Демон в полдень

…Доносившиеся со второго этажа звуки были странными. Нехарактерными. Словно кто-то бил железной цепью по такой же железной трубе. Хасан, который в этот момент как раз рассказывал другу о возможности приобрести новое помещение для открытия еще одного развлекательного заведения, оборвал сам себя на полуслове и прислушался.

— Что это? — спросил он, когда звуки повторились.

Тамир как-то неискренне рассмеялся и махнул рукой, чуть не свалив на пол тарелку с мясной нарезкой.

— Да это у соседей, — пояснил молодой мужчина, отворачиваясь. — Тебе еще подлить?

— Что-то не очень похоже, — не поверил Хасан, отодвигая свой еще почти полный стакан. — Если только ты не пустил соседей пожить на втором этаже своего дома.

— Просто слышимость хорошая, — избегая взгляда друга, Тамир направился к холодильнику. — Соседний дом еще не достроен, вот местные детишки и резвятся. Мы тоже любили бегать по заброшенным стройкам, помнишь?

— Я все помню, — пробормотал Хасан, наблюдая за тем, как друг суетливо что-то перекладывает с полки на полку в холодильнике. Постороннему человеку могло бы показаться, что хозяин дома просто что-то ищет в огромном белоснежном и тихо урчащем агрегате. Но от внимательного взгляда гостя не укрылась та не свойственная спокойному и чуть вальяжному Тамиру порывистость движений. А еще пот, проступивший сквозь белую футболку на спине друга свидетельствовал о том, что в доме происходит нечто странное.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — осторожно поинтересовался Хасан.

— А? — растерянно оглянулся Тамир. Взгляд его был мутным и рассредоточенным. — Не, ничего. А что?

— Да так, — негромко ответил Хасан. Потянувшись за хлебом, он быстро соорудил себе нехитрый бутерброд и принялся лениво жевать. — Мы пить будем или тебе в холодильнике интереснее?

— Да, да, — торопливо отозвался Тамир и, думая, что Хасан в этот момент на него не смотрит, украдкой вытер проступившие капельки пота на лице. После прихватил горсть зелени с дверцы и вернулся за стол, сразу же схватившись за выпивку.

— Я не корова, — сдержанно сообщил Хасан, наблюдая, как друг сперва жадно глотает алкоголь, а после недовольно морщится, закусывая коньяк здоровенной долькой лимона.

— Што? — невнятно прошипел Тамир, кривя губы и еле ворочая языком, который сковало кислотой.

— Говорю, — повысил голос Хасан, — я не корова, чтобы грязную траву жевать!

Он подхватил двумя пальцами зелень, которую приволок из холодильника Тамир и брезгливо отбросил обратно.

— Захотелось чего-то свеженького, — пояснил Тамир, задумчиво наблюдая за спланировавшим на пол стеблем петрушки.

— Раз принес, так хоть помой, — проворчал Хасан и потянулся за колбасой, чтобы соорудить себе еще закуски, как вдруг раздался грохот.

Инстинкты солдата, побывавшего в самом аду боевых действий сработали раньше мозга. Кусок хлеба, который так и не украсился аппетитными розовыми кругляшами колбасы, отлетел в сторону, а сам Хасан вскочил и, выхватив из наплечной кобуры верный браунинг, направил ствол пистолета в потолок. Туда, где, судя по звуку, кто-то обронил что-то очень тяжелое и железное.

— Что это было? — одними губами прошептал Хасан в такой оглушительной тишине, что участившиеся биение собственного сердца воспринималось словной бой в набат.

Меньше всего в этот момент Хасан ожидал услышать невнятное бормотание Тамира. Но услышал:

— Да это…наверное…строители…

— Что строители? — хмуро поинтересовался Хасан и отвел взгляд от безмолвного потолка, чтобы посмотреть на друга. Который в этот момент выглядел так, словно готовился с минуты на минуту свалиться от сердечного приступа. Кожа болезненно-бледная, укрытая бисеринками пота, губы отливали синевой, руки тряслись, а глаза затравленно бегали из стороны в сторону в отчаянной попытке не встретиться с суровым взглядом гостя.

