Дверь

Я взглянул в эти синие большие глаза, и мне вдруг захотелось прижать Джоанну к себе, не для того, чтобы облапать ее или поцеловать, мне хотелось чего-то другого. Не физической близости.

– Прости, – вдруг сказал я.

Джоанна скользнула по моему лицу хмурым взглядом.

– За что?

– За все, что натворил. И прости за то, что солгал, когда сказал, что хотел проверить, как далеко ты зайдешь.

Я вспоминал тот вечер, который снес мне башню окончательно. Джоанна в багровом платье или костюме, не знаю, как правильно это назвать, рядом с ней Эрик Лоусон, а должен был быть я.

Тогда в моей душе была лишь пустота, ведь не меня она держала за руку и не мне дарила свои теплые улыбки.

Но заставило меня сделать это с ней не чувство собственности и не ревность, не злость и не зависть.

Нет.

– Я сделал это, потому что хотел, – сказал я. Заметив, что она не разозлилась, я продолжил. – Хотел тебя, Джоанна, но я не думал, что ты почувствуешь себя использованной или грязной. Сам я так никогда не думал. Но мне жаль, что я повел себя как мудак. Я знаю, что сейчас ты ненавидишь меня, хоть и пошла со мной гулять, хоть и улыбаешься мне иногда. Я знаю, что все порчу, но я обязательно исправлюсь, даю слово.

Джоанна отвела взгляд и посмотрела вперед.

– Не думаю, что тебе нужно исправляться, – наконец сказала она. – То, что происходит между нами не должно повториться.

Я покорно кивнул, хотя сейчас чувствовал, как что-то тяжелое придавило мою шею.

– А почему ты вообще захотел этого? – спросила она. – Ну, я имею в виду, любая в твоем распоряжении.

Я оттолкнул подальше чувства, которые забурлили, стоило Джоанне сказать о том, что между нами ничего не может быть и решил ответить правдиво на ее вопрос.

– С того самого момента, как мы расстались, у меня никого не было.

Ее и без того большие глаза стали еще больше.

– Никого не было? – с явным скепсисом в голосе переспросила она.

– Не-а.

– Я тебе не верю, ты не продержался бы и неделю.

– Как видишь, я продержался даже год, – усмехнулся я.

Джоанна замолкла и взглянула на Лесси, которая с важным видом бежала по тротуару.

– Но как же ты тогда? – спросила она, не произнося самые главные слова. Но ей и не нужно было. Я все прекрасно понял.

Ухмыльнувшись, я сделал характерное движение, которое помогает мужчине получить оргазм, не прибегая к помощи дамы.

Она ахнула и прикрыла рот рукой, будто я показал ей нечто ужасное.

– Боже! Ты самоудовлетворялся год? – ошарашенно спросила она.

Я рассмеялся, наслаждаясь тем, как покраснели ее щеки. В который раз поражаюсь, что девушка настолько раскованная в жизни, смущается от вполне безобидных вещей.

– Ага, – кивнул я.

– Стоит мне знать еще грязные подробности?

Я взглянул в ее глаза, затем скользнул по линии ее полных губ. Хотел бы я увидеть ее шею и соблазнительную ямку над ключицами, но мешал ворот ее куртки.

В голове возникла еще одна грязная подробность, которую я не упоминал.

– Каждый раз, закрывая глаза и касаясь своего члена, я представлял тебя, – ответил я, наблюдая за переменой эмоций на красивом лице.

– О нет, Блейк, – окончательно смутилась она.

А я еще сильнее залился смехом, пытаясь подавить странное неизведанное чувство в центре груди.

Нет.

Не стоит обманывать самого себя.

Чувство уже было мне знакомо и возникало только рядом с ней.

Я действительно представлял ее, когда касался своего члена. Делал свое дело, а после выкидывал импульсивную брюнетку из головы, словно ее и не было.

Мне хотелось дать ей понять, что многое из того, что я делал в прошлом, тоже не было ложью. Или о том, что я лгал ей, только чтобы самому не чувствовать себя таким уязвимым рядом с ней. Но я ничего не сказал больше. Я не доверял ей до конца и не мог позволить ей узнать об этом. Я решил, что будет лучше вернуться на более безопасную зону. Но Джоанна опередила меня с этим.

