Страница 34 из 108
Глава 17 - Золотая пора
Принцесса подскочила, отбрасывая опустевшую кружку. Чем испугала даже обожравшегося кота. Столько в ней вспыхнуло эмоций разом, что хоть костер разводи.
Черепаха тоже хорош, отскочил, как будто из него изгнали бесов.
– Эй, эй, эй, полегче! – заметил изменившуюся обстановку дракон. – Заикающиеся котики никому и даром не нужны! Подумают, что ведьма. И в мешок с камнями запихают. Люди скоры на расправу. Ты чего это, принцесса?
Лишь слёзы текли по щекам Нюри. И она не могла ничего с собой поделать, не в силах остановиться. Влага сопереживания так и сочилась из глаз, сколько бы не топала ножкой и не била себя по рукам принцесса. Даже щипала.
Больно, но бесполезно.
– Нет! Нельзя так! – наконец заявила она. – Нельзя! Слышишь?
– А как можно? – удивился дракон, которого впервые перебили в процессе. До этого подобной наглости набирался лишь Черепаха, когда храпом своим сбывал с мысли вслух так же верно, как рёв рассерженного тура в лесу, если на него наступить ненароком.
А дракон умел наступить на тура в лесу ненароком.
– Как-то иначе. Проще. Про жизнь. Такого… – залепетала она и смахнула слезу. – …не бывает. Ты зачем надо мной издеваешься? За что? Что я тебе сделала? Ну не знала я любви и чувств. И что с того? Никому ведь это не мешало. А теперь что? Обидно же!
Что делать с плачущими, а порой даже ревущими и подвывающими принцессами, дракон тоже не знал. Этому его никто не учил. У кого брать уроки – не ясно.
– Я не издеваюсь, – тихо ответил он, не понимая почему слова могут так ранить человека. Я рассказываю. Про любовь.
Хрупкие люди. То ли дело драконы
Толстошкурые. Некоторые говорят даже, что холоднокровные.
«Да какие же мы холодные? Змеи что ли? Мелят чепуху всякую», – точно знал дракон.
– Не бывает такой чистой любви! – заявила Нюри то ли в знак протеста, то ли так проще думать.
– А какая бывает? Расскажи, – дракон даже на миг сам приготовился слушать рассказ.
Но ничего не вышло.
– Я не знаю. Другая. Обычная, – заявила она и потёрла глаза кулачками. – Поцелуи там на свадьбах. Дети сразу после объятий. Крепких. Возможно, даже понравится целоваться. И пообниматься успеешь, пока не родишь. Но об этом инструкции нет. Хоть бы картинку кто нарисовал. – добавила она и всхлипнула тревожно. – Повезет ещё, если делать это с близким человеком, а не на кого покажут. Но нельзя делать так, как ты говоришь, языкастый. Врёшь ты всё!
– Я не вру, – ещё тише добавил дракон. – Я чувствую, что именно так правильно. А если правильно, то разве это может быть не верно?
– Как ты можешь чувствовать? – всхлипнула принцесса.
– Нельзя так чувствовать. Так… много. И сразу. Ни одно сердце же не выдержит.
Дракон неожиданно поднялся, расправил крылья и обхватил её одним из них. Укутал как одеялом. Сгреб к себе то ли требовательно, то ли по необходимости. Даже сам растерялся немного. Замер, пытаясь передать всё, что чувствует.
– А теперь чувствуешь? – спросил он.
– Что чувствую? – едва ли не шёпотом ответила обескураженная принцесса.
– То, что я чувствую, – тихо добавил дракон.
Пораженная, она застыла, но не отстранилась, прижалась. Слушала его большое могучее сердце. Молчала. Но так тепло вдруг стало. Дракон что ли с подогревом? Жар идёт, но не от костра. А где-то внутри, в груди. Горячо-горячо, и как по венам лава. Началось тепло в желудке, а потекло ниже.
Она вздрогнула, вскрикнула, прижимаясь к нему ещё сильнее, обхватывая хвост ногами.
Сжала посильнее, как седло на лошади. Такое иногда бывало на скачках. Накатывало что-то непонятное и неизвестно откуда. А толком понять, что это было не успевала – пугалась и останавливала лошадь. Лишь щеки краснели. Да к лошади потом подходить боялась.
Но на этот раз она не останавливалась. Нет лошади. Дракон только есть. Один. Беспринципный, тёплый и живой. И она точно могла сказать, что свой.
В глазах Нюри замельтешило, как будто была готова потерять сознание… но не теряла. Поплыла только. Как по течению реки. И несло её в этих бурных течениях его сердцебиения ещё долго.
Лишь когда сердце её успокоилось, а сознание вернулось, дракон таинственно улыбнулся:
– Ты в порядке?
– Да.
И он продолжил.