— Так это…забыли…

— Что забыли? — теряя остатки терпения и кожей ощущая грядущие крупные неприятности вновь переспросил Хасан. — Что происходит, Тамир?

— Дверь! — вдруг подскочил хозяин дома. — Строители плохо закрепили дверь. Она и свалилась!

— Дверь? — уточнил Хасан, всматриваясь в настолько расширенные зрачки друга, что радужки просто не было видно. И сомнений в происходящем уже не осталось: — Ты что, под наркотой?

Тамир испуганно отшатнулся, сделав шаг назад, наткнулся на стул, с которого только что встал и о существовании которого забыл в ту же секунду, а после потерял равновесие и со всего размаху грохнулся на пол.

В первое мгновение Хасан хотел прийти на помощь другу и уже протянул руку, чтобы поднять находящегося в неадекватном состоянии друга, как вдруг невероятная и ужасающая догадка заставила его буквально застыть. Хасан вспомнил, какие слухи ходили о Тамире в определенных кругах. А именно в кругах женских. Там, где большие деньги и сильные мужчины, всегда много женщин. Красивых и не очень, строптивых и покладистых, распутных и скованных, умных и идиоток. Какими они не были — их было всегда много и на любой вкус. И всех, кто оказывался с Тамиром в одной постели объединяло одно — абсолютное нежелание оказаться с ним наедине еще раз. Рассказывали разное, но, если отбросить красочные подробности и обобщить — Тамир отличался весьма извращенными сексуальными предпочтениями.

Сам Хасан свечку не держал, но пару раз видел одноразовых любовниц Тамира, выходящих от него на утро после бурной ночи. И надо сказать, ночь для женщин действительно была бурной, запечатленная на коже несчастных огромными синяками. Одна знакомая Хасана, также успевшая побывать в объятиях Тамира, как-то обмолвилась, что тот — любитель связывания и подчинения. Причем, чем сильнее сопротивляется партнерша, тем в больший восторг приходит Тамир. Тогда Хасан не придал женской болтовне особого значения. Во-первых, он и сам не особенно привык считаться с мнением подружек, что так легко прыгали в его кровать, стоило только взглядом поманить. А во-вторых, женщины, особенно отвергнутые, способны на многое. И вранье в том числе.

Но в тот момент, услышав подозрительный и показавшийся смутно знакомым шум, Хасан вдруг подумал — а что если все правда? И что, если Тамир решил пойти дальше?

Что если…

И Хасан рванул к лестнице. То, что он увидел, буквально ворвавшись на второй этаж — повергло в шок и одновременно утвердило его в давно зревшей где-то там, на краю сознания, мысли. Тамир — все. Спекся. Он стал не просто лишним звеном в цепочке. Он стал угрозой для всего, что они так долго строили.

В центре, посреди большой комнаты с незаконченными ремонтом и сваленным в углу строительными материалами стояла клетка. Большая железная клетка с толстыми прутьями, похожая на те, что используют для усмирения и транспортировки диких животных. В верхушку клетки была вделана внушительная цепь, на другом конце которой болтался крюк. Хасан поднял голову и увидел дырку в потолке. А куски штукатурки на полу явственно указали на причину грохота — клетка была подвешена к потолку, но перекрытие не выдержало нагрузки и железное сооружение сорвалось на пол.

Но более всего удивило на это. А красивая и абсолютно голая девушка, сидящая внутри клетки.

— Помогите, — простонала она, протянув руку в сторону Хасана, которая тут же обессилено упала.

Не раздумывая над своими действиями, Хасан ринулся к клетке и попытался открыть её, но дверца была надежна заперта на огромный амбарный замок.

Ощущая едва сдерживаемую ярость, Хасан изо всех сил дернул прутья на себя, но ничего не изменилось. Железо было крепче его кулаков. И неистово завопив, он грохнул этим самым кулаком по не поддавшейся конструкции. Едва улеглась поднятая пыль, как сзади взвели курок и раздался спокойный голос Тамира:

— На твоем месте, я бы отошел от клетки.

Хасан медленно обернулся, увидел направленный на него пистолет и бессмысленные, абсолютно пустые глаза друга.

— Что ты творишь? — с расстановкой и стараясь хотя бы внешне успокоиться спросил Хасан.