Страница 19 из 23
Медпомощь пришлось оказывать лично, так как выяснилось, что санитар погиб при налете «Мессера». Осмотрев лейтенанта нашел только одну рану и то легкую — пуля пропахала борозду над левым ухом. Кровь залила лицо, вот и приняли сначала лейтенанта за убитого.
Вася смыл кровь с лица и начал бинтовать рану, одновременно наблюдая за поведением лейтенанта. Тот успел осмотреться, и, не обнаружив никого старше себя званием, вздохнул. Вася даже отметил, что это был вздох облегчения, видно есть чего бояться лейтенанту.
— Назовите себя! — потребовал лейтенант, не дожидаясь окончания процедуры.
"Какой резвый! — изумился про себя Маргелов. — Никак контузило болезного тевтонским свинцом.
Резеда ничего не подумал. После увиденного в кузове он странно затих, вообще никаких мыслей.
— Сержант Резеда, — представился Вася, закрепляя повязку, — командир взвода.
— Что вы тут делаете? — довольно резко спросил лейтенант, поднимаясь.
— А вы, товарищ лейтенант, с какой целью интересуетесь?
— Да ты… — от нахлынувшей злости у лейтенанта даже бледность спала, и он начал шарить рукой, ища кобуру. А она пуста, видать не заметил, как пистолет забрали.
Маргелов проследил за потугами летехи и усмехнулся — ищет кобуру именно там, где она должна быть — на боку.
— Не суетись, лейтенант, твой тете вот, — и Вася продемонстрировал пистолет, — а теперь остынь, назови свою фамилию и представь своё удостоверение. Вот как выясним вашу личность, так и на все вопросы отвечу.
— Ответишь… — процедил летеха. — Эй, сержант, арестуйте его.
Стоящие рядом бойцы просто переглянулись. А Самойлов усмехнулся и, подняв винтовку, направил её на лейтенанта.
— Документики-то предъявите, товарищ лейтенант.
Лейтенант растерянно оглянулся. Бойцы смотрели настороженно, явно помня о словах сержанта о немецких диверсантах в форме НКВД. Подошел Черных. Внимательно посмотрел на лейтенанта.
На лице у того отразился явный испуг. Затравленно озираясь он расстегнул карман гимнастерки и, вынув удостоверение, протянул документ Маргелову.
— Вот и славно. — Вася сделал шаг в сторону и принялся изучать документ.
Итак — выдано 19 января 1941 года Денисову Андрею Михайловичу, оперуполномоченному Могилевского отдела… хм, далековато забрался уполномоченный, хотя…
Само удостоверение чуть помято и есть затертости, а скобки… внимательно изучив их со всех сторон, поржавелости все же нашел — с внешней стороны.
Вася взглянул на лейтенанта. Тот смотрел тревожно. Самойлов заинтересованно поглядывал на Маргелова, как и Черных. Бойцы тоже ждали развязки.
Что ж, поведение лейтенанта вполне объяснимо. Во-первых — адреналин, во-вторых… тоже понятно — в первый раз попал под обстрел, и даже пистолет не достал. Вася успел проверить — все патроны на месте. Вот и объяснение его ершистости — собрался командами сбить с толку окружающих, чтобы скрыть свою трусость. Всякое бывает. Вася тоже в первый свой бой растерялся и если бы не командир…
— Все в порядке, товарищ лейтенант, — сказал Маргелов, протягивая удостоверение.
Лейтенант выдохнул и чуть улыбнулся. Показалось, что вздох облегчения прозвучал со всех сторон. Для большинства присутствующих эта ситуация выглядела дико. Ведь на вид понятно — наш это. Окончательно разрядил ситуацию подбежавший боец.
— Товарищ сержант, сигнал! — доложил он. — Немцы!
— К бою! — скомандовал Маргелов. — Репин, пакет принеси. Цундап подгоните, что на ходу. Самойлов, ты знаешь, что делать, давай, двигай и… особо не геройствуй Саша, ударил-отошел.
— Сделаем, — улыбнулся сержант.
Обняв напоследок отделенного, Вася повернулся к лейтенанту:
— Лейтенант, вы умеете мотоциклом управлять?
— Да, умею, а зачем?
— Надо пакет командованию доставить.
— Вы забываетесь, сержант! — вновь начал злиться Денисов. — Я что, посыльный? И я не трус, чтоб от боя бежать.
— О трусости речи нет. Тут другое, объяснять времени нет. Вот… — в этот момент Репин принес требуемое и Вася поставил перед лейтенантом бутылку с огнесмесью, вокруг которой была обернута тетрадь, а сверху проволокой прикручена РГД-33 без осколочной рубашки.
— Что это? — удивленно спросил Денисов.
— Важные разведданные. Очень важные. Их нужно как можно быстрее доставить командованию. А это, — Вася показал на бутылку с гранатой, — гарантия, чтоб к врагу не попало. Еще на словах передай — немцы для диверсий форму НКВД используют. Заметили, как я удостоверение внимательно смотрел? Во-от! Документы, сработанные немцами, ничем не отличаются от наших, за единственным исключением — на подделке используются нержавеющие скобки. Понятно?
Тот кивнул, и сразу поинтересовался:
— А вы кто? Для простого сержанта слишком э-э-э… вы из разжалованных?
— Нет, сержант я, — улыбнулся Вася, и добавил — позывной «Феникс». Больше ничего не спрашивай.
Отвернувшись от удивленного лейтенанта, Маргелов шагнул к мотоциклу, дернул кикстартер и цундап послушно затарахтел.
— Садитесь, Андрей Михайлович, и езжайте. Зла не держите — война это. Война! Да! Там сержант Давыдов с двумя десятками бойцов мост восстанавливал, так передайте ему — как беженцев на ту сторону переправит, так пусть рвет мост к чертям собачьим.
— Не дрефь, мужики, не дрефь! — подбадривал бойцов Вася, двигаясь вдоль окопа. — Надо первые минуты боя перетерпеть, а там про страх свой забудете.
— И помните! — добавлял Чернов, идя следом. — За нами бабы и дети. И только от нас зависит их жизнь.
Бойцы хмуро кивали. Никто насчет исхода боя не обольщался. Все понимали, что они скорей всего погибнут. Но то что за них отомстят не сомневались. Очень скоро подойдут части Рабоче-крестьянской Красной армии и так ударят, что…
Маргелов слышал эти разговоры и кивал — конечно ударят и прогонят врага, а там на чужой территории и прочее-прочее. Люди верили в это искренне, и Васе становилось не по себе. Хотелось сказать правду. Но разрушать эту веру он не рискнул. И правильно. В глубине сознания недовольно проворчал Резеда, явно недовольный и опять умолк.
Судя по приближающемуся гулу явно идут танки, а против них имеется только десяток гранатных связок и бутылки с огнесмесью. Из остального вооружения — один «Максим», один «Дегтярев» и четыре трофейных MG. Боеприпасов для наших пулеметов и винтовок более чем достаточно, благодаря запасам в схроне, единственно что — для «Максима» только две ленты. Вот для трофеев мало, немецкий дозор богато пострелял.