Страница 60 из 108
Да вот беда – не сбылось. Или сбылось не то, что должно. Потому тяжёлые пакеты несёт одна. Потому никто саму на руках не носит.
Так бывает, когда в жизни ничего путного не происходит. Или она настроила на это себя сама?
– Проходи. Я сейчас, – донеслось с кухни, где она уже во всю орудовала, разбирая пакеты и ставя в вазу цветы
– Где ты достал в январе тюльпаны?
– Просто… волшебство, – ответил, как есть Когтев. Потому что сочинять другую историю было бессмысленно.
– Доброе волшебство?
– Как заказывали.
– Зовут то тебя как?
– Илья.
– А я Светлана… Света.
– Очень приятно.
– Взаимно.
Он никогда ещё не знакомился постфактум. Оставшись в одиночестве в коридоре, Илья подклеил гирлянды и опавшую мишуру и включил в розетку, выключив общий свет. Нужно быть полезным.
Квартира тут же обрела таинственность и притягательность, засветившись разноцветной гирляндой. Пройдя в зал, Когтев нащупал выключатель. Свет обозначил валяющуюся на полу, и без того осыпающуюся колючками, елку. На ней тоже были гирлянды, но теперь они лежали в беспорядке.
Комнатный ураган? Вандализм?
Из-за дивана показался серый кот, с интересом наблюдая за реакцией человека. Илья готов был поклясться, что уже видел этого кота там, в подворотне, у ресторана. Видимо, соглядатай. Только каких сил? Добрых или злых? Пойди разбери. Хоть бы цветом своего обозначили. Чёрный там или белый.
– Эх ты, проказник, – попенял Илья. – Красоту хозяйке портишь?
Пушистый кот мяукнул и с полным безразличием улёгся на диванную подушку с видом «и чо ты мне сделаешь?»
Илья поднял елку и повесил вновь упавшие игрушки, сгрёб рассыпанные хвоинки и собрал осколки разбитой с верхушки звезды в руку. И не особо удивился, когда на ладонях появилась новая, целая игрушка, а хвоинки исчезли.
Водрузив наконечник на верхушку, Когтев включил очередные гирлянды, потушив остальной свет. Разноцветные огоньки побежали и по комнате.
Девушка вошла с подносом на руках. На нём стояли фужеры и бутылка, тарелка с нарезкой из колбасы, сыров и фруктов.
Красиво нарезано. Творчески. Только есть некому. А сама она на диете. Так всегда бывает, когда живёшь надеждой.
– О, как ты быстро красоту навел. Леша бы никогда так быстро… – она осеклась, некстати вспомнив имя бывшего парня.
Вырвалось из подсознанья.
Илья сделал вид, что не заметил. Взяв поднос, дождался, пока хозяйка выдвинет из угла шкафа журнальный столик. Поставил на него.
Как внутренний порыв, слова вылетели сами по себе:
– Один человек просто физически не может натворить всю ту сумму ошибок, которые приводят к потере любви. Во всем всегда виноваты двое… Оба.
Она застыла, глядя прямо на него. В глазах мелькнул интерес. Присели. Фужеры встретились. Пригубили.
Он поставил фужер подальше на столик, отодвинул. Затем приблизился, целуя сразу. Крепко, страстно, без всяких условностей. В голове и так полный бедлам, чтобы задумываться ещё и над этим.
Какие условности, когда так ярко блестят глаза? Он только что умирал, но жив.
Тогда надо жить по полной!
Она отстранилась, отодвинув руками. Долго смотрела в глаза, словно надеялась что-то прочитать в них, затем... ответила.
Медленно, нежно, со всевозрастающим напором. В какой-то момент Илья полетел на диван. Взвизгнул, отскочив кот, и обиженно убежал в другую комнату.
Раз на него никто не обратил внимания, глупо ждать прощения от людей.
