Исихаст

Самое интересное, в церкви на нас снизошел дивный покой. У меня даже мелькнула мысль — если уж конец, то такой, с пулей в сердце и под молитву. Старенький священник после отпевания пригласил заходить, исповедоваться и причащаться. Совсем тихо добавив: «Каждому из вас есть, в чем каяться». …И мы стали заходить. И снова в храме получали желанный покой душам нашим и чувство, что вот именно сейчас мы всё делаем правильно.

Ну а потом, по мере вхождения в ковчег спасения, мы ощутили тот самый голод, о котором афонский старец сказал: «Удивительно — душа наша голодает и насыщается, стоя или сидя молимся и одновременно взлетаем в небеса». Так мы, как раньше в школе и в институте, погрузились в изучение богословских книг, только не было столь мучительного предчувствия, будто сдадим экзамен, забудем и никогда нам эти знания не пригодятся — наоборот, каждое слово святых отцов погружалось в самую горячую глубину сердца и оставалось там навечно.

В тот знаковый вечер, покинув злачное заведение, они «чисто случайно» оказались в гостях у Олега Олеговича. Просто жилье сего мудрого достойного мужа оказалось на генеральной траектории движения триады. Еще одно удобство заключалось в близости круглосуточного магазина в соседнем подъезде и в непрестанно распахнутых дверях гостеприимного дома. Старик после расставания с супругой и детьми радовался «заплутавшим странникам» и мог из-за хронической бессонницы общаться с ними сутки напролет. Да и заночевать у него можно было на случай увлеченности беседой, а уж интерес у гостей Вещий Олег умел возбудить такой, что оторваться от его «размышлизмов» было трудновато.

Иван надеялся именно у Олега развить свою свежую идею, которой заболел недавно и все только «угрожал» поговорить на сей счет с Николаем.

Как всегда, старик засадил гостей за стол и обязал отведать супа — сегодня гороховый на бульоне из парных говяжьих ребрышек, который он обычно варил не менее четырех часов. Заставлять попробовать стариковский суп не составляло труда — как только он разогревал кулинарный шедевр и поднимал крышку, чтобы зачерпнуть половником и разлить по тарелкам — как в ноздри едоков мягко влетал аромат такой головокружительный, такой духмяный, что отказаться от такого супа ни у кого не хватало сил. Наконец, ритуал соблюден, ложки облизаны, тарелки вымыты, комплименты высказаны — можно и приступить к главному, к «суръёзу». На этот раз зачинщиком беседы выступил Иван.

— Как известно, любовь к женщине способна как созидать, так и разрушать. Вот нас втроем угораздило полюбить одну весьма привлекательную особу по имени Марина. Мы из-за нее уже и дрались, и вызывали друг друга на дуэль, каждый по очереди пытался взять эту крепость на абордаж — всё напрасно. Самое печальное то, что она одинока, рядом с ней никто никогда не видел мужчины. Мы уж думали, может девушку привлекает модная сегодня страсть к однополым партнерам — опять мимо. Еще одна беда — девушка так воспитана, что не способна отказать соискателю руки и сердца, то есть сказать прямо и решительно «нет». Вот мы по очереди и бьемся как мухи о бронированное стекло, а Марина каждый раз молча уходит, оставляя нас ни с чем.

— Позвольте поинтересоваться, — сказал Олег Олегович, — кто у Марины родители?

— Нормальные люди, — сказали все трое хором. Иван, как более осведомленный добавил: — Мать гуляет налево, она светская дама из богемы. Часто выезжает то в Париж, то в Милан, на показы моды. Отец помешан на науке, он в семье как будто и не живет. Сестра старшая вышла замуж и выехала за границу. Она красавица, как и Марина, только без этих… завихрений, короче, нормальная девка с типовыми запросами.

— Поня-а-а-атно, — протянул Олег Олегович. — Получается, что Марина пошла вразрез своей семье. Видимо, насмотрелась на жизнь окружающих, да и решила для себя пойти другим путем. А вот каким? Это и нужно понять.

