Шведская сказка

- Ты что! – замахал руками евнух. – Скорее мы сами окажемся в мешке и на дне Босфора.

- Что тогда делать? После того, как пал Очаков, что мы можем еще ожидать от русских? – визирь был в растерянности. – Я не могу все время править от имени султана! Нужно вводить новые налоги, нужно собирать новую армию. Сераскиры видят, что повелитель правоверных отошел от дел. В конце-концов он очнется от любовных чар и нас будет ожидать лишь топор палача.

- Я не уверен, что он очнется. – загадочно произнес евнух, и прошелестев своим дорогим халатом удалился в глубь дворца, оставив Юсуф-Коджу в недоумении.

Юная Зейра, совершенно обнаженная, лежала рядом со своим повелителем и подавала ему виноград, ягодку за ягодкой. Абдул-Гамид медленно жевал, выплевывая косточки. Сегодня он себя чувствовал далеко не лучшим образом.

- Повелитель… - прошептала вдруг девушка, положив свою надушенную голову ему на плечо.

- Что моя маленькая госпожа? – отозвался султан, с удовольствием вдыхая аромат волос черкешенки.

- Знаешь, о чем я думаю, когда смотрю, как ты берешь в рот эти ягоды?

- О чем мое дитя?

- Я представляю, что это мои соски. – и смутившись, черкешенка прильнула к Абдул-Гамиду всем телом, а тонкая рука, чуть звякнув браслетами скользнула в низ его живота. По всему телу повелителя пробежала дрожь, в виски кольнули горячие иголки. Закряхтев, он повернулся к черкешенке, навалился на нее всем своим грузным телом и начал лихорадочно целовать груди, впиваясь ставшими вдруг непослушными пальцами в упругое тело. Девушке удалось скользнуть по шелку простыни чуть ниже, она обхватила стан повелителя стройными и тонкими ногами, призывая войти в святилище наслаждения.

Абдул-Гамид тяжело и прерывисто дышал – и от возбуждения, и от плохих легких, его больное сердце бешено стучало, а в ушах стоял непереносимый гул, но повелителя правоверных все больше захватывало и возбуждало ритмичное погружение во влажную, горячую плоть. В последнем приступе страсти султан зарычал и впился ногтями в ягодицы девушки. Его потрясли первые судороги, но вместе с тем, вдруг стало нечем дышать, а сердце пронзила нестерпимая боль, он широко открыл рот, стараясь позвать на помощь, но разом обрушилась тьма. Он замертво упал на извивавшееся под ним тело стонущей черкешенки. Ощутив невероятную тяжесть рухнувшего на нее султана, Зейра с трудом выбралась из-под него, и поняла, что Абдул-Гамид не подает никаких признаков жизни. Цепенея от ужаса, она быстро оделась, но потом уселась рядом с телом умершего и задумалась. Поразмышляв, он тряхнула решительно головой, так что множество мелких косичек запрыгали по ее плечам, и издала громкий вопль.

В покои тут же ворвались евнухи-охранники.

- Лекарей! Быстрее! Спаси Аллах нашего повелителя! Ему плохо! – закричала черкешенка. Пятясь спиной из спальни, испуганные охранники побежали за помощью. Новость о том, что султану стало плохо, моментально распространилась по дворцу. Примчался кизляр-агаси, с ним прибежали врачи. Но мудрые врачеватели с сожалением лишь покачали головами и развели руками.

- Все теперь в воле Всевышнего! – произнес один из них. – Но скорее всего наш повелитель не доживет до утра.

- До утра! – повторила про себя юная черкешенка. – Значит, у меня есть время до утра. – Она незаметно для всех проскользнула в свои покои, быстро скинула с себя восточный наряд и одела приготовленное для такого случая европейское платье. Из драгоценностей он выбрала только самые крупные бриллианты и спрятала их на груди. Там же нашлось место и небольшому кинжалу с позолоченной рукоятью. Еще Зейра взяла с собой несколько золотых монет. Обернув голову темным платком, она быстро миновала дворцовую стражу, которая была сейчас занята тем, чтобы сдержать натиск желающих попасть во внутрь. Добравшись до берега, черкешенка тут же нашла лодку.

- Мне нужен корабль, который скоро покинет Стамбул. – шепнула она лодочнику-греку. Блеснувший в ее руках золотой ни оставил никаких сомнений.

- Я отвезу вас, госпожа, на греческое судно, что ночью уходит в Галац.

