, молодящийся, благоухающий дорогим парфюмом. Костюм, сшитый на заказ. Жизнь удалась. Если не считать встреч с неудачниками, провалившими важные операции. Такие дяди никогда ни в чем не виноваты, потому что никогда ни в чем не участвуют. Их тяжелая доля-расследования. Сейчас разберется, вынесет вердикт-и забудет меня как страшный сон.
Я вот че думаю. В разных роддомах что ли нас рожают? Почему у таких всегда все хорошо?
— Начальник Центрального управления собственной безопасности генерал Пантелеев! — представился счастливчик.
О как! Целый генерал! С какой поры генералы допросы ведут?
— Гражданин Бекк, вы знаете, почему вы оказались здесь?
— Буду весьма признателен, если напомните! — я был подчеркнуто вежлив.
Так же подчеркнуто вежлив был генерал.
— Мы назвали операцию «Новичок»! По негласным правилам название операции не имело ничего общего с реальным положением дел! — быстро произнес генерал и коротко пересказал предысторию.
Несколько дней назад в торгпредство России в Эссене «Новичок» принес некий гражданин. Здесь уместна справка. Эссен-город земельного подчинения на западе Германии, в федеральной земле Северный Рейн-Вестфалия. Расположен в центре Рурской области.
Гражданин предъявил документы на имя Гедвига Штельмахера. Он сообщил, что недавно прибыл из Абуджи, столицы Нигерии, и готов продать свою находку оттуда. Сотрудник торгпредства, он же офицер МГБ, сказал, что такие вопросы сам не решает и должен посоветоваться с начальством.
Штельмахер легко согласился оставить находку в торгпредстве, заявив, что такого добра у него полно, и он надеется на длительное сотрудничество. Снимки и соскобы были переданы в лабораторию, где было быстро установлено, что примененные композиты характерны для тех, что используются в проекте Пантанал.
— Штельмахера взяли в разработку? Что он сообщил? — встрял я.
— Не успели! Труп Штельмахера нашли в номере «Акора отеля» вечером того же дня со следами пыток и многочисленных инъекций. Судя по всему, действовали профессионалы. Они его полностью выпотрошили во всех смыслах. В конце допроса оказался полный овощ, которого пристрелили из сострадания. По своим каналам мы пробили информацию по Штельмахеру. Ученый-археолог, недавно вернулся из экспедиции в Нигерию. Естественно все вещи профессора пропали.
— Кроме «Новичка»! Но противнику стало известно, где он находится! — уточнил я.
— Конечно. Это только в кино герои молчат, но Штельмахер не герой!
— «Новичка» охраняли?
— Естественно. Прислали взвод ВДВ, а, чтобы обосновать, дернули консула из Берлина якобы для открытия выставки. Превратили торгпредство в один большой сейф. Распустили дезу, что представления не имеем о ценности «Новичка».
Тут генералу позвонили. Звонок оказался важным.
— Конечно, говядина должна быть только мраморной. И королевскую дыню Юбари! Естественно!
Потом он с трудом вернулся ко мне.
— На чем мы остановились?
— Какова была моя миссия?
— Создается ощущение, что я вам все рассказываю, а не наоборот! — генерал совершенно не злился, невозможно злиться, когда тебя ждет мраморная говядина на ужин и королевская дыня Юбари. — Мы не могли задействовать обычные дипломатические каналы, в Эссене их попросту нет. Необходимо было доставить «Новичка» в Берлин, откуда мы смогли бы организовать отправку диппочтой с соответствующей охраной.
— И в Берлин «Новичка» должен был доставить я! — резюмировал я. — И не доставил! Иначе бы не оказался здесь.
— Чертовски верное замечание! — крякнул генерал.
И тут я «вспомнил».
Начало операции «Новичок».
— На какие я могу рассчитывать силы поддержки? — спросил я.
— Никакие! Мы не можем показывать свою осведомленность, — ответил генерал Мельник.
— Почему?
Законный вопрос вызвал неожиданные затруднения. Генерал отряхнул поверхность стола, включил телефон, словно ища ответ, которого там не было по определению.
— Мы полагаем, что действует ударный отряд Фаланги, который не остановится ни перед чем, в том числе перед физическим уничтожением торгпредства. Они не атакуют, так как считают, что мы ничего не знаем об Изделии. Ждут закрытия выставки, чтобы уехали консул с охраной, тогда они завладеют Изделием без шума и пыли.
— Еще один вопрос: почему именно я?
— Мы не можем послать полноценного агента, прости, Додик, фалангисты сразу прочухают, что здесь дело нечисто. Другое дело, если приедет списанный агент, проваливший предыдущую операцию. Ответственную миссию такому не доверят. Так они будут считать, и на этом будем строить свою стратегию!
— Но от Эссена до Берлина полтысячи километров! — взмолился я.