Брэкстен

Тишина длится несколько секунд, прежде чем он еенарушает.

— Несовершеннолетними мальчиками.

Новость сваливается на меня, как стальной якорь, пригвождая к месту.

— О чем, черт возьми, вы говорите, Джеймсон?

Братья и Алиса внимательно наблюдают за мной, моя реакция усиливает их волнение.

— Я говорю о темной сети. Фильмах с детской порнографией, в которой показаны пытки и изнасилования, особенно маленьких мальчиков.

Кислота, скапливающаяся в животе, прокладывает огненную дорожку вверх по горлу. Мой взгляд скользит к Ноксу, когда я понимаю, что мы, неосознанно, избежали некоторых из тех самых вещей, от которых мы с Джастисом обещали его защитить.

— Есть еще кое-какое действительно больное дерьмо, в подробности которого я не буду вдаваться, но поверьте мне, это плохо.

— И за всем этим стоял Хоббс?

Я изо всех сил пытаюсь осознать услышанное. Не потому, что считаю его неспособным на это, но я никогда не думал, что он достаточно умен или влиятелен, чтобы быть частью чего-то подобного.

— Не за всем. Из того, что я читал, он был просто исполнителем. Всего лишь поставщиком, но агенты надеялись, что он приведет их к главарям. План состоял в том, чтобы внедрить в приют агента под прикрытием, но до пожара такой возможности не представилось. После того как Хоббса объявили мертвым, а Кит Джонс исчез из поля зрения, расследование прекратилось. Предполагаю, именно поэтому Джонс пошел на такие серьезные меры, как смена имени.

Я напрягаюсь от этой информации.

— Он сделал это?

— Да, и вот тут у меня наконец-то есть несколько полезных новостей, которыми я могу поделиться с вами, — говорит он, пробуждая вновь обретенную надежду. — Кит Джонс теперь известен под именем Джим Тофер, и вы никогда не догадаетесь, где он живет...

Мое сердце колотится так чертовски громко, что пульсирует все тело.

— Где?

— Округ Далтон. Примерно в сорока пяти минутах езды к северу от вас.

— Сукин сын! — выплевываю я. — Скажите, что у вас есть адрес.

— Есть.

После того, как он называет адрес, я благодарю его за помощь, затем вешаю трубку и смотрю на остальных.

— Джонс нашелся.

— Где? — спрашивает Джастис.

— Округ Далтон.

Челюсти Нокса сжимаются.

— Скажи мне, что мы едем?

Я киваю.

— Мы едем.

— Я с вами, — говорит Алиса.

— Нихрена подобного.

Она вздрагивает от моего хлесткого тона, выглядя так, будто ее только что ударили.

Я притягиваю ее к себе, чувствуя неловкость из-за ее реакции.

— Прости, Страна Чудес, но мне нужно, чтобы ты осталась здесь, где, я уверен в твоей безопасности. Я понятия не имею, во что мы сейчас ввязываемся и...

— Вот именно, — возражает она, отступая назад. — Ты тоже не должен ехать, никто из вас. Позвольте Крейгу разобраться с этим.

Я качаю головой.

— Я не могу. Это наша борьба, Алиса. Мне нужно это закончить, чтобы, наконец, двигаться дальше. Всем нам. — Мои пальцы касаются нежной кожи ее щеки.

На ее лице отражается борьба эмоций, а потом одна из них, в конце концов, берет верх над остальными... принятие.

— Я буду ужасно волноваться о тебе, — бормочет она.

— Не нужно, детка. Я справлюсь.

— Мы все справимся, — говорит Нокс, добавляя уверенности.

Это вызывает у нее нерешительную улыбку.

— Езжайте, мальчики, — говорит отец, спускаясь по ступенькам крыльца. — Я позабочусь обо всем здесь.

Он обнимает одной рукой Алису и притягивает ее к себе.

— Мы отвлечемся игрой в крокет, пока ждем от вас вестей. Но обязательно держите нас в курсе, слышите?

— Обязательно, — заверяет его Джастис.

Мой взгляд не отрывается от Алисы, ненавидя ее выражение беспокойства за меня.

— Я скоро вернусь, обещаю.

Она кивает.

Я целую ее на прощание. Джастис целует Райан и Ханну, затем мы выбираем каждый себе оружие и направляемся к грузовику, готовые раз и навсегда положить этому конец.

