Дверь

Глава 28

Джоанна

В Париж мы прилетели рано утром. Солнце только начало вставать из-за горизонта.

Машина подвезла нас к крыльцу фамильного особняка Морель.

Я уставилась на дом, в котором провела часть своего детства. Двухэтажный, кирпичный, светлая облицовка кое-где стерлась и потемнела, в этом году придется реставрировать. У входа четыре пары квадратных колонн, которые поддерживают козырек и огромный балкон.

Дом слишком большой и был поделен на три части: центральная часть, правое крыло и левое крыло.

Когда-то давно я спрашивала у бабушки, зачем им такой большой дом. Она рассказала, что всегда мечтала о большой семье, дом был спроектирован так, чтобы в нем уместились сразу несколько семей. Она не хотела, чтобы ее дети и внуки разъезжались. А я представить себе не могла, каково это постоянно жить с родственниками. Конечно, в таком доме можно даже не встречаться с ними, но не думаю, что это будет по-семейному. В итоге в доме живет сама бабушка, мама с Саймоном и штат прислуги.

У крыльца нас встретила Падма – управляющая домом, которая работает здесь, сколько я себя помню, и Оливер – ее сын.

– Джоанна, Конрад, – улыбнулась она. – Рада вас видеть. Оливер доставит ваш багаж в комнаты.

Я приветственно махнула Оливеру, но ему показалось этого мало, потому что в следующую секунду он подлетел ко мне, сгреб меня в охапку, приподнимая над землей и сказал парочку дежурных фраз на французском.

Оливер был на год меня младше. В детстве мы часто играли вместе, и творили разные шалости в стенах поместья. Мой первый поцелуй случился в десять лет с этим кудрявым, темноволосым мальчишкой. Но Блейку не обязательно об этом знать. Ведь сейчас Оливер на удивление не щуплый и неказистый малыш, а высокий и крепкий молодой парень, все с теми же кудрями и хитрыми карими глазами.

Лет пять назад Падма по секрету рассказывала, что ее Оли был влюблен в меня с самого детства. Надеюсь, сейчас он нашел себе кого-нибудь, кто может предложить ему больше, чем дружбу.

– Как дела, малышка Джо-Джо? – спросил он на английском с заметным акцентом.

Я изогнула правую бровь и хохотнула.

– Малышка? Я старше тебя на год, малыш Оли!

Он отстранился и лучисто заулыбался.

– Как скажешь.

– Значит, ты решил остаться в поместье? – с интересом спросила я.

Оливер покачал головой.

– Я приехал на выходные, проведать семью. Но уже завтра возвращаюсь назад, мы с моей девушкой держим небольшой этнический индийский магазинчик в городе.

Магазинчик? Очень интересно. И у Оливера есть девушка.

Обогнув меня, вперед выдвинулся человек, о присутствии которого я на несколько секунд забыла.

Оли сразу же протянул ему руку.

– Оливер.

– Блейк, – как-то холодно представился Джефферсон.

Они пожали руки. Улыбка на лице Оли стала угасать.

– Ого, сильное рукопожатие, – криво усмехнулся мой друг детства.

Взгляд Падмы остановился на Блейке и она, выгнув правую бровь, аккуратно спросила:

– А вы?

– Я парень Джоанны…

– Блейк – мой друг.

Мы сказали это одновременно.

Оли отстранился и поднялся на ступеньку выше, останавливаясь рядом с матерью и с интересом разглядывая моего спутника.

Падма удивилась, но никак не прокомментировала эту странную ситуацию.

Блейк коротко взглянул на меня, по его напряженному лбу я поняла: он чем-то не доволен.

В чем дело? Разве мы не друзья? Я же не обманула Падму и Оли.

– Да, я друг Джоанны. – Согласился он и протянул руку для приветствия Падме, на губах его заиграла фальшивая улыбка.

Наблюдая за всем этим, я поняла, что Джефферсону лучше не иметь в своем арсенале ненастоящих улыбок, все они похожи на угрожающий оскал и могут пугать людей.

Оливер подхватил чемоданы. Блейк, поздоровавшись, отошел немного в сторону, а Конрад не проронив ни слова, вошел в дом.

