Страница 26 из 132
Это ее блажь, не иначе. Она все забудет к следующей перемене блюд. Интересно, она прогнала слуг все-таки для того, чтобы я служил ей? Супница и блюдо с жарким стояли на сервировочном столике у стены. Не сама же она будет их раскладывать?
— Ты, должно быть, безумно голоден, — снова сев в кресло, заметила принцесса.
Я улыбнулся. Все-таки на еде у нее пунктик. Я должен был это понять еще по тем пирожным на балу. Как ей удается оставаться такой стройной?
— Нет, госпожа. Вовсе нет.
— Не лги мне. Ты голоден. И специально себя ограничиваешь. Почему?
Она замолчала и снова принялась за еду. Я наблюдал. Стоит запомнить, что ей нравятся кабачки.
— Но, госпожа, я вовсе не…
— Солжешь мне еще раз — и очень сильно об этом пожалеешь. — Голос она не повышала, но я похолодел и закашлялся.
Она молча смотрела на меня и ждала.
— Госпожа, простите, но если я буду невоздержан в еде, я потолстею. Вам не понравится.
Она смотрела на меня пару мгновений, потом рассмеялась.
Кажется, я покраснел. А принцесса вернулась к еде.
— Не бойся. Это совершеннейшая глупость: толстых магов не бывает. Бывают худые маги, даже тощие. Но толстеть мы не умеем. Колдовство тянет из нас силу, а еда прекрасно ее восполняет. Ты наверняка чувствуешь голод в этом доме сильнее, чем раньше? Это оттого, что здесь на каждом шагу заклинания. Ты не колдуешь, но закрываться от них еще не умеешь, и они, выражаясь вульгарным языком, сосут твою энергию… Ты меня понимаешь?
— Нет, госпожа, — честно признался я.
Она вздохнула:
— Хорошо. Тогда сделаем так: я приказываю тебе есть досыта. И не пытайся солгать, что ты уже сыт. Обмануть меня невозможно, ты очень скоро это поймешь. Я ненавижу ложь. Обо мне думай все что угодно, это твое дело. Но лгать не смей.
— Да, госпожа.
Она потерла переносицу.
— Как-то у нас с тобой не складывается. Элвин, я не хочу тебя пугать, но если продолжишь в том же духе, ты себя убьешь. Во дворец я тебя не повезу: до тебя там доберется мой чудесный кузен, а он еще безумнее меня. Поэтому, пожалуйста, делай, как я говорю.
Я поймал ее взгляд и улыбнулся как мог очаровательно.
— Конечно, госпожа. Все, что пожелаете.
— Я желаю, чтобы ты ел. И раз уж разговор зашел об этом, я хотела спросить: ты фехтуешь?
Пожалуй, задай она этот вопрос раньше, в первый день, я бы удивился. Сейчас я просто ответил:
— Госпожа, всех мальчиков из низшего сословия учат обращаться с клинком и мушкетами на случай, если начнется война. Это обязательная часть школьной программы.
И чтобы ее сдать, мне приходилось буквально не спать ночами: работу на фабрике никто не отменял и библиотечные книги нужно было вернуть в срок.
— Но войны не было уже лет пятьдесят, — нахмурилась принцесса. — Или я что-то путаю?
— Сорок восемь, госпожа. Но прошлый раз мы чуть не проиграли, лишь народное ополчение спасло Остров. Поэтому нас учат фехтованию.
— И мушкетам. Я поняла. — Шериада задумчиво покатала по пустой тарелке (когда она успела все съесть?) последнюю горошину. — Каким клинком ты владеешь?
Вопрос поставил меня в тупик.
— Шпагой, конечно. Как говорил школьный наставник, ее даже идиот освоит, а с мечом вы попробуйте еще попляшите. Он имел в виду, конечно, полутораручный.
— Бастард, — кивнула Шериада, услышав мой ответ. — Полагаю, под полутораручным мечом ты имел в виду его? Что ж, значит, только шпага… А кинжал?
— Госпожа, это было почти пять лет назад. Кинжал… — Я запнулся. Кинжал наш наставник почему-то не жаловал. — Нам показывали, но…
— Ясно. Я найму тебе учителя фехтования. Тебе нужен партнер по меньшей мере твоего роста, значит, я не подойду. К тому же будет печально, если я прибью тебя ненароком.
Я улыбнулся на этот раз свободнее. Конечно, она шутит: даже в плохие для Острова времена женщины не брались за оружие. Ни один мужчина этого не потерпит, это просто… Как надеть брюки.
Впрочем, в брюках Шериаду я как раз видел.
— Как прикажете, госпожа. Но могу я спросить, зачем?
Может, у нее фетиш — чтобы мужчина обязательно фехтовал. Знавал я капризы и почуднее.
Шериада бросила на меня косой взгляд и пожала плечами:
— Поверь, пригодится. Мне казалось или ты сказал, что читал те книги, которые я оставила?
— Да, госпожа, читал.
— И каков главный закон в Нуклии?
— Сила. — Когда я это прочел, то невольно подумал, что у нас так же. У аристократов есть деньги, при необходимости они покупают наемников, и сила экономическая становится физической. Юридическая тоже имеется — в суде к высшему сословию прислушиваются охотнее, чем к беднякам.
Шериада, когда я ответил, покачала головой:
— Нет, не так же. Ты понимаешь это абстрактно, а нужно прямо. Важнее в Нуклии тот, кто колдует лучше. Дело в магии — этой переменной в твоем мире нет. Представь, что ты щелкнешь пальцем, и на Большую Землю сойдет могучая волна. Как тебе?
Я возразил, что сначала эта волна смоет Остров. Не так уж далеко от нас до Большой Земли.
Принцесса улыбнулась:
— Верно. Хорошо, что ты это понимаешь. Я сотни раз видела, как идиоты-ученики сначала создают волну — а потом сами же в ней и тонут. Но давай пофантазируем. Итак, на твой Остров надвигается вражеская армия. Ты владеешь магией. Что ты сделаешь?
— Любой магией, госпожа? В сказках для колдовства нужно пойти к волшебному источнику…
— Никуда не нужно идти. И да, любой, на какую тебе воображения хватит.
Я задумался. Шериада сама поставила на стол супницу — совершенно без усилий. И взглядом запретила мне вставать. Потом, словно всегда это делала, разлила по тарелкам суп.
— Я бы свел с ума их шаманов, госпожа. Варварские воины, насколько я знаю, почитают их как богов. Если шаман будет подчиняться мне, война будет выиграна.
Шериада хмыкнула:
— Неплохо.
— Спасибо, госпожа. А что бы сделали вы?
Она подняла брови — похоже, не ожидала вопроса.
— Я? Я бы пообещала убить каждого второго их ребенка, включая сына военачальника, если в течение суток они не сложат оружия. И я бы пустила слух об этом в их столице. А потом наслала бы на их детей сон. Не смертельный, нет — зачем? После того как их дети заснут, а родители испугаются, война будет выиграна.
— Но, госпожа, они могут пожертвовать детьми. Вы не знаете, они варвары и…
Шериада улыбнулась, и я замолчал.