— Я ведь почему собственно начал этот разговор, — вставил свое слово Иван. — У меня есть один знакомый, который наладил челночные поездки в Оптину Пустынь. Очень ему там нравится. Так вот этот человек и сказал, что трижды видел Марину в Оптине.

— Может не в Оптиной Пустыне, все-таки это мужской монастырь, а в Шамордино, туда женщин принимают. Да вот вам и ответ! Ваша Марина собирается уйти в монастырь и стать невестой Христовой.

— Вот ненормальная! — возмутился Дима.

— Как думаете, Олег Олегович, а отговорить ее можно? — робко спросил Коля.

— Если она в самом деле такая девушка, как вы ее описали, то вряд ли, — печально улыбнулся старик. — Марина всё для себя уже решила, дело только в благословении. Как получит, так и улетит голубка в небеса. А вы ей не мешайте, наоборот, помогите как-нибудь по-дружески.

— Да чем тут можно помочь! — воскликнул Коля. — Если такая решит, то уж всё.

— Чем, говоришь, — задумался старик. — Пожалуй, просьбой помолиться о вас. Мол, одобряем и все такое, а ты, дева, как станешь монахиней, так и нас не забудь. Знаете, какая сила монашеской молитвы! Как уйдет в монастырь, как начнет молиться, так и узнаете сами. Сразу ваши жизни изменит.

Перенесение

Наконец, рано или поздно, фирма была построена, стала работать, приносить прибыль — и появилось время и желание вернуться к привычным поездкам на море.

Там-то и состоялся разговор друзей «о высоком» — ну а где еще!

— Наверняка и у вас, друзья мои, возникала мысль о Перенесении чуда встречи с морем в нашу обычную жизнь там, на северах, — приступил Иван к изложению идеи. — На море мы находимся в приподнятом состоянии реализации чуда, которого порой так не хватает в обыденности. Давайте попробуем Перенесение в чудо сделать нормой. Сейчас я в состоянии вдохновения, поэтому и решился на разговор об этой насущной идее. Попрошу вас меня поправлять, направлять и дополнять.

Поехали! Начнем с начала, то есть с поездки на море. Мы садимся в поезд, едем, пересекая климатические границы, осенью — границы времени года: из зимы, через осень — в лето. В поезде мы готовим себя к явлению чуда. Обнаруживаем в себе стремление, желание чуда — и вот, выходим из поезда на залитую солнечным жаром платформу, смотрим на сверкающее море, наблюдаем единение трех великих стихий — небо, море, земля. …Думаю, это единение можно назвать взаимодействием, ведь они вместе отрывают наше сознание от асфальта и поднимают в синие высоты. При этом наше сердце, приготовленное дорогой к встрече с чудом, переходит на иной, более высокий уровень. Пульс, давление, высота мыслей, внимание — всё меняется, приносит мистическую радость.

Что испытывает душа человека при этом? Правильно — благодарность малого сына к великому Отцу. За то, что Он позвал нас к Себе, разделить с ним радость бытия! Нам всем известна книга «Откровенные рассказы странника» — кажется, ее только неграмотный не читал — там главной идеей книги сияет животворная сила Иисусовой молитвы. А как живо и мощно эта короткая молитва движется сама собой в нашем сердце здесь, когда мы вместо вечернего детектива садимся спиной к теплому каменной стене набережной и, созерцая золото заката, в наступившей тишине, благодарим Бога за великолепные минуты единения с великой красотой.

— В таком случае, — ожил Николай, — напрашиваются два способа перенесения — переезд на море и… построение похожего пейзажа у нас, на северах.

— По-моему, это слишком накладно и неэффективно, — возразил Дима.

— В сей роковой миг, — сказал Иван, — у меня родилась следующая идея: не место или наши тела нужно перемещать — а то самое чудо единения сердца с Великой Красотой, то есть, с Богом. Именно в этом мне открылась истинная идея Перенесения. Отсюда, от теплого сверкающего под солнцем моря, мы в своих сердцах увозим домой чудо — и там, на суровых хладных северах активируем внутри себя этот дар и преобразуем нашу суетный образ жизни на высокий вдохновенный уровень!