Страница 22 из 42
Ещё я обратил внимание на то, что большие, сложенные из стеклоблоков окна в здании почти все выбиты. Насколько я помнил по прошлому своему визиту сюда, окна были целыми. Ну или относительно целыми. А тут вон зияют огромными прорехами… И это тоже настраивало на тревожный лад.
Одна створка оббитой железом двери главного входа, ведущего в недра ТЭЦ, была распахнута настежь, и перед тем, как её миновать, Кузнецов вполголоса вновь дал установку:
— Сейчас идём к жилой зоне, она в дальнем конце здания. Может быть, там получится узнать, что здесь произошло, какие-то следы там, не знаю… Повторяю — осторожность и ещё раз осторожность. Обзор на 360 градусов. Я контролирую обстановку по ходу движения, замыкающий контролирует обстановку сзади, остальные поглядывают по сторонам. Не идём, а летим, ясно? Чтобы даже своего дыхания не слышали.
Группа двинулась следом за ним, обходя и минуя по пути разного рода препятствия: распределительные щитки, какие-то котлы, спускаясь и поднимаясь по металлическим лесенкам, проходя по мосткам над многочисленными трубами с манометрами… И всё это в полной тишине, если не считать воркования и шелеста крыльев голубей, летающих под высоким потолком машинного зала. Да ещё из тёмных углов изредка посверкивали красные точки крысиных глазок. Несмотря на усилия тритонусов, крысы плодились быстрее, чем их сжирали. Хотя сюда прежде тритонусы не рисковали соваться, рискуя схлопотать подошвой крепкого ботинка по головёнке.
Машинный зал по высоте разделялся на верхнюю часть, в которой находился турбоагрегат, и нижнюю, где размещалось вспомогательное оборудование — конденсатор турбины, регенеративные подогреватели, конденсатные и питательные насосы, циркуляционные насосы, трубопроводы охлаждающей воды и прочая хрень, названия которой я не успел выучить за прошлые появления здесь, да и не считал, что мне это нужно.
Неожиданно позади что-то хрустнуло, все, кто шёл впереди, замерли и обернулись. Ваня Кулибин с виноватой улыбкой развёл руки в стороны, пробормотал:
— Понасыпали тут стекла битого…
— Аккуратнее, — буркнул Кузнецов, продолжая движение.
А в следующий миг он чертыхнулся, едва не наступив на берцовую кость, и однозначно человеческую — уж по этой части после нахождения в госпитале я серьёзно поднаторел.
— Твою ж мать!
Кузнецов присел на корточки, разглядывая жутковатую находку, но не трогая. Кость была белой, местами чуть желтоватой, словно бы её как следует обглодали, причём как минимум с неделю назад.
— Интересно, кому она принадлежала? — негромко вопросил Костя, склонившийся над плечом Кузнецова.
Тот, не оборачиваясь, задумчиво пробормотал:
— Скорее всего кому-то из гольяновских.
— По ходу, порешили их тут всех, — вставил задумчиво Ваня, озвучив невысказанное предположение остальных участников экспедиции и встревоженно огляделся, подводя из стороны в сторону стволом казавшегося чуть ли не игрушечным в его руках АК.
— Ну что, идём дальше? — словно бы ни к кому не обращаясь, произнёс Кузнецов. — Хотелось бы всё-таки получить более конкретный ответ на вопрос, что здесь произошло. Мы уже внутри и — усами чувствую — если бы с нами могло случиться что-то плохое — оно бы уже случилось. Осмотрим всё по периметру, если никого не обнаружим, значит — территория бесхозная.
— И соляру можно будет всю конфисковать совершенно безвозмездно, — добавил Тимур.
— Не без этого, — кивнул майор. — Только нужно кого-то оставить её охранять, пока обратно вернёмся на машине.
Машины у нас имелись, благо что было их брошено по всему Измайлово немало. В зоне разгрузки под «Первомайским» была своего рода парковка, где стояли «Тойта Лэнд Круизер», «УАЗ-Патриот» и бортовая «ГАЗель», которую Ушаков апгрейдил, усилив подвеску и перебрав движок. На неё даже можно было пулемёт ставить, превратив в своего рода тачанку. Пусть мы предпочитали более скрытные пешие прогулки, но изредка автотранспортом пользовались, поэтому машины содержали в порядке — в первую очередь благодаря умелым рукам Ушакова. Бензобаки их были заправлены, чтобы можно было сорваться в любой момент. На той же бортовой «ГАЗели» возили бочки с соляркой. Сюда приезжали с пустыми, обратно уезжали с полными.
— Интересно, за сколько ходок перевезём всю соляру? — почесал затылок Костя.
— Кстати, тут же на Монтажной автокомбинат находился, — вставил я свои пять копеек. — Может, у них и автоцистерна найдётся?
— А что, мысль, — согласился Кузнецов. — Я ведь тоже знал про этот автокомбинат, надо было давно туда смотаться. Вот и повод наведаться.
И он, прищурившись, обвёл взглядом свою команду. Мне не очень-то хотелось оставаться здесь, даже если не одному, а с напарником, но, если Кузнецов отдаст приказ — придётся подчиниться. А ведь даже сухпай с собой не взяли, понадеялись, что туда-обратно обернёмся максимум за несколько часов. У меня с собой была только початая упаковка жевательной резинки да малость подтаявший сникерс. Ну и фляга с водой, с ней я никогда не расставался. Если в засаде можно обойтись без еды сутки или даже двое, то с водой такой фокус не прокатит. Особенно если лето, да ещё и жара стоит, тут без воды никак. Порой даже по малой нужде нельзя было отойти — это если дистанция до врага близкая, и малейшее движение может выдать твоё местоположение. В таких случаях выручали взрослые памперсы. Да, поначалу даже сослуживцы пытались подкалывать, но вскоре подколки прекратились. Все понимали, что жизнь снайпера зависит от таких вот мелочей.
— Порядок движения прежний, — тем временем отдал команду Кузнецов. — И не шумим. Тебя, Иван, это особо касается. За мной!
На осмотр внутренних помещений ушло минут сорок. Последним исследовали котельный цех. Располагался он в своего рода подвале, на минус первом этаже, откуда вверх тянулись огромные котлы, каждый, наверное, чуть ли не с 20-этажный дом высотой, уходя под крышу здания. Вниз вела металлическая лестница в несколько пролётов. Майор начал спуск первым. Минуту спустя мы в полном составе собрались на нижней площадке.