Вастум

Но конечно же, Пёстельбергер понимал разницу. В настоящем гетто могли крайне реалистично заехать в табло и отобрать портмоне. А здесь даже зассанный матрас наверняка был гипоаллергенным. Не говоря о том, что киберы не заразят тебя гонореей и не подсыплют в стакан барбитурат.

А вот, кстати, и они. Первый кибер сидел на перевёрнутом ведре из-под краски, сцепив перед собой худые руки с длинными белыми пальцами. Опущенное к земле лицо скрывал натянутый капюшон кофты-худи. Два других изображали полицию в сине-сером городском камуфляже, бронежилетах и защитных касках с непроницаемыми забралами, правый почему-то без перчаток. Глеб тоскливо вздохнул и покачал головой. Кажется, сегодня ему предстояло снимать, как светило отечественной кибернетики пользует шлюх под суровыми взглядами парней из ОМОНа…

Оставалось надеяться, что Канья не ошиблась и к экзотической оргии присоединятся живые люди. «Интересно, кто это будет по сценарию, – принялся гадать Пёстельбергер. – Бомжиха полезет за бутылочкой? Из магазина выскочит продавщица? Неравнодушная гражданка не сможет пройти мимо полицейского произвола?». Впрочем, если не присоединятся, навар за одну позорную ночь ныканья в тайнике под стоны бизнесмена всё равно выходил неплохой.

Глеб раскрыл кейс, достал горсть металлических шариков и принялся по одному подкидывать их в вверх, стараясь охватить всё помещение. Большую часть разместил над кроватью, но и про остальные углы не забыл – от посетителя с подобными вкусами можно ожидать незаурядной траектории перемещений. Шарики-камеры взмывали до потолка, присасывались к поверхности и наливались чернотой, мимикрируя под обстановку. Полученная съёмка сведётся в отличное трёхмерное видео, позволяющее увеличить выбранный кадр и прокрутить его по всем осям. Такой фильм выдержит любую экспертизу. Как бы Глеб ни относился к современным технологиям, но работа обязывала следить за новинками в связанных с профессией областях.

Попутно с расстановкой камер Пёстельбергер изучал рисунки на стене: контрастные, чёрно-белые, с цепляющим сюжетом. Парень в кепке и платке размахивался, чтобы швырнуть букет цветов. Белый голубь с расправленными крыльями нёс оливковую ветвь, но при этом был облачён в бронежилет, а на груди его красовалась мишень. «Не донесёт», – скептически протянул Глеб и перешёл к следующей стене. На ней у самого пола виднелся совсем маленький рисунок, изображавший хитроватого вида крысу с ретро-фотоаппаратом. Рядом располагалось крыльцо закусочной с гостеприимной табличкой «Открыто». Пёстельбергер потянул дверную ручку и обнаружил замаскированный вход в ванную комнату, чей интерьер резко выпадал из общего стиля: мрамор, хром, белые полотенца. Похоже, на гигиену любовь почитателей андеграунда не распространялась.

Порадовавшись удаче, детектив воспользовался санузлом. Сидеть на одном месте предстояло всю ночь. Камеры в ванной устанавливать не стал. Зачем отстёгивать кучу денег за тематический номер и заниматься сексом в помещении, копию которого можно найти в любой приличной гостинице?

Закончив с подготовительной частью, Глеб велел компьютеру отключить общий свет и, помогая себе фонариком, нашёл дорогу к самому приметному рисунку – обезьяне с висящей на груди табличкой: «Смейся, но однажды мы станем главными». Мельком подумав: «Обезьяна права, время пришло. А мы и не заметили…», Глеб принялся водить карточкой вдоль граффити. В районе грустной морды с белыми валиками надбровных дуг что-то щёлкнуло, и дверца стоявшего неподалеку электрического щитка отъехала в сторону. Согнувшись пополам, рослый детектив залез внутрь и оказался в узком простенке между номеров.

Изнутри открывался плохонький обзор на обе комнаты. С одной стороны через жабровидные щели фальшивого щитка, с другой – через ряд аккуратно просверленных отверстий. Глеб заглянул к соседям. Какая-то азиатская пастораль: цветущая сакура, лилово-зелёные небеса. На берегу искусственного пруда застыл кибер, выполненный в виде девушки в кимоно с длинным поясом, завязанным сзади бантом. Гейша стояла боком, повернув к тайнику аккуратную головку с пышным начёсом смолянисто-чёрных волос. Верхняя половина лица была завораживающе прекрасна, зато вместо нижней скалились оголённые челюсти металлического скелета. «Ё-мое, и ведь находятся любители… Или сзади пристраиваются…» – подумал Глеб и вернулся к работе, подвесив в воздухе голографический экран.

