Страница 13 из 14
В прихожей Василий быстрым натренированным движением скинул домашние тапочки и машинально, стоя на одной ноге, второй нашарил горловину правого ботинка. Рукой он держался за косяк двери, балансируя при этом как эквилибрист в цирке, и думая про нежданно-негаданно навалившуюся на него хворобу. Собрался уже сунуть в башмак ступню в синем, слегка дырявом носке. Но… его что-то остановило. Не так… что-то…
Кульков глянул вниз и обомлел: на чёрной коже его драгоценных чоботов, сверху, с боков и сзади сплошными взаимно перекрещивающимися косыми линиями, фигурами, змейками и загогулинами извивались мутные белёсые замысловатые узоры и пятна с бесформенными контурами и очертаниями: то ли от соли, то ли от каких-то других химических соединений, растворившихся в уличной снежной каше, по которой он вчера вечером вышагивал по пути домой. Да ещё иногда проваливался в эти рукотворные болотца, чёрт бы их побрал.
Сколько раз он корил себя, что вовремя не споласкивал и не протирал обувь после походов по городским улицам. И просушить её почему-то всегда забывал. Как на грех.
Мало того, что по всей поверхности обувки появлялись с трудом выводимые мудрёные рисунки и разводы, так она ещё теряла свою форму, скукоживалась и даже разваливалась от так называемых «высокотехнологичных» и «экологически чистых» реагентов и смесей, которыми обильно сдабривали площади, дворовые пространства, прилегающие территории, пешеходные тротуары и асфальтобетонное покрытие проезжей части улиц, переулков и тупиков услужливые дворники и дорожные работники по ценному указанию заботливого, умного и мудрого высокого городского начальства.
Обеспокоенного таким безалаберным, таким уродливым и бесчувственным отношением к людям, к обычным жителям многомиллионной столицы, к гражданам огромного российского государства, Василия Никаноровича ещё раз шандарахнуло по вспухшей от ночных неприятностей голове, а затем окунуло в бесконечные философские, социальные и экономические раздумья: «Ну скоко моно издеваться над нашим народом… Когда же это закончится… Надоело уже терпеть».
Сатира, непринятие происходящего и откровенный сарказм завладели его нутром.
Юмор тоже присутствовал, но сатира перебивала, она превалировала. Какой уж тут юмор… коли страшные страдания людские наружу выпячиваются.
Да! Страдания! Страдания и беспомощность!
Да-да! Именно так. Кто-то сознательно, а может… по недоумию… делает это…
Они хотят, чтобы лучше стало… А получается хуже и даже гораздо хуже…
И всегда так происходит. И во всём.
Один ответственный (высокопоставленный) представитель власти даже говорил с высокой трибуны такие странные слова: «Никогда такого не было и вот опять!»
Мол, хотели как лучше…
А получилось, дескать… сами видите как…
Глава 13
Обувная философия
Обучая, ты учишься сам.
Еврейская пословица
Размышления в кульковской вспухшей голове понеслись колесом, накручивая на себя всё больше и больше всяких разных негативных жизненных проблем; широкие раздумья честного и справедливого человека, замечательного гражданина и достойного патриота своей великой Родины охватили многие и многие разваливающиеся отрасли современного народного хозяйства нашей многострадальной страны.
Кульков же экономист по образованию Ему и карты в руки.
«О… какое это безобразие… Сколько испорчено пар обуви из-за такой «заботы» о горожанах – немыслимое количество. А в масштабах всей державы – ого-го…» – Василий Никанорович напыжился, вспомнив экономические формулы и постулаты, и постарался посчитать в уме, прикинуть количество изгаженных и изуродованных ботинок, сапожек, башмаков, туфель и других людских исковерканных чёртовой въедливой химией обуток. Но никак не получалось. Сбивался он. Путался. Метался между цифрами, запятыми и бесконечными нулями. Да, нулей уж очень много получалось. Мильёны… мильярды…
Пришлось арифметику на потом оставить. До лучших, так сказать, времён.