Я лишь медленно и устало моргнула, ничего другого от него не ожидая. Даже не стала тратить силы на закатывание глаз. Иногда Конрад ведет себя в точности как обиженный мальчик. Не орет и не убегает – уже хорошо. Хотя куда бы ему бежать? Выпрыгивать из самолета было не лучшей идеей. А отсюда до города далеко.

– Что это с ним? – без интереса спросила Падма. – Я лишь махнула рукой, и подошла к женщине, обнимая ее.

– Ничего, его обычный день.

Падма по-матерински прижала меня к себе. Моего лица коснулись ее длинные черные волосы, нос защекотало от запаха зеленой травы, меда и иланг-иланга. Почувствовав такой знакомый аромат, я в наслаждении прикрыла глаза.

Падма всегда была добра ко мне. Если остальные уделяли больше внимания Конраду, Падма предпочитала меня. Оливер был единственным их сыном. А она всегда мечтала о девочке, однако с этим у них с мужем не получилось. Поэтому она относилась ко мне как к родной. К тому же Падма не любила капризных детей и ворчливых взрослых. Конрад был очень капризным ребенком, и очень ворчливым взрослым. Понимаете, к чему я веду?

– Прекрасно выглядишь, – с улыбкой сказала она, оглядывая меня с ног до головы.

– Ты тоже, Падма, – ответила любезностью я.

Она пригладила свое васильковое хлопковое платье, и подхватив меня под руку, зашагала в дом.

Падма даже в свои пятьдесят была настоящей красоткой, обладая полной фигурой, она умело подчеркивала все ее достоинства, ее волосы всегда блестели, а лицо, усыпанное морщинами, не покидал румянец и сияние.

Падма была дочкой индийских мигрантов. Когда я была маленькой, она рассказывала мне огромное количество историй о своем детстве в Индии. Иногда истории были веселыми, иногда грустными, однако это не отменяло того факта, что все они без исключения были интересными.

Падма и ее семья были нам практически как родные. Бабушка относилась к ней, как к дочери, а не как к работнице.

Мы прошли в огромный светлый холл. Прямо передо мной раскинулась большая лестница, ведущая на второй этаж. По правую руку от меня располагалась гостиная, по левую – кухня. Падма все еще держа меня под локоть, пошла на кухню.

– Симпатичный, – сказала она. Я оглянулась и остановила взгляд на Блейке, который, не отставая, шел за нами. Он без интереса рассматривал дизайн дома. – Даже красивый, – добавила Падма. – Но взгляд уж больно суровый.

С моих губ сорвался скромный смешок.

– Это да, – ответила я. – Но не суди о нем лишь по его взгляду.

– Не имею такой привычки, ты знаешь.

Мы вошли в просторную кухню, и я практически мгновенно заметила Валентина – повара в нашей семье и по совместительству мужа Падмы.

– Вэл! – крикнула я, чтобы за шумом вытяжки он точно смог услышать нас.

Мужчина обернулся и окинул меня суровым взглядом.

– Не уж то маленькая мисс Морель решила наконец навестить свою семью?

Мисс Морель.

От этого прозвища в душе разлилась теплота. Вэл всегда называл меня так, когда был недоволен моим поведением или делал вид, что не доволен.

– Рада тебя видеть.

– Я тоже рад, – улыбнулся повар мне в ответ.

– Ну ладно, – скомандовала Падма. – С любезностями потом, все уже собрались в столовой, пора отзавтракать.

Стоило нам преодолеть порог комнаты, я заметила бабушку. Она стояла у дубового стола, выкрашенного в белый цвет, и наливала себе из графина сок. Как только и графин, и стакан оказались на столе, я не раздумывая, бросилась к ней и крепко обняла.

– Джоанна, рада наконец тебя видеть, – засмеялась она, прижимаясь ко мне в ответ.

Бабушка не изменилась. Ее длиною до плеч, седые, словно серебро волосы были аккуратно уложены. Одета она была в скромный хлопковый костюм сливочного цвета. Я уткнулась носом в ее плечо и почувствовала неизменный запах хлопка и перечно-жасминового мыла. Бабушка никогда не носила синтетику, она говорила, что это убивает нашу кожу.