Дамнат

— Прошу вас не медлить, пока Григ не лишился головы.

Во дворе между тем нарастало недовольство. Вордуры никак не ожидали такого поворота событий. Послышался свист выхватываемых из ножен мечей.

— Успокойтесь, прошу вас! — увещевал их Анастасий.

— Это что же такое, твою-то мать?! — завопил Григ. — Я тебе, пидору жирному, продался, как распоследняя шлюха, а твой крысеныш меня под нож?! Ах ты говна кусок!..

— Уберите оружие! Сейчас все решим! Прошу вас, господа…

— Кажется, начинается… — с удовлетворением кивнул Мёд. — Вот сколько живу на свете, могу сказать, что две вещи люди готовы делать не медля ни секунды…

— Срать и убивать! — закончил за него Эндр и неожиданно расхохотался прямо в лицо Итулле. Тот дернулся, но килич не опустил.

— Хм… Я хотел другое сказать… Но это тоже вариант.

Осип подошел к двери, и, приоткрыв ее, крикнул:

— Братья! Да, это я, Осип! Обращаюсь к вам, верные сыны Рогволода! Вы слышали собачьего сына, того, кого плешивые развратные ублюдки, возглавляемые не менее развратным ублюдком, провозгласили королем?! Слышали? И каково вам? Не дайте в обиду Грига, нашего сподвижника! Режьте королевских говноедов! Убейте всех! Спасайтесь и спасайте брата! Ибо псы Даксима хотят восстановить предвечных! Да не допустим этого!..

— Хватит! — слишком властным для такого юного возраста голосом потребовал Дакси. — Разошелся…

— Да! — раздался торжествующий возглас Грига. — Вы меня так просто не возьмете! Сейчас пустим вам кровь…

— Он и правда редкостный дурак, — озабоченно помотал головой Осип. — И как ему такое место досталось?..

— Вам виднее, почтенный, — ехидно ответил Мёд.

Итулла вдруг бросил килич. Сел на колени. Склонил голову.

В поднявшемся во дворе шуме, лязге скрестившихся мечей, Эндр расслышал полный горечи голос Анастасия:

— Почему?..

Во дворе замка идшукантов начался бой. И было непонятно, кто с кем дерется.

— Ты разглядел? — спросил Аркера, снимая со спины лук. — Наши с принцем там, или нет? Что делать-то? Мне показалось, что наших нет.

Каллад помотал головой. Темно, а двор освещался всего-то четырьмя факелами, вдетыми в обручи на стене.

Григ — этот мелкий горлопан — вопил, что есть мочи.

— За Рогволода и свободу от магов! За Рогволода, мать вашу так! Убьем жиробаса! Выпотрошим хряка!

— Что происходит? Григ, сучонок, ведь пришел с Анастасием? Мы же сами видели! А теперь он бьется с гвардейцами короля? — Аркера уже не понижал голос, так как шум стоял такой, что впору затыкать уши. В бою всегда шумно. В бою люди кричат от возбуждения, от боли, в агонии. В бою сталь встречается со сталью, рождая лязг и скрежет, от которых холодеет нутро и свербит в ушах.

— Эй, постой! Да ты чё? Каллад! Ну вот, опять! Что ж ты нетерпеливый такой!

Каллад спрыгнул. Следом свистнул Аркера. Мягко приземлившись, Каллад успел подумать, что глупо это, свистеть посреди такого шума. Братишка хотел дать знак своим? Услышат ли? Да и где они? Чутье подсказывало, что Эндр сотоварищи прячутся неподалеку.

Выпрямился. Пальцы привычно сжали рукоять, обильно пропитанную его потом. Такую родную. Меч — вот первая и единственная истинная любовь. Охваченные пылом сражения, противники не увидели нового участника или же не обратили внимание. Но когда увидят, будет поздно.

Большинство гвардейцев были облачены в кирасы или латные доспехи. Именно среди них он и оказался. Таких легко убивать. Бей в шею — она не защищена. Выпад, еще выпад. Тела падают будто мешки набитые песком. Просто работа. Грязная и неприятная. Остается только уворачиваться от крови, и морщиться от звуков смерти: булькающих хрипов, сдавленных стонов. И плача. Кто сказал, что солдаты не плачут? Пред ликом смерти плачут многие. К смерти нельзя привыкнуть.

Легко убивать незнакомых тебе людей. И темнота Калладу не помеха. Да и теснота тоже. Слишком часто приходится биться в тесноте. В плотном строю разгоряченных тел. Вдыхая все богатство запахов, источаемых человеком. Кровь, пот, говно и вывороченные кишки рождают неповторимый дух, присутствующий только там, где битва.

