Баллады влюблённого дракона

Глава 18 - Деталь от пазла

Мягкий, тёплый свет. Совсем другой, не злой. Тень на щеке. Шум водопада невдалеке. Лучи солнца пробиваются сквозь крону дерева и путаются в волосах на мужских ногах, облизывая лодыжки тёплыми языками.

Безымянный открыл глаза и приподнялся, обхватив ноги. Он всё ещё не помнил своего и её имени. Но вспомнил, что любил. И это давало силы жить.

Плеск воды смешивался с плеском рыб. Разглядывая каскад водопадов, ниспадающих по каменным грядам, мужчина задумался. Он снова оказался в дивном саду. На этот раз под раскидистым деревом. В его тени.

Но за какие заслуги? Он уже мало что понимал. Вездесущий свет для души и дикая боль на сердце отступили. Или до предела повысив болевой порог, Безымянный попросту не замечал их?

Семья… Теперь он точно помнил, что она была. В какой-то другой, давно забытой жизни, она существовала так же явственно, как он сам. У них у всех были имена, у близких и родных людей. Куда все делось? Что происходит? Почему он не может вспомнить самого главного? Где воспоминания, связанные с ними? Без них всё мертво.

Вопросы, вопросы, вопросы.

Глазам радостно смотреть на цветущую листву, взамен увядшей трухи на надгробиях. Но внутренние противоречия не дают покоя. Мужчина вздохнул, до боли стискивая зубы. Травяной ковер под ним куда приятней холода чёрного мрамора.

Безымянный вновь наг. Одежда пропала. «Всё прах и в прах обратится», – вспомнил он какие-то важные строки и заключил, что останется лишь память.

Где его память? Самое важное.

Он вновь грелся в тепле спокойного солнца и пытался вернуть состояние умиротворения. Теоретически, к нему пришел покой. Но на практике окунуться в это состояние мешал осколок прошлого в сердце: он потерял жену.

Но… почему? Как?

Осознание не давало расплыться в райской неге. Безымянный заметил, что трава под ним вдруг стала не такой уютной, как раньше. А цветы тотчас показались слишком однообразными. Скучным и холодным стал и каскад водопадов. Даже тень дерева теперь больше холодила, чем спасала от жара яркого солнца.

В какой момент мир вокруг стал не приятен?

Теперь чего-то жутко не хватало в картине райского ощущения. Как минимум двух деталек. Это же основополагающие вещи, фундамент всего – имена!

Двое? А может быть трое? Это же ножки, на которых должен стоять стул их семейной жизни. Семья – это всегда как минимум трое.

Двое – лишь любовники.

До скрипа зубов захотелось разгадать эту тайну Безымянному. Мужчина подскочил и принялся расхаживать вокруг дерева. Оно было не слишком высокое, но в то же время с широко расставленными ветками, большими, размашистыми листьями, похожими на тропические. Но кора на дереве была совсем «северной», больше подходящая для секвойи, дуба или клена. Нордические породы, не южные.

Рыба у водопада тоже странная: вот он видел разноцветных карпов, золотые рыбки плавают, но вот рядом мелькают касатки, сомы, караси, щуки.

Что за диво? Слишком пёстрое разнообразие. Верно перед ним мелькала вся рыба, которую он когда-то видел по жизни.

Внутренний аналитик замолчал, окончательно сбитый с толку.

Страдая от внутренних переживаний, мужчина отодрал большой кусок коры и принялся тереть его о находившийся поблизости булыжник. «Эффект тёрки» был слабым, но все же при большом упорстве удавалось отделять необходимые кусочки от коры.

Через некоторое время из куска получилось недурственное основание для кораблика. Палуба почти. Вроде того кораблика, который мастерил в детстве в пионерском лагере. Обтачивал для того, чтобы запустить его потом по лужам во время дождей с ребятами. Воткни в корпус зубочистку, добавь листик-парус и готов целый бриг, а то и фрегат! Насколько воображения хватит.

Расковыряв острой палочкой палубу корабля, мужчина примостил вместо мачт палочки поменьше

На паруса пошли широкие листья того самого дерева, которое давало тень. Не так ловко, как в детстве, конечно, но главное – воображение.

Так на ладони оказался кораблик из детства. Убил полчаса времени в мире без времени.

Время отвлечения от переживаний.

– Ты потерял покой? – раздалось за спиной.

Мужчина обернулся и увидел молодую девушку. Она не сияла ореолом света, но глаза её были настолько глубокими, бездонными, что сомнения не оставалось – перед ним снова ангел. Их здесь могла быть целая банда, а то и группировка. Или все ангелы – один и тот же ангел? Просто с разными настроениями?

Но что именно ангел, в этом теперь сомнений нет. Кому ещё появиться в этих райских кущах? На змею не похожа.

Присмотрелся. Да, это снова была та дева, что коснулась его лба. Только раньше он видел лишь её плечо и улыбку, а теперь тело обрисовалось более явственно. Как будто разукрасили эскиз.

– Почему я здесь? – поспешно заговорил мужчина, невольно припадая на колени и опуская голову перед существом высшего порядка.

Странно, но он не испытывал ни капли смущения, хоть и был по-прежнему нагим. На колени встал скорее из-за внутренних убеждений. Как кающийся преступник перед судьей, желающий воздаяния, а он лишь – прощения.

– Кому судить тех, кто жил? – переспросила ангел. – Судьи не проживали их жизни. Не носили их обувь на их дорогах.

Безымянный моргнул, отмечая, что ангел теперь была одета в вечернее платье и имела короткую прическу. Позади неё воздух сгущался до такой степени, что воспринимался как льняное полотно, а по краям и вовсе не пропускал света. Как будто неизвестный фотограф по замыслу создателя имел право погасить солнце-софиты в любой области, где считал нужным.

А ещё она была чернявой, словно волосы сотканы из мрака. Более того, мужчина приметил на небесной деве браслет, кольца, серёжки. Вечерний набор, больше подходящий для выхода в свет, чем для службы небу.

Зачем он ей? Спрашивать о том бестактно и просто не красиво.

Немного поразмыслив, Безымянный пришел к выводу, что он вообще ничего не знает об ангелах. Кто сказал, что на них должны быть всенепременно белые туники? Их и с крыльями то начали изображать лишь в эпоху Ренессанса.

Присмотрелся. Его ангел была немного постарше – бескрылая. И как она одета – её личное дело. Его дело – каяться. Только…в чём? Что за грех на нём?

Безымянный взвыл от собственных мыслей. Логика оказывалась бессильна, если он все ещё был на небе. О законах ЗДЕСЬ он вовсе не знал ничего.

– Кто ты? – спросил напрямую мужчина у незнакомки.

– Твоя одежда…

– Что мне одежда? – спокойно переспросила дева, как будто была женщиной, с которой ты уже проиграл спор, еще не начав. – Что мне образы?

– И всё же… кто ты?

– Я ангел любви. Я есть – Любовь, – немного надменно, но без прочих эмоций в голосе ответила ангел. Ровно так, как подобает беспристрастным арбитрам.

– И зачем ты здесь?

– Время от времени я вольна решать и свершать, – ответила она. – Наблюдая за тобой, я вмешалась. Решила дать второй шанс. Лишь это имеет значение.

– Мне шанс? Почему? – опешил мужчина. – Я сделал что-то хорошее? Или… плохое?

Она повела плечиком:

– Ты любил и этого для меня вполне достаточно, чтобы искупить любой грех. А тяжесть его ты сам себе отмеришь.