Уменьшил яркость до минимума, переместил бледный прямоугольник подальше от прорезей в щитке, чтобы не выдать своего присутствия. Проверил сигнал, запустив по очереди каждое из устройств. Всё было в порядке, камеры работали. Детектив отключил трансляцию, оставив для наблюдения одну широкоуголку, подвешенную так, чтобы брать общую панораму. Между делом не забывал поглядывать в щель. Включать запись пока рановато, надо дождаться, когда Фархатов приступит к делу. Съёмка в режиме маскировки являлась энергозатратным делом. Ёмкости аккумуляторов хватит на три, в лучшем случае три с половиной часа. А номер снят на двенадцать.

Умудрённый опытом Глеб знал, что престарелые мужики любили заказать проститутку на всю ночь только затем, чтобы большую часть времени сидеть, приобняв вяло поддакивающую девушку за плечо, квасить, жаловаться на жизнь и вещать про политику и общий порядок мироустройства. Такой расклад, желанный для любой шалавы, грозил обернуться проблемами для детектива. Поторопишься – и камеры сожрут батарею и сдохнут ещё до того, как господин Фархатов соизволит вытащить член из трусов.

Пёстельбергер неуклюже развернулся боком, стянул пальто и постелил его на пол. Сел, поджав колени к груди, и приготовился к долгому ожиданию. Фархатов запаздывал. Впрочем, владелец «РобоТеха» мог позволить себе не считать потраченные минуты, а продлить аренду хоть на двое суток вперёд. Хотелось курить, но тогда в комнату потянуло бы характерным запахом дерьмового табака. И хотя он вписывался в общую атмосферу, лучше было не рисковать.

Час спустя, когда Глебу осточертело изучать интерьер, послышался скрежещущий звук поднимающейся рольставни, а следом – лёгкие, явно не мужские шаги. Пёстельбергер подобрался и приник к щели. Первым в номер прибыл обещанный Каньей человеческий персонал. В поле зрения появилась невысокая женщина лет тридцати, с хмурой, но миловидной мордашкой. На первый взгляд, ничего предосудительного в ней не было. Разве что переносицу пробивали стальные горошины пирсинга, а на подбородке темнела татуировка. Но кого этим сейчас удивишь.

Одета женщина была ярко, в обтягивающую жёлтую майку без рукавов и перчатки до локтей со светящимися вставками. Спортивная – узкие бедра, плоский живот. Взъерошенные волосы розового цвета выбриты на висках. В странном номере незнакомка чувствовала себя как дома – швырнула рюкзак на пол, по-хозяйски уверенно перенастроила освещение, убрав фонари и усилив взамен свет неоновых вывесок.

– Кукла номер один.

Проверка оборудования перед приходом клиента? Фигура в чёрном худи покачнулась, расцепила жилистые руки и поднялась с места, подавшись женщине навстречу. Замерла, загородив незнакомку спиной. Глеб приблизил идущее с камеры изображение. Похоже, они целовались. Рука в светящейся перчатке погладила выпирающие лопатки кибера и сноровисто нырнула под кофту, задрав её в районе поясницы.

– Отбой. Запуск основного сценария через пятнадцать минут.

Стало быть, Фархатов появится через пятнадцать минут. Что не могло не радовать, сидение в крошечном простенке изрядно поднадоело. Но именно из скучного ожидания и состояла работа детектива. Любопытная тенденция: обычно ты куковал попусту часов этак пять и то-о-олько решал отойти поссать, как начиналось самое интересное…

– Музыка.

Врубился мощный дэт-метал с рычащим вокалом. Глеб страдальчески закатил глаза: обещанная сумма больше не казалась чрезмерно высокой. Незнакомка с яркой шевелюрой скрылась в ванной. Кибер в худи остался на месте, держа протянутые руки на весу, словно никак не мог смириться с тем, что назначенная программой возлюбленная ушла. Пёстельбергер спохватился и включил камеры, собираясь задокументировать новое лицо. Трансляция не началась, значок съёмки не появился. Глеб перепроверил настройки. Ничего не изменилось. По хребту прокатилась волна нехорошего предчувствия.