Страница 64 из 132
Глава 9
У нас на Острове есть легенда о юноше, который угодил в плен к ведьме. Говорят, он был так красив, что даже солнце улыбалось: стоило ему поднять взгляд на небо, как облака рассеивались, и лучи ласкали землю.
Но солнце не помогло, когда злая и могущественная ведьма взглянула на юношу и захотела, чтобы он принадлежал ей. Она забрала его в свой ледяной дворец, где соблазняла богатством и властью. Но юноша не мог полюбить ее в ответ. Наверное, он был упрям. Мне представляется это так.
Тогда ведьма заставила его выполнять задания — конечно, неразрешимые. Совладать с ее конями, например. Принести ей солнечный свет в ладони или горсть живой воды из источника на краю мира. Все мгновенно бы прекратилось, скажи юноша ведьме «да». Но он предпочел задания. Они становились все сложнее, юноша терял силы и наконец заболел от истощения и умер.
В ярости ведьма расколола свой дворец, превратив его в гробницу — для себя и для него. Говорят, там, где раньше стоял этот дворец, нынче раскинулся луг с невероятно красивыми цветами, и солнце им улыбается — никогда там не бывает пасмурно.
Такая вот грустная легенда — я часто вспоминал ее в поместье Шериады. Если бы ей нужна была любовь, все было бы намного проще! Но ведьма из моей истории желала истязать меня заданиями ради какой-то высокой цели, которой я не понимал. И, как и герой той легенды, я чувствовал, что теряю силы. Меня, словно тонкий кусочек масла, намазывали на слишком большой ломоть хлеба.
Утром перед экзаменом я проснулся разбитым, словно и вовсе глаз не сомкнул. Меня заранее трясло.
В окно уже струился солнечный свет. Радужные стекла витражей переливались, словно дорогие самоцветы. Я бы не удивился, если бы узнал, что синие вставки, например, сделаны из сапфиров. У Шериады все было лучшим и просто умопомрачительно дорогим. Даже я.
Стоило мне открыть глаза, как я вспомнил об экзамене и испугался: «Я опоздал! Шериада не говорила, во сколько состоится экзамен, и даже как он будет проходить — она вообще ничего не объяснила. Но королевское испытание в наших школах начиналось рано утром — в восемь, а если сейчас уже солнечно, то время наверняка десять утра, не меньше. Я точно опоздал!»
— Принцесса приказывает явиться на завтрак через полчаса, — сказал Рай. — Эл, ты в порядке? По-моему, у тебя жар…
— А экзамен?
— Какой экзамен? Ты чего? А… Что, уже сегодня? Нет, принцесса ничего не говорила. — Он потрогал мой лоб, нахмурился и стянул с меня одеяло. — Вставай давай. Ори побоялся тебя будить. Думает, ты в него заклинанием кинешь. Ори, входи. Наш волшебник не дерется молниями, зуб даю.
Конечно, не дерусь. Я даже не знаю, как эти молнии создавать. И собираюсь поступать в академию магии!
— Господин. — Ори поклонился. — Прибыли новые костюмы из Нуклия. Если вы не возражаете…
Я не слушал. Меня колотило от волнения.
— Г-госпожа н-ничего не г-говорила про эк-кзамен, Ори?
— Она сказала, что вам нужно освежиться, одеться и прийти в столовую залу, господин. Я… я приготовил успокаивающий настой, но миледи запретила его давать. Простите…
— Поэтому его выпил я, — сообщил Рай. — Никогда не мешает как следует успокоиться. И вот, как огурчик. Наш Ори отличные зелья готовит! Эл, что-то тебе как-то плохо. — Рай нахмурился: — Ну-ка пошли! Утопим тебя в бассейне с кофе — это живо тебя взбодрит.
Нет, не взбодрило. От волнения мне было так холодно, что не помогли даже десять минут в самом горячем бассейне. Руки тряслись, я не мог даже удержать мочалку. Как я буду проходить полосу препятствий, если даже помыться не способен? А поединок? Рэйвен говорил, будет поединок.
— Эл, да не заморачивайся ты так! — Рай забрал у меня мочалку и сам ее намылил. — Подумаешь, какой-то экзамен! Ну провалишься — и что будет?
А потом посмотрел на меня красными глазами и бархатным голосом Повелителя, сам же и ответил:
— Этого мальчишки точно не будет. Я убью его у тебя на глазах. Но не сразу. Если ты для меня бесполезен, то зачем мне с ним церемониться? Тебя я, конечно, тоже убью, но его — первым.
Я сидел перед ним в мыльной воде и дрожал как осиновый лист.
— Ост-т-тавьте меня в п-покое!
Рай улыбнулся почти даже грустно.
— Слабак, — сообщил он. — Но тем лучше.
Потом Рай упал на колени на мокрый кафельный пол.
— Эл, у меня что-то голова кружится… Наверное, тут слишком жарко. Тяжело… Я пришлю к тебе Ори.
«Ты — не тряпка, ты что-то из себя представляешь, — уговаривал себя я. — Ты можешь защитить тех, кто в тебе нуждается. Однажды ты это уже сделал. Сделаешь еще раз — столько, сколько потребуется. Соберись».
Легче мне не стало, но я, по крайней мере, смог отослать Ори обратно в спальню и совладать с мочалкой.
Рай тоже ждал меня в спальне, осмотрел с ног до головы и выругался.
— Возьми себя в руки! Трясешься, как девственник перед первой ночью! Эл, что еще с тобой могут сделать, чего еще не делали? Да у этой принцесски со всей ее магией воображения не хватит!
«О, ты удивишься, — думал я. — Очень удивишься».
Сейчас мне хотелось закрыть глаза и представить, что всего этого нет и никогда не было. Ни денег, ни надежды, ни угрозы. Я просто собираюсь развлекать Лавинию — и ничего больше. Все привычно и обыденно. Ничего такого, с чем нельзя справиться.
Ори одевал меня буквально как веревочную куклу, а я даже не заметил, во что. Точно в черное, удобное и мягкое. Он еще что-то говорил про сменный костюм специально для экзамена по физподготовке. Я не слушал: меня мутило, приходилось контролировать дыхание. Рай неодобрительно качал головой, но подбадривать больше не пытался — наверное, у него слова кончились или он во мне разочаровался. Согласен, тогда я представлял жалкое зрелище. В столовую он привел меня за руку. А на самом деле — буквально тащил на себе.
Стол уже был накрыт, и Шериада сидела, одетая в черное, изящная и красивая — солнечные лучи подсвечивали ее фигуру волшебным ореолом. Принцесса читала какой-то свиток и хмурилась. На меня не взглянула, только махнула рукой, приглашая садиться.
— Элвин, отлично выглядишь. Пищащая мода тебе идет.
Рай толкнул меня в кресло и сам наложил в тарелку ветчинные рулетики. Потом удивленно посмотрел на нарезанную дыню — но положил и ее. А заодно и салат с клубничным уксусом. Ори смотрел на это неодобрительно, но удовольствовался тем, что налил мне в бокал морковный сок.