Страница 62 из 132
— Печально, миледи. Именно поэтому твой высокородный брат вынужден сам заказывать для тебя наряды. А ты тем временем носишь брюки, как какая-то простолюдинка. И — не побоюсь этого слова — ужасный, устаревший корсет.
— Ой, все! — выдохнула принцесса. — Я как раз вспомнила, почему с тобой имеет дело Лэй, а не я.
И она торопливо оставила нас — словно ей демон на пятки наступал.
— А ведь какая фигура, — вздохнул портной, глядя ей вслед. — Какое лицо… Внешние данные! И такая небрежность. Смотреть больно! Что ж, молодой человек… Как тебя зовут?
— Элвин, — ответил я.
— Что ж, господин Элвин. — Он кивнул подмастерьям: — Мерки.
Потом без какой-либо скромности он копался в моем гардеробе, его подмастерья суетились вокруг меня, а Рай с Ори замерли у стены. У Рая лицо было, словно он одновременно не верит происходящему и считает его безумно смешным. Он, конечно, ни слова не понимал: разговор велся на нуклийском.
— Ужасно, — вздыхал портной. Его принцесса почему-то как следует не представила, а я все не мог вспомнить, прилично ли будет самому спросить имя. — Просто ужасно. Черный! У черного же столько оттенков! А тут… И такое старье! Никакого стиля. Безумие. Кошмар. Стыд!
Я лишь надеялся, что сшитые им костюмы не будут похожи на одежды самого портного: в одной его куртке сочетались десять разных типов тканей и столько же цветов. Этакий… Как там? Ах да — попугай.
Снятие мерок и обсуждение фасонов (то есть монолог портного) заняло полтора часа.
— А ты говоришь, демон, — сказала потом Шериада. — Вот что страшно!
— Зачем это, госпожа? Благодаря вам у меня и так богатый гардероб.
Шериада снисходительно улыбнулась:
— Ты поступаешь в Арлисс, милый Элвин. Обитель снобов и элиты не только Нуклия, а всех миров Содружества. Формально ты мой ученик, а я — твой наставник. Это почти опекун. Магически. Они будут смотреть на тебя — и оценивать меня. Поэтому ты поедешь туда с гардеробом, пищащим от моды, и карманом, полным денег. А вот что ты будешь делать потом — абсолютно не мои проблемы.
Это было так на нее похоже… И вообще на аристократа: «Все мое должно быть лучшим!»
— Госпожа, почему вы так уверены, что я поступлю?
— Куда ты денешься!
Она — единственная, кто не сомневался. Надо сказать, основания для такой веры у нее были.
Вечером на тренировку в оранжерее со мной увязался Рай, а там очень вежливо, с улыбками и поклонами попросил понаблюдать.
— Эл, переведи.
Я удивился, но озвучил его просьбу мастеру.
— Еще одна игрушка госпожи? — поинтересовался Рэйвен.
— Это обидные слова, мастер.
— Так заставь меня о них пожалеть, мальчишка!
Черта с два! После поединка надо мной даже Рай посмеивался. А мастер стал смотреть на него благосклоннее, когда мы метали кинжалы в цель. Рай попал восемь из десяти. А я… ну… Один раз я точно куда-то попал.
— Слабак. Идиот. И мертвец, — отчитывал меня Рэйвен. — Госпожа, сама посмотри!
Я обернулся. Шериада стояла в дверях оранжереи и наблюдала.
— Сколько нужно выбить во время экзамена в твоем обожаемом Арлиссе? — распалялся мастер.
— Десять из десяти, — отозвалась принцесса.
Я нервно сглотнул.
— Твоя подстилка даже на один неспособна!
В воздухе свистнул клинок — и вонзился в мишень в каком-то волоске от головы Рэйвена.
— Зато я способна, — холодно сказала Шериада. — Назови его так еще раз — и я отрежу тебе язык.
Прав принц: все-то она режет.
Мастер отвернулся и вытащил кинжал Шериады из мишени — серебряный, тонкий, с белой рукоятью. Красивее, чем учебные.
— И все равно он не сдаст. У него нет ровно никаких способностей. Ничего! Он мертвец уже сейчас.
Я сжал кулаки за спиной и поймал вопросительный взгляд Рая. Разговор велся на нуклийском, и он, конечно, ничего не понимал.
— У меня их тоже не было. И мне тоже говорили, что я мертвая кукла, — пожала плечами принцесса. — Кинжал отдай.
Рэйвен его метнул, и Шериада поймала — просто вытащила клинок из воздуха. Не думаю, что это физически возможно — наверняка она сделала это магией.
— Так что, мне уже отдавать твоего брата своему? Лэй только вчера о нем спрашивал. Горит желанием поближе познакомиться.
Рэйвен закрыл на мгновение глаза.
— У тебя нет других дел, госпожа? Ты нас отвлекаешь.
Шериада усмехнулась:
— Неделя, Рэйвен.
Она ушла, а мастер выругался.
— Только попробуй не поступить! — рявкнул он потом. — Я сам тебя придушу! Будь ты хоть сотню раз волшебник!
— Мне нужно, чтобы я поступил, не меньше вашего, — отозвался я.
Рэйвен промолчал. После еще одного броска кинжалов — вхолостую в моем случае — Рай подошел ко мне и осторожно поправил захват.
— Так легче.
Наверное. Не складывалось у меня тогда с кинжалами. Совсем.
Собственно, это — не единственное, с чем у меня не складывалось. Например, выяснилось, что полосу препятствий нужно проходить на время. Десять минут. Кажется, в академию Арлисса принимали только готовых спортсменов.
— Ну а ты представь, что та страхолюдина вырвется из своего пентакля. Например, ты забудешь поставить крохотную точку в северо-западном углу. Или поставишь две точки, — говорила принцесса. — И что ты сделаешь?
Наверное, сразу умру.
— Правильно, ты побежишь. — Шериада слишком хорошо обо мне думала. — Очень быстро. И поверь мне, тогда твоя полоса препятствий будет еще сложнее. К тому же на бегу тебе придется вспоминать заклинания. Например, скорости, потому что эта тварь бегает куда быстрее тебя. Или даже меня. Да и вообще человека. Потом связывание — ты ведь не хочешь, чтобы она по дороге кого-нибудь сожрала? А она это сделает.
После таких слов вызывать демона мне хотелось все меньше. Но, конечно, Шериада давным-давно это поняла, и мои желания ее не волновали.
— Милый мой, — рассмеялась принцесса. — А ты знаешь, что твоей сестрой заинтересовался виконт Лестэ? Говорят, он покровительствует живописцам.
Я выронил кисть, и в северо-западном углу появилась не просто точка, а целая клякса.
Шериада кинула мне мокрую губку:
— Вытирай. Что, знаком с виконтом?
Я тер пятно, а в глазах плыли красные круги. Виконт не пропускал ни одной юбки. А еще он был садистом. Богатым садистом с таким отцом, против которого мало кто пойдет. Тем более — простолюдины. Тину привезут к нему в поместье и выпустят, только когда он с ней наиграется. Если выпустят.
Кисть дрожала в моих руках, когда я поднял взгляд на принцессу:
— Госпожа, умоляю…