Решил сравнить (хотя бы примерно!) реальные убытки простых людей (прохожих), которые то и дело проваливались то по щиколотку, а то и по колено в ту вонючую кашу из заграничного или отечественного «высокотехнологичного» дерьма… с предполагаемыми прибылями тех причастных к этой каше и к этому дерьму лиц; тех, кому это было весьма выгодно; кто был крайне заинтересован в применении химических растворителей снега и льда. А таких, по теории вероятности и по теории относительности, было немало, весьма и весьма богатая цепочка складывалась из всех этих вероятных и относящихся к сему новшеству представителей разной сферы: научные деятели, химики-изобретатели солевых ингредиентов, оценщики экономического эффекта от их применения, ответственные чиновники, в жизнь их проводящие, дорогу на использование дающие, изготовители этой дряни, поставщики этой гадости, разбрасыватели всех этих мерзких твёрдых сыпучих и жидких вонючих реагентов, обувщики всех категорий и причастные к этому действу другие лица – сами производители, непосредственные изготовители, первые посредники, вторые и третьи, иногда четвёртые, пятые и шестые, бывали и седьмые, даже восьмые, а то и девятые-десятые-одиннадцатые-двенадцатые… затем первые, вторые и третьи перевозчики товара (а то и четвёртые-пятые, шестые-седьмые…) – транспортники (железнодорожники, речные и морские перевозчики, авиаторы (лётчики и вертолётчики разного пошиба) и автомобилисты с мотоциклистами и велосипедистами сюда же примкнутыми) и их многочисленные друзья и родственники: партнёры, дилеры, другие посредники по российским регионам и муниципалитетам, по удалённым районам (Северный завоз: Мурманск, Архангельск, Воркута, Ямал, Сургут, Таймыр, Якутия, Магадан, Камчатка, Чукотка, Сахалин и прочее…) и другим труднодоступным местам; потом рукотворная эстафета, согласно требований и правил современных капиталистических веяний, переходит дальше и непосредственно к исполнителям: складские работники оптовые, такие же розничные, такие же у всех бесконечных промежуточных посредников, затем проходит по консалтинговому кругу, ну и как обычно – первые продавцы, вторые, третьи… перепродавцы и даже пере-пере-пере-перепродавцы (такое сплошь и рядом теперь встречается, жить-то и кушать всем хочется, иначе подохнешь с голоду и холоду).
Такая вот, господа-товарищи научно-производственно-консалтингово-экономически-сбытово-посредническая цепочка получается. Нахлебников хватает. Их море. Их тучи. Если не хватит, то в очередях ещё стоят. Море. Океан. С открытыми ртами, с лужёными глотками, с замороженными (или обмороженными) глазами. Наглые. Нахальные. Навязчивые. Беспардонные. Вездесущие.
В результате недюжинных умственных исследований получилось, что чем больше эти гнусные компоненты портят обувку и нервы городским жителям, тем лучше и краше чувствуют себя представители заинтересованной в этом стороны, то бишь опять же все эти чёртовы бизнесмены: научные работники, производители, поставщики, посредники, транспортники, исполнители-разбрасыватели, сапожники, фабриканты и разношерстные продавцы и опять же пере-пере-продавцы обыкновенной простой человеческой обуви.
Оказалось, что прибыль – вот она. На виду. А с убытками надо разбираться…
Да-с… Экономика штука сложная… Без бутылки тут никак… Нули одни. Ноли.
Клиентов в сапожных мастерских очень много толпится. Поговорить. Сдать. Получить. Снова поговорить. Надеть. И… в лужу опять. Одним убытки, другим прибыль.
Покупателей в обувных магазинах ещё больше. Вновь одним сплошные убытки, другим гарантированная прибыль.
Одним вершки, другим корешки. Одним всё, другим ничего.
Так что… весьма прибыльное в руках мастеровых людей и продавцов дельце это оказалось. Они и не подозревали об этом поначалу, и не думали ни о чём вовсе на заре становления этого химического беспредела по борьбе со снегом и льдом в городах наших.