– Верхушка на елке… я же вроде бы вешала другую игрушку? – обронила она только раз. Когда, свалившись с дивана, покатились по полу, и елка попала в ее поле зрения на миг.
– Действительно? – мягко улыбнулся Когтев. – Точно, магия.
И продолжил атаку. В результате пострадала бутылка, свалившись со стола. От грохота кот убежал уже в коридор. Эти двуногие творят что хотят в его комнате!
– К счастью, – обронила Света, хотя ничего не разбилось, только разлилось немного.
Но сейчас из неё самой разливалось счастье. Выплескивалось, как из переполненной бочки, которую вёз водовоз на полной скорости, входя в поворот.
Легко кусая его в губы, она стягивала пиджак.
Пальчики умело, и нетерпеливо расстегивали пуговицы рубашки.
Илья ощутил, что от неё шёл жар. Как же давно эта женщина не ощущала ответного тепла?
При попытке стянуть с неё платье, Илья закружил её на руках, а затем вновь приземлил на диван. Платье полетело рядом. Приземлились на пол брюки, бюстгальтер, нижнее белье.
Наглые руки обхватили ягодицы, прижали к себе требовательно, ещё более дерзкие руки сжали груди.
Обнаженный зверь из двух спин, катаясь по полу, стал одним целым, подсвечиваемый чередой смены разных цветов гирлянды…
Зелёный – и он целует ее в живот…
Красный – она выгибает грудь…
Жёлтый – она кусает за ягодицу…
Синий – он целует её локоть…
Белый – она впивается в его сосок… правый.
Танец на полу, борьба в партере. Игра на двоих.
Она оседлала его, завершив круговерть на паласе. Илья ощутил, как его старательно и со вкусом начинают вминать в пол. Работа бедер нарастала, набирая обороты, выдавливала стоны. Каскад рассыпавшихся волос на лице и её стоны безумно приятны. Одни щекотали кожу, вторые самолюбие.
Первая вспышка произошла ещё до того, как он вошёл во вкус. Она тонко и протяжно вскрикнула и упала ему на грудь. Развалившись на ней, как на столе, остановившаяся наездница томно вздохнула на ухо:
– Хорошо то как…
– Должен заметить, что это только начало, – пообещал он и вскоре продолжил, едва дыхание восстановилось.
«А мы ведь даже чая не попили», – подумал Илья, ускоряясь.
Уже лёжа на спине, она не смогла долго терпеть его напора. Оттолкнула. А поднявшись, обняла, обхватив за плечи и снова оказалась выше его, прижимая груди к его лицу и возобновляя работу бёдрами. Комната наполнилась томными стонами, те переросли во вскрики.
Тела словно объяло огнем. Жар прошёлся по коже, ускорил дыхание, разогнал сердца… И тут в дверь застучали.
Она прекратила движения, застыв и тяжело дыша над ухом.
– Чёрт! Соседка.
– Что ей надо?
– Не знаю.
– Так может… просто уйдет?
– Ленка-то? Эта не уйдет.
Вновь постучали. Настойчиво, нахально.
Светлана слезла, достала халат из шкафа, накинула на плечи. В коридоре зажегся свет.
Илья откинулся на диване, ощущая себя самым одиноким во всем мире человеком. Момент определенно испорчен. Он не мог даже доработать до исполнения новогоднего желания.
Плохой, плохой Дед Мороз.
Раздумывая, одеться или подождать, Когтев успокоил дыхание и закрыл глаза, пользуясь передышкой. В чем заключалась его миссия на этот раз, он не знал. Кто послал его – ангел или демон, тоже. Наверное, следовало в очередной раз повторить всё то, что уже требовалось – влюбиться и влюбить. А может и соблазнить? Но с этим вроде проблем не возникло.
Белая попытка номер три? Или номер два, но в чёрном цвете?
Дверь в комнату открылась. В коридоре послышались торопливые шаги. Свет потух. Илья, не открывая глаз, прислушался.
– Я люблю тебя, дура! – закричал какой-то мужчина.