Глава 26

Алиса

В ожидании вестей от Брэкстена и его братьев страх пронизывает каждую клеточку моего тела, игра в крокет мало отвлекает. Я делала все возможное, чтобы скрыть свое беспокойство, зная, как это важно для Ханны, но удавалось с трудом.

Райан ушла прилечь, на чем настоял Тэтчер. Стресс из-за ночного происшествия и полуденная жара действовали ей на нервы. Нас осталось только четверо, поэтому мы решили объединиться. Ханна и я против Тэтчера и Гвен. Похоже, из нас получилась хорошая команда, потому что мы снова вышли на первое место.

— Молодец! — подбадривает меня Ханна, давая мне пять. — Давайте сыграем еще раз!

— Может, сначала выпьем сладкого чая? — предлагает Гвен, вытирая со лба пот. — Старушке не помешало бы освежиться.

— Старушке? — Тэтчер оглядывается вокруг в притворном замешательстве. — Я не вижу здесь никакой старушки.

— Ой, прекрати, — хихикает Гвен, игриво отмахиваясь от него.

Его улыбка заразительна, когда он обнимает ее за плечи.

— Стакан холодного сладкого чая, по-моему, чертовски хорошая идея.

— По-моему, тоже! — говорит Ханна.

Я киваю в знак согласия.

— Отлично, пойду и приготовлю нам кувшинчик. Вернусь в мгновение ока.

Пока она направляется в дом, я помогаю Ханне собрать все цветные шары, мы обе смеемся, соревнуясь, кто быстрее их соберет. В итоге, один выскальзывает у меня из пальцев и катится к пастбищу.

— Я принесу, — говорит Ханна, бросаясь за ним.

Обернувшись, обнаруживаю, что Тэтчер наблюдает за нами с выражением неподдельной нежности на лице.

— У тебя все хорошо, милая?

— Стараюсь, чтобы так и было, — честно признаюсь я.

— Это все, что мы можем сделать. По крайней мере, на данный момент.

Я киваю, зная, что он, должно быть, так же обеспокоен.

Его внимание внезапно переключается на что-то за моей спиной, затем следует обеспокоенный взгляд.

— Что, ради всего святого...

Я оглядываюсь и вижу лошадь, бешено скачущую вдалеке, бедное животное выглядит невероятно встревоженным, а затем бросается через дорогу в соседний с нами лес.

— Это не наша, — говорит вернувшаяся Ханна.

— Конечно, нет, — соглашается Тэтчер. — Может, Пита с соседней улицы.

Достав мобильный, он звонит соседу, но тот не отвечает.

— Лучше привести ее сюда, раз связаться с ним не получается.

— Нужна помощь? — спрашиваю я.

Он качает головой.

— Не хочу, чтобы вы покидали границу собственности. Ждите здесь. Я ненадолго.

Мы с Ханной наблюдаем, как Тэтчер направляется в ту сторону, куда ускакала лошадь, и, в конце концов, исчезает из виду.

Ханна смотрит на меня и пожимает плечами.

— Хотите, потренируемся в ударах?

— Конечно.

Она поднимает молоток, направляя его в сторону сарая.

— Держу пари, я смогу отбить шар до самого свинарника.

— Даже не сомневаюсь, — я смеюсь. — Но все равно покажи.

Так она и делает, отправляя шар за сарай.

Я награждаю ее аплодисментами, которые, кажется, доставляют ей удовольствие.

— Смотрите. — На этот раз она размахивается и отправляет крученый. Шар ударяется о кочку, отклоняется влево и отскакивает к деревьям на другой стороне двора.

— Упс. Я не хотела посылать его так далеко, — хихикает она, убегая за ним.

Бросив молоток, я следую за ней, зная, что ей, вероятно, понадобится помощь в поиске.

— Смотри под ноги, — кричу я, вспоминая, что случилось, когда она в последний раз бежала через двор.

Она беззаботно машет мне над головой и в рекордно короткое время добирается до деревьев.

— Я его вижу! — доносится издалека ее голосок. — Святые угодники, он так далеко улетел. Жаль, что папы Тэтчера здесь нет, чтобы увидеть это.

При упоминании Тэтчера я оглядываюсь, чтобы проверить, нет ли каких-нибудь признаков его или лошади, но ничего не вижу. К тому времени, как я оборачиваюсь, Ханна уже исчезает из виду.