– По поводу отца я не лгала. Все так и есть. Он игнорирует мое существование, и предпочитает вести дела с Конрадом. В детстве я наивно полагала, что он передаст нам свою империю с братом, как равным партнерам, своим наследникам. Реальность оказалась жестче.

Джоанна погрустнела, плечи ее опустились.

Я вспомнил, как в прошлом году Лоусон говорил о сестре Конрада – Селесте. Отец ушел от них, мать занималась собой, а Селесте приходилось полагаться на стершего брата.

Получается Пижон не такой уж и пижон, каким я его считал. Если он был рядом с Джоанной и по-настоящему заботился о ней. Его слова о том, чтобы я не приближался к его сестренке, не были бравадой. Конрад переживал. Разве могу я его из-за этого винить?

Мы дошли до моей машины. Лесси вдоволь нагулялась, пора вернуть девочек в отель.

Я достал из бардачка влажные салфетки и принялся протирать собачьи лапы.

Джоанна стояла рядом. На ней лица не было, она полностью погрузилась в свои мысли.

– Иногда лучше, когда родители держатся на расстоянии и не вмешиваются в жизни детей, – решил сказать я, чтобы подбодрить ее.

Джоанна окинула меня непонятливым взглядом. Я поспешил объяснить.

– Недавно на горизонте нарисовалась моя биологическая мать.

– Елена? – вспомнила Джоанна.

– Она самая, – усмехнулся я.

Елена своим появлением лишь вызывала мой гнев. Однако на протяжении всех этих дней после ее появления я постоянно думал об ожоге на ее руке. На мгновение мне стало даже жаль ее. Не знаю, что с ней произошло, но готов поспорить, что было невыносимо больно.

Лесси запрыгнула на заднее сиденье автомобиля. Для Джоанны я открыл переднюю пассажирскую дверь, сам сел за руль и тронулся с места.

– Почему она ушла? – спросила Джоанна о Елене.

Раньше я не особо распространялся об этом. Историю моей семьи знали Кайл и Майя, кое-что знал Эрик. В остальном, для других мое прошлое – это черное пятно. Если люди не знают наших прошлых травм, то использовать против нас они их не смогут.

– Она решила, что ей пора двигаться дальше, – серьезно сказал я.

– Без ребенка и мужа?

– На тот момент ее жизни, это были пройденные этапы. Отца она никогда не любила, а я видимо был недостаточно веской причиной, чтобы она осталась, – холодно сказал я.

События прошлого уже давно не трогали мое сердце.

– Они с отцом рано связали себя браком, я родился, когда Елене было почти девятнадцать лет. Она была из бедной семьи, встретить кого-то вроде моего отца, было сродни выигрышу в лотерею для нее, – я невесело усмехнулся. – Все говорили, что она не готова была быть матерью. И я верил, что однажды, когда она будет готова, она вернется. Но она не вернулась, ни через месяц, ни через год, ни через десять лет. А потом я узнал, что она вышла за какого-то банкира и поселилась в Чикаго.

– Блейк, – растроганно сказала Джоанна. – Ты же понимаешь, что дело было не в тебе?

Не во мне. Как же.

Я заехал на подземную парковку и остановил машину.

– Однажды я гостил у своего кузена-ровесника в Чикаго. Я знал наизусть ее адрес, в первый год ее отсутствия, я постоянно писал и отправлял ей письма. Она не ответила ни на одно. Но этот адрес навсегда отпечатался в моей голове, – сказал я. – Когда мы добрались до ее дома, уже смеркалось. Мне было интересно взглянуть на нее, посмотреть, что она предпочла жизни с нами. Потом произошло что-то странное: загорелся их гараж, все полыхало огнем. И тогда я увидел ее с новой семьей. Помимо замужества, она стала мачехой трех девочек. Выходит, что она готова была быть матерью, но не моей.

– Что было с пожаром? – спросила Джоанна.