Когда во дворце, наконец, спохватились, черкешенки и след простыл. Найти ее было невозможно. К утру Абдул-Гамид скончался, и из заточения вышел новый повелитель правоверных – Селим III.

Ему было всего 28 лет. Он был умен и образован. Но то, что ему сейчас предстояло, казалось, простому смертному было не по плечу. Но Селим был султаном, а значит повелителем. Раз его не удавили шелковым шнурком в детстве, раз не подсыпали яда в кофе, раз Аллах его выбрал, он должен что-то предпринять.

Юсуф-Коджа с трепетом наблюдал за новым повелителем.

- Я не буду тебя казнить, хотя и уверен в том, что ты главный казнокрад и бездельник. Обожду! В крайнем случае, я отправлю тебя воевать с русскими. – первое, что сказал новый султан своему визирю. – Я объявляю новый набор в армию. Всех! От 14-ти до 60 лет. Христиан обложить новыми налогами. Пойманных на взятке, обмане, на воровстве из казны – метить, отрезая им носы и уши. Все их имущество должно поступить в казну!

- Да укрепит вас Аллах, мой повелитель, своей поддержкой в столь мудрых мыслях, и да окружит вас своими милостивыми детьми! – расплылся в поклоне визирь.

Селим III поморщился:

- Не говори глупости, визирь, ты прекрасно осведомлен о том, что я никогда не буду иметь детей. Что скажешь о наших союзниках-христианах.

- Реис-эфенди говорит о том, что к нему пришел презренный посол франков Шуазель-Гуфье и принес проект мира с Россией. – подобострастно рассказывал Юсуф-Коджа.

- Мира не будет! Мне не понятны эти франки. Не они ли ратовали во все времена за войну с русскими? Не их ли презренному послу Вержену был подарен ящик, украшенный жемчугами и перламутром, что они называют гробом Господним , и которому поклоняются? – султан проявил удивительную осведомленность. Но далее сказал, как отрезал. – Я должен сам убедиться в том, как воюют эти гяуры. Падение Очакова ни о чем не говорит. Может они его взяли золотом, а не оружием.

- Но, повелитель, - Юсуф-Коджа изобразил неподдельное изумление, - Гуссейн-паша - преданнейший из сераксиров.

- Знаю я вашу преданность. – отмахнулся Селим. – А что там шведы?

- Их король Густав, наш верный союзник, и он хочет продолжить летом войну с Екатериной. Он даже написал проникновенную книгу «Ислам в Хиджазе».

- Зачем неверному изучать ислам? – пожал плечами султан. – Лучше бы он воевал, а не писал книги о том, о чем мало имеет понятия.

- Король Густав просит денег, повелитель. Его армия не такая сильная и прошлой осенью в ней был мятеж. Но он с ним справился. – поспешно добавил визирь.

- Обещай ему.

- Но, повелитель, казна пуста…

- Пока пуста, - усмехнулся султан, - и давать не будем, но пообещать надобно. Выдай послу шведов какую-нибудь драгоценную безделицу, табакерку, и пусть об этом раструбят все европейские газеты. – Селим действительно был образованным человеком и верил в силу печатного слова.

- Слушаюсь, повелитель.

***

Все готовились к новой кампании. Хуже всего было Стединку. Могучая поверхность озера Саймен простиралась на 16 миль, как огромная стратегическая угроза его маленькой армии.

- Мне нужно очистить Саймен и овладеть им! – твердил он себе, вглядываясь в карту. – Нужно строить канонерские лодки.

Но у него не было ни материалов, ни людей, которые могли их построить и после воевать. В наследство от бригадира Гастфера ему досталось море бумаг. Счета были все в беспорядке и не закрыты с начала войны. Навести порядок в этом хаосе?. Нонсенс! Единственное, что представлялось возможным, это поставить на всем жирный крест и большую часть бумаг просто выкинуть.. Солдатам и офицерам казна должна была 30 000 талеров, помимо оплаты хлеба и фуража, что брали у населения. Стединк раздраженно написал королю Густаву:

- Как это может быть, что король победивший риксдаг и став самовластным не может получить достаточных ассигнований? Ведь у прусского короля есть деньги, у английского – кредиты. Любое частное лицо в Англии или Голландии могло бы добыть достаточно денег. А мы, шведы в Финляндии, не получаем ни гроша! Я ничего не понимаю. Для меня загадка, почему Ваше Величество не желают благосклонно объяснить мне, отчего дела обстоят так, как они обстоят?