Страница 36 из 132
Выходит, такие припадки у принцессы — не редкость? Чем она себя травит?
Впрочем, королевский врач наверняка смог бы рассказать и более красочные истории о ломках принца-наследника. Ох уж эти аристократы! Заняться им нечем, вот они себя и гробят.
И нет, на этом ночные приключения не закончились.
Когда я снова проснулся, было еще темно, а за окном протяжно стонал ветер, швыряя в стекло пригоршни снега. Но разбудил меня не он. Наоборот, в доме царила удивившая меня тишина. Может быть, еще очень рано и слуги тоже спят?
Принцесса мерно дышала, обнимая подушку у меня под боком. Горячая, — наверное, из-за лихорадки, — она скинула во сне одеяло. Я осторожно его поднял…
И тут дверь в спальню распахнулась.
Спросонья я ничего не успел понять. Но, наверное, как-то так и вламываются в поместья аристократов реакционеры, когда умудряются собраться толпой больше десяти человек. Прежде чем один из ворвавшихся зажал мне рот и вывернул руки, я успел рассмотреть, что пришедшие — пять крупных мужчин.
Остальные четверо не торопясь подходили к кровати со стороны принцессы. Комната была просторной, и места им хватало. Двое остановились у туалетного столика и принялись изучать его содержимое — я слышал, как позвякивают цепи в футлярах и запонки в шкатулке.
Еще двое, похоже, намеревались стащить с кровати и скрутить принцессу, как только что меня.
Наверное. Не знаю. Я видел только, как, ухмыляясь и, кажется, со словами: «Что это тут у нас?» — склонился над ней один.
А секундой позже Шериада вдруг очнулась и воткнула кинжал ему в плечо.
Второму повезло меньше: принцесса располосовала ему грудь. Откуда у нее взялись сразу два кинжала, я понятия не имею, но выяснять, кто вломился в спальню ее спутника посреди ночи, Шериада явно не собиралась. Когда двое у постели упали, она молча, как безумная, бросилась на стоявших у столика.
Заняло это не больше секунды, потому что тот, кто меня держал, успел только достать клинок и закрыться мной.
В следующее мгновение в его висок ударил кинжал — но рукоятью, а не острием. Я почувствовал, как меня отпустили, а принцесса уже вовсю звенела колокольчиком для слуг.
— Какого демона! — шипела она. — Почему здесь нигде не зажигается свет⁈
Дрожа, я упал на кровать. Мне не было страшно, я только удивлялся. И эта дрожь не прекращалась. Наверное, ее, а также и овладевшую мной отрешенность и называют шоком.
Свет в спальне наконец зажгли… Но лучше бы этого не делали. Меня тут же стошнило: кровь была на стенах, на полу и повсюду. Откуда столько?
Шериада тем временем подошла к одному из ворвавшихся — как раз к тому, кто потерял сознание от рукояти ее кинжала и как раз сейчас приходил в себя.
Она подошла и вонзила кинжал в его прижатую к полу ладонь.
Мужчина моментально очнулся и закричал. Этот крик до сих пор стоит у меня в ушах. Никогда ничего подобного не слышал.
— С добрым утром. — Принцесса и бровью не повела, и я понял, почему все вокруг ее боятся. Шериада спокойно повернула кинжал прямо в ране. Выслушала еще один вопль и только потом поинтересовалась: — Ну и с чем вы ко мне пожаловали? Я вся внимание.
Мужчина трясся — и я бы вел себя так же, окажись на его месте. Когда тебе причиняют дикую боль, так спокойно и холодно глядя тебе в лицо… Это чудовищно.
— Ну! — прикрикнула Шериада. — Что? Вы шли мимо и заглянули на чашку чая в четыре ночи? Кто вас прислал?
Мужчина только всхлипывал. Наверно, сообразив, что больше ничего от него не добьется, принцесса вытащила из его руки кинжал — и кровь плеснула на пол. Шериада же, не церемонясь, схватила несчастного за шиворот, дернула цепочку на его груди. И тут же отпустила. Она подняла руку, и на ее ладони блеснул медальон — золотое солнце в круге. Шериада уставилась на него, как на дохлую мышь. Но, посмотрев, сложила и спрятала в один из потайных карманов очень бережно.
— Алекс! В подвал этих придурков, — бросила она. — Ну что такое?
— Они… они мертвы, госпожа? — дрожащим голосом осведомился дворецкий, и мне стало его жаль. По крайней мере, про меня Шериада пока не вспомнила.
— Мертвы? Какие глупости! Зачем мне их убивать? Просто без сознания.
— А если они снова…
— Тогда я им ноги переломаю! — рявкнула Шериада и сама потащила беднягу с проколотой ладонью в коридор.
Очень скоро меня оставили одного. Ну, почти.
— Господин? — Ори оглядывался с таким видом, словно его тоже вот-вот стошнит. — Вы в порядке?
Я был далеко не в порядке. Ори дал мне воды, но я не мог ее пить: мне казалось, и в ней кровь. Потом я как-то очутился в ванной… Наверное, Ори меня отвел. Здесь было чисто, и я тоже оказался чист разве что чудом. Вода в бассейнах казалась мне алой.
В спальне Шериада схватила меня за руку.
— Тут все в крови, — заявила она, морщась. — Идем спать ко мне. До рассвета еще четыре часа. Сволочи, ну почему они всегда лезут посреди ночи? А если бы я была в постели не одна? То есть… Извини, Элвин. Идем.
— Вы же… запретили мне… туда… подниматься, — бормотал я, пока она вела меня на третий этаж.
— Со мной можно. — Принцесса осторожно коснулась моего лба. Прилива сил, какой бывал обычно, я не почувствовал, но тошнота ушла. Зато вернулась смертельная усталость. — Тебе нужно успокоительное. Я приготовлю.
Мне нужен был сон и возможность забыть все это. Вопросы теснились в воспаленной голове, один за другим крутились на языке. Кто были эти люди? Чего они хотели? Как пробрались к принцессе, когда ее поместье так похоже на крепость?
Спальня Шериады была… уютной. На мгновение мне показалось, что я попал в лес, как в сказке: обои на стенах изображали стволы деревьев, потолок — переплетение листвы. Так искусно, что мне чудилось, ветки качаются от ветра. Даже пахло здесь прогретой древесиной.
С полога над кроватью, украшенного милой вышивкой с резвящимися котиками, свисали на цепочках подвески. Много — иногда они ударялись друг о друга и звенели. Как погремушки на детской коляске. Я помню, что-то подобное было у сестры.
— Ты переоделся, — бросила Шериада, взглянув на мой спальный костюм. — Хорошо. Извини, если испачкала тебя кровью. Я сегодня не в форме, иначе бы была аккуратнее. Ложись, я сейчас приготовлю успокоительное.