И к этому тоже нельзя привыкнуть.

Пока до солдат Анастасия дошло, в чем дело, большинство — человек восемь — пали. Аркера подстрелил половину вордуров. Благо они были защищены хуже, чем отборные воины павшего первого советника. Бригантины, кольчуги и ламеллярки, к тому же не лучшего качества. Аркере тоже не преграда ни тьма, ни латы, ни щиты.

Всего несколько секунд и бой закончился.

— Я ж сказал, кто-то свистнул! — услышал Каллад знакомый голос. — Аркера свистел, значит! Я знал, что они где-то неподалеку. Братья! Добьем сукиных детей!

— Постойте! — крикнул Анастасий. Каллад поискал его глазами и увидел. Советник спрятался в нише под лестницей на стену, среди корзин. С опаской выглянув оттуда, он приказал: — Солдаты! Бросайте оружие!

Гвардейцев осталось только три человека, из них двое с ранениями.

— Кто ты такой? — прохрипел Григ, стоя на одном колене, сплевывая кровь и глядя на Каллада снизу вверх. И он был ранен. Из сочленений в латном нагруднике капала кровь. Капитан столичных вордуров был очень бледен. Не жилец.

— Убей его, хлопец! — сказал кто-то позади него. Каллад обернулся. Говорил старик в видавшей виды бригантине. — Убей его, не видишь, что он труп!

— Ах ты… сволочь… — Григ говорил все тише. Пошатнулся, и, чтобы не упасть, оперся рукой о землю. Кровь текла изо рта не останавливаясь.

— Что, орать уже нет сил, сопляк? — Скривился старик и плюнул в лицо Григу, а затем посмотрел на Каллада. — Ну, спаситель наш, избавитель! Что ждешь? Режь ето дерьмо!

Каллад зашел Григу за спину, вынул кинжал и перерезал ему горло, не сводя глаз со старика.

— О, спасибки! Меня Осипом кликать, ежели что…

В висок пожилого охотника на магов воткнулась стрела. Осип вытаращил глаза, захрипел и завалился набок.

— А его — Каллад! — крикнул со стены Аркера.

— Правильно! — сказал Эндр, подняв свой косарь с земли. — Еще одним говнюком меньше.

— Что с оставшимися делать? — спросил Мёд. В бойне уцелело шесть человек. Трое гвардейцев и трое вордуров. И Анастасий, так и стоявший подле корзин.

— Пусть идут, — скомандовал Эндр. — Да, и откройте ворота. Наши там ждут. Да? Аркера? Иди сюда!

— Я здесь, командир. — Аркера уже спустился и осматривал павших, вынимая из их тел стрелы.

— Кто там, снаружи? Все?

— Беддах и Ниа.

— А Тимьян с Киром где?

Аркера пожал плечами.

— Не знаю. Пропали.

— Пропали?

— Думаю, они встряли в переделку.

— Почему ты так решил?

— Долго рассказывать, командир. Давай здесь разберемся сначала… так, а с этим что?

Аркера нацелился на еще одного вордура, во всем черном. Он был безоружен и очень мрачен.

— Это Итулла. Не обращай на него внимания. Опусти лук.

Эндр помахал косарем, видимо сожалея, что так и не пришлось пустить его в ход и объявил:

— Все свободны! Кроме тебя, Итулла. И тебя, Анастасий. Поговорим. Итак, Анастасий, воробышек ты наш! Поди сюда, хватить прятаться. О, и принцесса пришла. Благодаренье богу нашему, пташки целы.

— Нам некуда идти, — хмуро сказал один из вордуров.

— Как некуда? Идите на стену. Или бегите, как многие делают. Я бы на вашем месте так и сделал. Где ваши остальные?

— Это все.

— Неужто разбежались?

— Легко бить рабов, — с глубокомысленным видом произнес Мёд. — Нелегко быть рабом.

— Вот, — согласился Эндр. — Послушайте этого умника и проваливайте. Всё равно этот город обречен. Так ведь, Анастасий?

Анастасий робко подошел, брезгливо осматривая трупы и стараясь не ступать на кровь.

— Чего вам надо?

— Я хочу его смерти! — злобно выкрикнула Ниа. Кажется, что картина, развернувшаяся перед ней нисколько ее не испугала. Как впрочем и Дакси. Мальчик даже не стал глядеть на валявшиеся всюду тела, подошел к сестре и обнял ее.